Эдуард Вайнштейн - Апология православия. Письма отцам

Святитель Игнатий (Брянчанинов), (1807—1867) 1865г

Насколько я понимаю, душа имеет ту же форму, что и тело, и тело имеет такую форму, потому что душа упорядочивает по себе бесформенную материю, подобно тому, как одежда, надетая на человека, принимает форму его тела. И всё то, что знаем мы в этом мире, подобно тому, что есть в иных мирах, райских и адских. Но в раю всё более тонко, подвижно, просветлённо, в аду же всё ещё более мрачно, грубо, косно и непроницаемо. Ад – это как бы шлаки этого мира, как помойка его. Рай – идеал нашего мира плюс ещё какие-то принципиально новые возможности. Тело остаётся, ибо душа также телесна. Чисто духовен только Бог. Так говорит святитель Игнатий Брянчанинов.

По-моему, блаженство нельзя приобрести, его можно только наследовать. Оно никогда не будет нашей собственностью, оно всегда будет даром, вечным даром любви Божией, предназначенным нам как сонаследникам Христовым, чадам Божиим во Христе Иисусе. Тайна человеческого рода в том, что Человек один, и это Христос. А понимаешь ты это через частое и постоянное приобщение Святых Христовых Тайн, Которые возрождают в тебе Бога, питают Его в тебе, перерождают тебя из унылого и мрачного, гордого и сладострастного подобия бесовского в друга Божьего, распинающего себя вместе с Ним, умирающего и воскресающего с Ним.

Пока человек живёт на земле, он не может быть канонизирован, потому что пока человек здесь, он изменчив и склонен ко злу, даже святой человек. Все святые были грешниками, такими же, как каждый из нас, но они волевым усилием решительно пошли навстречу Богу, и Бог их встретил, и запечатлел их неизменностью в Добре и Святости, каковы все они ныне. В наших руках наша воля, в том числе и чтобы смирить, сломить себя, ибо только крайнее смирение вмещает в себя Бога, и не смирившись, нельзя войти в Церковь; всё остальное в руках Божиих, Он восполнит недостающее.

Мне подобает говорить тебе о Церкви. Это мой долг, свободный выбор, моя тайна и мой смысл. Слово «подобает» происходит от слова «подобие». Это значит, что реализуется некий высший принцип, имеющий место быть и в высших сферах бытия, и тем, что я реализую его на земле, в своей обычной повседневной земной жизни, я приобщаю эту жизнь к высшей реальности. Это как Христос, когда исцелил бесноватого, сказал ему, чтобы он шёл к тем, кто знал его в его прежнем состоянии, и рассказал бы им, что сотворил с ним Господь. И ещё в Деяниях, когда апостолы обращали человека, говорилось так: «И крестился он, и весь дом его». Ещё такой есть момент. Часто у святого человека начинают чтить и его родителей, канонизируют их (например, у преподобного Сергия – Кирилл и Мария) святые люди также любили, чтобы молились за их родителей, а вот недавно святитель Филарет (Дроздов), умерший ещё в 1880-х годах, являлся наяву одному человеку и вполне ясно повелел ему дойти до Патриарха Алексия и передать ему, что нужно обновить могилу его, святителя Филарета, матери. Так что тот канал, который между нами существует, должен быть использован в настоящее время именно этим образом – чтобы передать по нему силу благодати Божией. И говорить здесь нужно много, ты уж потерпи. Во-первых, у меня недостаточно силы, чтобы выразить всё в кратких словах. Во-вторых, это очень важно и масштабно, и требует подхода с разных сторон, чтобы в конце концов стало ясно, о чём же идёт речь, и стало ясно прежде всего не уму, а сердцу, чтобы тронуло сердце.

