Ефим Свирский - ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ

Мицраим (Египет) происходит от слова רצ цар (узость ).

Дом рабства - это, кроме всего, рабство удовольствий. Ведь в системе раб -господин можно быть господином, но всё равно являться частью рабской системы. Примером тому оппозиция заключённый-охранник. Охранник – солдат не только армии, но и рабской системы. Так и внутри нас. Та же гордыня через унижение других людей даёт нам ощущение удовольствия и фальшивое чувство возвышенности. С другой стороны, мы не раз говорили, что гордыня – это компенсация (а стало быть – раба) страха провала и человек со страхом провала несвободен и т. д.

Для того чтобы быть вырванным из закрытой системы, нужна помощь извне.

Теперь мы начинаем яснее видеть картину того, что в действительности произошло на Синае. Столь потрясающий опыт, такое яркое откровение не оставляли места для сомнений, они «убеждали на все сто, двести процентов», на многие века вперед.

То есть евреи на Синае не получали информацию умозрительно, со стороны, а проживали всё, сказанное Творцом, как свой жизненный опыт.И вот этот фантастический опыт люди сегодня вспоминают.

Понятно, почему им трудно об этом рассказывать. Вышли бы вы после выступления лучшего симфонического оркестра, а к вам обратился глухой от рождения человек: «Скажите, пожалуйста, что вы сейчас, только что слушали?» Попробуйте объяснить ему, что такое симфонический концерт.

Примерно то же самое бывает с людьми, которые прошли через регрессию в Синайское откровение. Они говорят, что пережили гамму чувств, ощущений совершенно неземных, что это возможность ощутить весь мир одновременно и это не передать. Но при этом они, пытаясь передать ощущения, часто пользовались языком мидрашей (Устной Торы), которых они никогда – в этой жизни – не читали.

Одна из моих учениц, Маргарита Левин, профессиональный художник, свои ощущения – самое начало этого процесса – изображала на холсте. Её картины, связанные с её видением Синайского откровения, мы приводим в книге.

Далеко не всегда душа, выходящая из тела, попадает в какие-то благоприятные условия, и ей объясняют её ошибки, показывают, что надо сделать дальше. Иногда бывает по-иному.

Хочу рассказать о нескольких таких эпизодах.

Один связан со студентом Института духовного самоосознания, который в прошлой жизни увидел себя учеником известной йешивы. На каком-то этапе он потерял интерес к учёбе, Торе, где-то он почувствовал, что совершенно закрыт для духовных знаний и лишь напрасно тратит время. Перед самым началом Второй мировой войны он решает начать светскую жизнь, уходит из йешивы и садится на поезд. Поезд останавливают наступающие немецкие войска, и этот человек решает, что, зная идиш, он может поговорить с одним из офицеров и найти общий язык. Офицер же, увидев, что перед ним еврей, достаёт пистолет и расстреливает его на месте.

И вот мы идём с его душой и смотрим, что происходит дальше. Он говорит:

– Вижу, как тело падает и душа выходит из тела. И…

– И что?

– Ничего нет, никуда не поднимается. Остаётся там, где лежит тело.

Я предлагаю подождать: такое бывает – проходит какое-то время и происходит подъём. Мы ждём, он проживает день, неделю, месяц, но ничего не меняется: идут дожди, тело начинает разлагаться, а душа рядом. Почему? Потому что человек ушёл от духовности, куда душе теперь деваться? Некуда. И в следующем эпизоде он себя увидел уже ребёнком в этой жизни.

Таких случаев у нас было несколько. Два связаны с тем, что люди от полной безысходности кончали жизнь самоубийством. И душа никуда не допускалась.

Женщина рассказывала, что даже в окна можешь смотреть, как другие люди живут, но всё равно остаётся ощущение, что никого нет, ничего нет, только пустота. Тошно настолько, что согласен на всё, что угодно. В такое положение душу ставят ради того, чтобы она очистилась, исправилась, чтобы человек прочувствовал ценность жизни. И вот только когда душа всё это осознает и поймёт совершённую ошибку, произойдёт суд или ей предоставится возможность исправления ошибки.

Ещё об одном состоянии хочу упомянуть здесь вскользь (подробный разговор ниже, в главе об отношении Торы к проблеме перевоплощения) – о том, что называется трансмиграция души.Термин этот означает, что душа человека, который совершает какие-то очень страшные ошибки, может ассоциироваться, объединяться с телом животного, растением или даже камнем.

В моей практике имеется подобный пример. Девушка была в предыдущей жизни коТэном*, который покончил жизнь самоубийством. После этого душа оказалась в камне – жуткое ощущение. Представьте: душа хочет почувствовать бесконечность, ощутить свободу, но вместо этого помещается буквально в тюрьму. Структура камня – именно тюрьма для души. В данном случае это продолжалось некоторый период времени, пока душа снова не очистилась, и тогда она была переселена в животное, в быка. И, пройдя ещё одну трансмиграцию в теле животного, душа возвратилась в тело человека.

Есть много случаев, когда люди возвращаются в свои прошлые жизни во времена Катастрофы. Оказывается, немало родившихся после Второй мировой войны советских евреев были людьми, в прошлой жизни погибшими в Катастрофе, – и они уже вернулись обратно.

В примере, который я приведу, очень важны детали, помогающие понять и поверить, что рассказ регрессируемого – это не результат переживаний, полученных от прочитанного в детстве, а действительные события.

Женщина описывает, как её привезли в лагерь, как она пробыла там достаточно долгое время, а потом попала в газовую камеру. Она очень не хотела умирать. Вспоминая последние моменты, она перестаёт дышать, чтобы не вдыхать газ, и сжимает кулаки так, что ногти очень сильно впиваются в ладони, но она сжимает сильнее и сильнее, лишь бы не дышать, не дышать, не дышать… Как она хотела переждать, пока иссякнет смертоносный газ! Но в конце концов она вдохнула его и потеряла сознание, а её душа ушла из тела.

Избавлю вас от описания других историй периода Катастрофы, но порекомендую вам, если вы читаете по-английски, уже вторую на эту тему книгу американского психотерапевта рава Ионатана Гершома «От пепла к излечению» [23]. В ней приведены пятнадцать рассказов о людях, вспомнивших, как они погибли в Катастрофе.

А вот следующее из воспоминаний о периоде Второй мировой было у моего пациента-нееврея в Канаде. В процессе регрессии выяснилось, что он был немецким солдатом. Не нацистом, а молодым солдатом, призванным в германскую армию. Он рассказывал про ощущение, что он и его сослуживцы – боги, у которых есть всё, и они едут побеждать… Его ранили в первом же бою, и его товарищи бросили его. А он, продолжая рассказ, описывает, как ходит по полю красноармеец и добивает раненых ударом штыка в глаз, наконец, доходит очередь и до рассказчика…