Дмитрий Евменов - История создания и учение Общества Сторожевой Башни

Из Евангелия от Матфея мы знаем, что во время распятия Христа «…поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус. Царь Иудейский…» (Мф.27:37) Если бы Господь был распят таким образом, как изображается в изданиях «Общества Сторожевой башни», то Апостолу пришлось бы писать «над руками Его».

Апостол Павел писал ученикам, советуя им жить, «…взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия» (Евр.12:2). Очень рано слово «Крест» приобрело в жизни Церкви символическое значение. Это понятие стало включать в себя содержание жизненного подвига каждого отдельного человека. Сам Христос говорил о крестах своих последователей (Мф.10:38). Апостол Павел в послании к Филиппийцам также подчеркивал духовный смысл креста: «Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова (tou[staurou[tou[Cristou[)» (Фил.3:18). Из контекста очевидно явствует, что Апостол имеет ввиду людей не желающих нести тяготы земного странствования. В таком же смысле употребляется «крест» и в других местах Нового Завета (например Гал.6:14, Еф.3:18). Мы видим, что символом спасения для первых Христиан был именно крест, а не столб.

На Кресте Господь совершил наше спасение «…истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту…» (Кол.2:14) Примирение падшего человеческого рода Бог Отец совершил Христом «…и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровью креста Его, и земное и небесное» (Кол.1:20). В этих стихах опять говорится о распятии Господа на Кресте, а не на столбе, как хотелось бы «Свидетелям Иеговы». Почему же с такой злобой относятся эти сектанты к Кресту Христову? На этот вопрос уже давно дал ответ Апостол Павел: «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых — сила Божия» (1 Кор.1:18).

«Общество Сторожевой башни» однозначно отвергает христианские праздники, как имеющие языческий характер. Праздники у «Свидетелей Иеговы» занесены в разряд идолопоклонства. «Мы должны избегать религиозных праздников и обычаев, которые противоречат Божьим принципам» [399] Познание, ведущее к вечной жизни. New York, 1995. С. 49. , — пишут они. Разумеется, это не помешало им создать свой праздник. Одновременно с иудеями раз в год отмечается «Свидетелями Иеговы» Пасха. Был разработан даже специальный обряд: в сосуд наливается вино или виноградный сок, над которым прочитывается какая — то молитва. Затем съедается кусок хлеба и выпивается содержимое из отдельных стаканов.

В XIX веке предтечи «Свидетелей Иеговы» — последователи Ильина праздновали субботу и еврейские праздники. Большим почитанием пользовалось изображение имени Иеговы, еврейскими буквами, также крест с изображением на треугольнике имени Иеговы. Ильин сам изобрел чин «вечерни», «обедни». Краеугольным камнем учения адвентистов также является почитание субботы.

Человек создан для служения Богу, и празднование событий особенно известных нам из Священной Истории издревле составляло одну из частей Богослужения. После грехопадения человек был обречен на труд в поте лица своего. Праздник давал ему радость, потому что в нем раскрывался смысл жизни. В празднике освобождались люди от всецелого подчинения ритму работы и отдыха. Праздник, иными словами, являлся не просто необходимым перерывом этого ритма, а его претворением в радость, в смысл, в причастие плодам труда, в освящение отдыха принятием этих плодов. В Ветхом Завете полнота времени и совершенства творения определялись цифрой семь. «И благословил Бог Седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал» (Быт.2:3). Таким образом, в иудейском календаре празднование седьмого дня было как бы вхождением в совершенство, красоту и полноту Божьего мира, и наслаждением покоем Божиим: «…шесть дней можно делать дела, а в седьмой день суббота покоя, священное собрание; никакого дела не делайте; это суббота Господня во всех жилищах ваших (Лев.23:3). Впрочем, седьмой день это скорее не запрет труда, но деятельное участие в субботней радости, в Божественном покое, как причастии творению Божьему. Господь призвал еврейский народ помнить «…день субботний, чтобы святить его…» (Исх.20:8) Помнить субботу как обращенность к будущему, к грядущему пришествию Спасителя. В этом смысле надо понимать слова: «…и пусть хранят сыны Израилевы субботу, празднуя субботу в роды свои, как завет вечный» (Исх.31:16). В субботу Христос почивал во гробе от всех дел своих, от завершенного крестом и смертью нового шестидневного творения. Но жизнь этого нового творения началась рано утром в первый день, когда жены мироносицы услышали: «Радуйтесь!» и увидели воскресшего Господа. Поэтому и празднует Церковь этот Первый и одновременно Восьмой день.

