Дмитрий Щедровицкий - Ветхий Завет. Перевод и комментарии

13 искореним зло. Израильтяне не понимали, что зло полностью пропитало их общество.

16 были левши. См. 3,15 и ком.

18 в дом Божий. Ковчег Господень и священник с ефодом в это время находились в Вефиле (ст. 27).

кто из нас прежде пойдет на войну с сынами Вениамина? В самом начале Книги Судей израилевых прозвучал вопрос: "кто из нас прежде пойдет на Хананеев - воевать с ними?" (1,1).

Иуда. Господь дал тот же ответ, что и в 1,2, но уже в иной ситуации.

23 плакали. Неудача, постигшая израильтян в первый день войны с вениаминитянами, должна была напомнить им, что они сами были не без греха (ст. 26).

вопрошали. См. ст. 18,27,28.

с сынами Вениамина, брата моего. Примечательно, что при повторении того же вопроса, что был задан в ст. 18, теперь израильтяне добавляют "брата моего".

48 поразили их мечом. Израильтяне поступили с вениаминитянами так же, как с хананеями (1,8.17). Более того, конец вениаминитян был таким же, как и жителей Содома (см. ком. к 19,14 - 20,48).

1-25 Действия израильтян в этом последнем эпизоде Книги Судей следует оценивать, исходя из заключительного комментария: "В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым" (ст. 25). Израильтяне задавались вопросом, почему это несчастье случилось с ними (3,15; 6,13 и ком.). Как и Гедеон (6,13), они не получили ответа. Но контекст книги дает ответ, заключающийся в том, что Израиль согрешил и продолжал грешить (ст. 25). Вывод Книги Судей израилевых поэтому абсолютно закономерен: отсутствие праведного царя стало ключевой проблемой Израиля.

8 из Иависа Галаадского. Первые действия царя Саула были направлены на защиту Иависа Галаадского: поскольку он был вениаминитянином из Гивы, его родственницы могли находиться в числе тех женщин, что были захвачены в Иависе Галаадской (ст. 12).

15 Господь не сохранил целости колен Израилевых. Бог сделал это, дабы наказать вениаминитян за их грех.

25 В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым. См. ком. к 17,6. Заключение Книги Судей израилевых, как и ее начало (1,1), говорит о поразившем Израиль кризисе власти, ибо власти Божией народ не подчинялся, а гражданской не имел.

Книга Руфи

ВВЕДЕНИЕ

Автор

Автор Книги Руфи, названной так по имени ее главной героини, неизвестен. Раввинистическая традиция придерживается мнения, что эта книга, вместе с Книгой судей и Книгой Самуила (Первая и Вторая книги царств), была написана пророком Самуилом. Другие же считают, что ее автор жил позже Самуила, и относят время написания книги к периоду после возвращения из плена.

Время и обстоятельства написания

Книга Руфи могла быть написана во времена Самуила, восходящие к истокам царской власти (ок. 1050 г. до Р.Х.), во времена Давида (ок. 1000 г. до Р.Х.) или же в период после пленения (ок. 450 г. до Р.Х.). Упоминание о Давиде (4,17), родословная (4,18-22) и объяснение явно устаревшего обычая (4,7) указывают на время, когда Давид уже царствовал. Дружественные отношения между моавитянами и израильтянами, описанные в книге, соответствуют раннему периоду правления Давида. Однако это не исключает возможности написания книги в начальный период царства.

Вызывают некоторое удивление разнообразные суждения относительно цели написания книги. Изложенная в ней история не нуждается в какой-либо дидактической интерпретации, напротив, она содержит в себе определенные нравственные принципы и имеет ясную богословскую направленность. Толкователи Библии не встречали затруднений в обнаружении этой направленности; сложность скорее состоит в том, чтобы сузить полифонию идей до одного, доминирующего, мотива.

На Книгу Руфи ссылаются в тех случаях, когда необходимо отметить следующее: 1) прозелит (даже моавитянин) может быть истинно верным Господу и обрести полное принятие в среде Израиля; 2) такие качества чужеземца, как верность и преданность завету, могут служить образцом для Израиля в его отношении к Господу; 3) Господь искупит и возвратит народ Израилев в его землю. Однако, принимая во внимание эпилог (4,18-22) и учитывая обстоятельства написания, более характерные для периода Давида, можно предположить, что основная цель написания книги заключена в подтверждении законности восхождения Давида на царский престол. Несмотря на отчаянный, но верный шаг Фамари (Быт. 38), главенство колена Иуды (отца Фареса, 4,12,18) в Израиле уже было утверждено. Точно так же теперь обосновывается и главенство Давида, даже несмотря на присутствие в его родословной моавитянки. Вооз представляет собой образец родственника-искупителя, а Руфь, ища убежища "под крылами Господа" и одновременно прилепившись сердцем к Ноемини и к Богу Израиля, дает возможность Господу явить Свою любовь и милосердие. Если Бог так заботливо свел все эти разрозненные нити, дабы благословить происхождение и род Давида, не может ли это служить еще одним основанием для подтверждения права Давида на престол?

Трудности истолкования

Разногласия среди исследователей вызваны таящимися в самом повествовании загадками. Трудности истолкования обусловлены: 1) невозможностью точно указать время и цель написания книги, а также использованные при этом источники; 2) сложностью восприятия различных обычаев, таких, как левират (женитьба деверя, Втор. 25,5-10), ответственность родственника-искупителя (Лев. 25) и тем, как эти обычаи практиковались в Израиле; 3) внутренними трудностями, такими, как взаимосвязь между 4,12.17 и родословной в 4,18-22. Каждому из этих вопросов посвящено немало научных трудов, которые подчас содержат противоречивые положения. Но никакая, даже самая острая, полемика не может ослабить воздействия этого простого рассказа на читателей всех поколений.

Характерные особенности и темы

Книга Руфи, несомненно, является важным историческим документом и содержит в себе лучшие элементы еврейского повествовательного жанра. Действие в книге разворачивается с большой драматической силой, быстро переходя от одного эпизода к другому, каждая часть рассказа насыщена элементами неожиданности, что в совокупности составляет симфонию Божественного предопределения. И хотя действия Господа особо упоминаются лишь дважды (1,6; 4,13), не остается сомнений в Его присутствии. Бог вдохновляет Ноеминь на ее возвращение, Руфь - на верность завету, а Вооза - на праведную приверженность закону. Кульминационный момент, когда героиня обретает своего героя и становится прародительницей Давида, являет собой одно из деяний Господа, осуществляемых Им в судьбах людей. Книга завершается родословной царя Давида, потомка благочестивого израильтянина Вооза и моавитянки Руфи, которая пришла к Господу, "чтоб успокоиться под Его крылами" (2,12). Руфь и Вооз - всего лишь два представителя рода, в котором соединились Божия благодать и человеческая слабость. Некоторые исследователи считают заключительную часть книги (4,18-22) более поздним добавлением. Однако присутствие подобной родословной не должно вызывать удивления, поскольку, как известно, родословные были неотъемлемой частью древнего повествовательного жанра, а важнейшим основанием для включения данной книги в канон послужила прямая родственная связь Руфи с величайшим царем Израиля.