Святитель Филарет (Дроздов) (8.01.1783—2.12.1867)

Дело в том, что существование Церкви более реально, чем существование тебя и меня. В критические минуты жизни это ощущается. Но зачем обязательно ждать этих критических минут? Неужели нельзя более мирно и тихо общаться с Богом, не вынуждая Его попускать суровые меры, чтобы мы, наконец, прислушались к Его тихому голосу? Если угодно, есть Церковь, нас нет. Мы существуем как члены Церкви. Если мы этого не понимаем, мы паразитируем на Церкви, на чувстве собственного существования. Чувство собственного бытия есть принадлежность Церкви. Нам это чувство не принадлежит. Ты есть только потому, что тебя питает Церковь. Если она прекратит тебя питать, ты опустишься на дно адово, с полной иллюзией небытия. То есть произойдёт что-то в этом роде. Напротив, при приближении к Церкви усиливается твоё бытие, ибо ты приближаешься к своему Источнику. Поэтому так важны все эти молитвы, службы, каноны и акафисты, священники и таинства, благословения, чтение житий, знание Писания и всё, что связано с Церковью. Пока ты видишь это извне, ты испытываешь отторжение, потому что всё внешнее – чужое, и пока ты не познал изнутри, дьявол клевещет на всё: на человека, на Бога и на Церковь. Всё надо постигать изнутри. А изнутри во всех этих церковных формах подаётся благодать Божия, которая тебя спасает и животворит. И ты приобретаешь колоссальное богатство, когда делаешь частью своей жизни церковные богослужения, исповедь и причастие, святую воду и просфоры, артос и священническое благословение, поклоны и крестное знамение, церковные молитвы (сочинённые святыми людьми, которые знали, как нужно молиться, чтобы молитва была сильна и действенна) и почитание святых, в первую очередь Матери Божией. Я бы сказал, что изнутри это всё – благословенная прохлада, таинственная радость, надежда, тихое спасение, преображающее тебя и твою жизнь. Только в Церкви ты и становишься собою. Происходит это всё не вдруг, как правило, очень постепенно, и исключительно свободно, это закон. «Милости хочу, а не жертвы». Бог открывается любящему сердцу. И свободная воля ещё и испытывается, действительно ли человек желает войти в Церковь, или он ошибся дверью. Я сознаю, что без ответного движения все мои слова останутся бессильными, но они не останутся бессмысленными и рано или поздно дадут свои всходы и плоды.

Вера вне Церкви надрывна – просто если не верить, всё теряет смысл, просто иначе нельзя жить. В Церкви вера спокойна, сильна, жизненна, она становится действительностью повседневной жизни. Но она смиренна, вот в чём всё дело. Потому и не идут туда «богоискатели»: им там скучно без их самопупизма. А ведь в Церкви ты видишь и чувствуешь своё бессмертие, реальность мира света и любви, осмысленность всей своей жизни. От чего отказываются бедные люди! И всё ради чего? Ради себя, ради этого жалкого существа, которое теряет всякий смысл в отрыве от Истины.

Тот, кто пытается спорить с Церковью, лишает смысла ту толику Истины, ту свою правду, которая есть в каждом человеке, тот обессмысливает себя и низводится сразу в разряд врагов Божиих. Так было с язычеством, которое, имея в себе много хорошего и прекрасного, в соприкосновении с христианством вдруг проявляло нечто звериное, нечеловеческую злобу и жестокость. Это страшный закон. Если встаёшь против Церкви, в твоей душе поднимаются бесы и ты становишься зол, теряешь добро. Это также подтверждает то, что Церковь есть воплощение Истины в этом мире. Ты добр силой Церкви. Ты любишь её силой. Если ты становишься против неё, тебе, доброму и любящему, хана. Потому что Церковь – это Бог, это Его присутствие в нашей жизни. Ибо мы не оставлены сиротами в этой жизни. Потому и пел Башлачёв о лживых сиротах. («Нищие гурманы, лживые сироты, да горе-атаманы из сопливой роты» – вот совершенно верный и правильный, хотя и очень краткий портрет всех людей, находящихся вне Церкви. Башлачёв был гениальный поэт.) Христос основал Церковь Свою и сказал, что врата адовы не одолеют её. Он пошёл к Отцу, но сказал перед этим апостолам, что им надо радоваться, потому что если Он пойдёт, то Отец пошлёт им Духа Утешителя, Духа Святого, а если не пойдёт, то не пошлёт. И Дух сошёл на апостолов в день Пятидесятницы, и Он с тех пор преемственно передаётся в благодати священства, Он пребывает в Церкви, в её молитвах и таинствах. Это та самая Церковь, которую основал Господь для нашего спасения. Он пришёл на землю, чтобы основать Церковь. И если ты отвергаешь Церковь, ты отвергаешь Самого Христа и то спасение, которое Он тебе предлагает. Такой расклад. Кто не верит, пусть проверит, как говорится. Если ещё не напроверялся.