В Конелес - Сошедшие с небес и сотворившие людей

Долгое время восприятие Земли как живого организма считалось пережитком язычества. Одним из первых высказал мысль о живой планете отец геологической науки Джеймс Хьюттон (1790). Он считал Землю живым суперорганизмом и даже предлагал использовать для ее изучения физиологические подходы. В 30-е — 40-е годы XX века В. И. Вернадский и Э. Бауэр, а затем Джеймс Лавлок, в 1970-х, развили мысль о том, что Земля (и все на ней) развивается как единый организм [271, с. 139]. Самым большим живым организмом на Земле Лавлок называл саму Землю, повторяя идею древних греков о Матери-Земле, Гее или Гае.

Вышеприведенные цитаты из Исайи (51:10) и Псалмов (76:17— 20, 88:11-12), равно как и Иова (26:7—14) [46] "Он распростер Север над пустотою, повесил Землю ни на чем. Он заключает воды в облаках Своих, и облако не расседается под ним. Он поставил престол Свой, распростер над ним облако Свое. Черту провел над поверхностью воды, до границ света с тьмою. Столпы небес дрожат и ужасаются от грозы Его. Силою Своею волнует море и разумом Своим сражает его дерзость. От Духа Его — великолепие неба, рука Его образовала быстрого скорпиона. Вот, это части путей Его; и как мало мы слышали о Нем!" , свидетельствуют, что древние иудеи были знакомы с полной версией текстов. Иов вспоминал, как Небесный Владыка разбил "помощников Величественной" и восхваляет Господа, который, явившись из глубокого космоса, расколол Тиамат и тем самым изменил лик Солнечной системы. Вот прямой перевод с иврита 3. Сичина и параллельный текст канонического перевода (см. сноску к Иов. 26:7-14).

Он распростер чеканный балдахин

На месте Теома [Тиамат],

Земли, повисшей в пустоте;

Он заключил воды по плотности их

Без единого раската грома...

Силы его пленили ее воды,

Энергия его расколола Величественную,

"Ветер " его дал меру Выкопанному Браслету,

Тука его уничтожила извивающегося дракона [435, с. 229].

Примечательно, что там же у Иова есть загадочная фраза "и как мало мы слышали о Нем".

Традиционное понимание описываемых в эпосе о Сотворении Мира, "Энума элиш" и Книге Бытия событий приводило к не всегда верному переводу. Если в шумерском тексте речь, как мы убеждаемся, шла о космогонии Солнечной системы, то несколько тысяч лет спустя текст заметно изменился. Вот в каком виде он дошел до нас в ветхозаветной версии:

В начале сотворил Бог Небо и Землю.

Земля же была безвидна и пуста,

И тьма над бездною [Тепот];

И Дух Божий [ru'ach] носился над водою.

И сказал Бог: "Да будет свет ". И стал свет.

И увидел Бог, что свет хорош,

И отделил Бог свет от тьмы... (Быт. 1:1-4)

Далее месопотамские тексты описывают, как Нибиру сформировал пояс астероидов из нижней половины Тиамат.

Другую половину ее установил он, подобно щиту небесному;

Скрепив вместе осколки, он выставил их, словно часовых...

Свиту Тиамат Он согнул в дугу,

Чтоб создать Великий Пояс, подобный браслету.

Книга Бытия (Быт. 1:6—8) в переводе с иврита тоже описывает образование пояса астероидов, но звучит это так:

И сказал Господь:

Да будет Свод Небесный (Твердь Небесная) посреди вод,

И да разделит он воды от вод.

И создал Господь Небесный Свод,

Разделив воды, которые над Сводом

От вод, которые под Сводом Небесным,

И назвал Господь тот Свод Небесами [47] Канонический перевод: "И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, И да отделяет она воду от воды. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью От воды, которая над твердью. И стало так ". (Быт. 1:6—8) .

Сведения, приводимые шумерскими текстами, получили подтверждение лишь в последние годы. До Открытия Галилеем в 1610 году спутников Юпитера наличие у небесных тел спутников казалось ученым невозможным. В шумерских же текстах мы читаем, что тяготение Нибиру сначала вступило во взаимодействие с Нептуном, а затем с Ураном. Уран "приобрел" четыре новых спутника, а пришелец забрал себе три спутника ("ветра"). Ко времени, когда Нибиру приблизился к Тиамат, у него было семь "ветров" для нападения на Тиамат; у Тиамат же, как мы помним, сформировалось воинство из одиннадцати...

Месопотамские тексты (и отчасти Библейская версия) о Сотворении мира не только сообщают о факте образования пояса астероидов, но и настаивают на том, что такой "браслет" из обломков находится между Марсом и Юпитером. До XIX века астрономам об этом ничего известно не было. Первый и самый крупный среди известных сегодня астероид (малая планета) Церера был открыт Джузеппе Пьяцци 1 января 1801 года. Его расстояние от Солнца точно соответствовало правилу Боде-Тициуса, но размер был очень скромный — около 935 км в диаметре. В 1802 году В. Ольберс открыл Палладу (диаметр 608 км) — причем на том же расстоянии от Солнца. В течение следующих четырех лет были открыты Юнона и Веста. К середине XIX века астероидов было известно уже 20. Еще через 50 лет — 500. Сейчас их насчитывают уже около 30 000; из этого числа 7000 присвоены номера [203; 368]. Считается, что в поясе находится приблизительно 500 000 астероидов диаметром от 1,5 км и больше [193, с. 156]. Количество тел размером до 1 км оценивается в 250 миллионов, а более мелких — миллиардами.

Важно, что распределение астероидов по массе не хаотично, а подчиняется закону случайного дробления крупного тела на множество частей [90, с. 199]. Кроме того, часть малых планет имеет значительный наклон орбит к плоскости эклиптики. Следовательно, имеются предпосылки для того, чтобы рассматривать пояс малых планет не как не сформировавшуюся из-за воздействия Юпитера планету, а как существовавшую некогда планету, разрушенную в результате космической катастрофы.

Шумерский первоисточник позволяет понять смысл приведенных в предыдущей главе слов о "тверди" (Небесном Своде/ Небесах), отделившей "воды" от "вод".

В ветхозаветной цитате (Быт. 1:6—8) теологи усматривают разделение влаги на атмосферную (ту, что над небесной твердью) и поверхностную (ту, что под небесной твердью) [345, с. 57—62]. С точки зрения физики это явная несуразность, так как при низкой облачности и тумане твердь небесная должна бы лежать прямо на тверди земной. К тому же облака формируются на самых разных высотах, поскольку водяные пары есть практически во всех слоях атмосферы. При этом двух-трехслойная облачность — дело вполне обычное.