«Адвентисты Седьмого Дня» утверждают, что соблюдение субботы практиковалось в ранней церкви, и «первым церковным писателем, о котором точно известно, что он учил, что соблюдение субботы было перенесено Христом на воскресенье, был Евсевий Кесарийский… во второй четверти четвертого века» [400] Questions on Doctrine. Washington, 1957. С. 166–169. . Также они цитируют Августина Иппонского, который говорил о христианах, постящихся в седьмой день. Как произошло изменение субботы на воскресенье? «Мы, Адвентисты, считаем, что произошло совершенно неполномочное, незаконное и неправомочное изменение субботы католиками или Великим Римом, вероотступничество, предсказанное в пророчествах Даниила…» [401] Там же.

Существует большое количество исторических документов свидетельствующих о том, что воскресный день праздновался с самого раннего времени. К концу первого века относится послание Апостола Варнавы (точнее 70–100 г.г. по Р.Х.), в котором говорится: «Смотрите, как Он говорит: неприятны мне нынешние субботы, но те, которые я определил, и которые наступят тогда, когда, положив конец всему, сделаю начало дню восьмому, или начало другому миру. Поэтому мы и проводим в радости восьмой день, в который и Иисус воскрес из мертвых» [402] Послание Апостола Варнавы//Писания мужей апостольских. Рига, 1992. С. 48. . К этому же периоду относится документ известный под названием «Учения 12 апостолов» (ок.100–135 г.г. по Р.Х.), в 14 главе которого мы читаем: «В воскресный день Господень, собравшись преломляйте Хлеб и благодарите, исповедав предварительно согрешения ваши, чтобы жертва ваша была чиста» [403] Учение двенадцати апостолоа// Писания Мужей Апостольских. Рига, 1992. С. 35. . К четвертому десятилетию второго века мы уже имеем более или менее подробные описания празднования воскресного дня. В Апологии Иустина Философа, относящейся к 138–139 г.г. по Р.Х. написано следующее: «В так называемый день солнца (воскресный) бывает у нас собрание в одно место всех живущих по городам или селам; и читаются, сколько позволяет время, сказания апостолов или писания пророков… В день же солнца мы все вообще делаем собрание потому, что это есть первый день, в который Бог, изменивши мрак и вещество, сотворил мир, и Иисус Христос, Спаситель наш, в тот же день воскрес из мертвых. Распяли Его накануне Сатурнова дня (субботы), а в день после Сатурнова дня, т. е. в день солнца, Он явился апостолам Своим и ученикам и преподал им то, что представили мы… " [404] Иустин Философ. Мученик. Апология I/Творения. М., 1995. С. 98–99. Из последнего предложения видно, что христианами начала второго века празднование воскресного дна считалось заповедью Самого Господа Иисуса Христа. То что церковь совершала богослужение именно в этот день было широко известно и не оспаривалось. В правление императора Траяна, правитель провинции Вифиния в результате судебных расследований (ок. 111–114 г.г.) установил, что христиане «утверждали, что вся их вина или заблуждение состояли в том, что они в установленный день (воскресный) собирались до рассвета, воспевали, чередуясь Христа как Бога и клятвенно обязывались не преступления совершать, а воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное…» [405] Плиний Младший. Письма. М., 1984. С. 205.