Дональд Карсон - Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет)

5:17–48 Иисус и закон (ср.: Лк. 16:17; 12:58,59; 16:18; 6:27–36).Этот большой раздел посвящен одной теме, и отдельные ее аспекты не должны рассматриваться в отрыве от целого. После темы «Иисус — „исполнитель" закона», которая изложена в общих формулировках (17—20), на шести примерах производится иллюстрация учения Иисуса, которое противопоставляется принятому истолкованию ветхозаветного закона (21—47), а далее следуют заключительный вывод (48).

В ст. 17–20 Иисус ставит закон наравне с пророками и подчеркивает, что пришел исполнить ветхозаветные установления (в смысле исполнения пророчеств до пришествия Иисуса; см.: 11:13 и Рим. 10:4; Гал. 3:24). «Исполнить» — означает воплотить в жизнь предначертанное в Писаниях, что и совершил Иисус. Но это исполнение закона не означало его упразднения; он остается в силе и требует неукоснительного и полного исполнения со стороны Его последователей (18,19). Остается вопрос, однако, как на учеников повлияло исполнение закона в Иисусе, и в ст. 20 отмечается, что неукоснительное соблюдение буквы закона (законничество книжников и фарисеев) не отвечает духу Царства Небесного. Здесь необходимо осуществить качественный скачок, и это раскрывается далее в ст. 21—47, где показано, как установления Иисуса выводят на более высокую ступень развития нравственного учения, по сравнению с базирующемся на ветхозаветном законе. Речь идет не о более скрупулезном соблюдении буквы закона, но о более глубоком понимании воли Божьей, которая священным образом запечатлена в этом законе.

В первых двух примерах (21—30) тот факт, что человек не совершает буквального убийства или прелюбодеяния, не решает существа проблемы. Подоплекой таких внешних действий служит внутреннее состояние ненависти и похоти. Если они коренятся в сердце, необходимы решительные усилия, чтобы преодолеть эти пороки, прежде чем они реализуются в конкретных внешних проявлениях.

Третий пример (31,32). Буквальное обращение к Втор. 24:1–4 приводит к оправданию развода при определенных обстоятельствах, но Иисус по–новому формулирует и подчеркивает первоначальный замысел Бога о неразрывности брачных уз (см.: более подробный коммент. к 19:3—12).

Четвертый пример (33—37). Иисус оставляет в стороне сложную дискуссию об относительной важности разных обетов (ср.: 23:16–22), подчеркивая важность послушания и верности, что делает клятвы и обеты необязательными. Здесь, как и в случае с проблемой развода, Иисус отдает предпочтение не тем требованиям закона, которые предназначены контролировать греховные проявления человеческой натуры, но первоначальному замыслу Божьему в этой связи. Нравственные критерии должны базироваться не на согласительной силе закона, но на непреложных установлениях Божьих.

Пятый пример (38—42). Естественное стремление к мести в Ветхом Завете регулировалось специальными установлениями, которые первоначально предназначались для ограничения рамок закона возмездия (око за око и др.). Но возведение этого принципа на уровень индивидуальных нравственных норм превращало его в своеобразный свод персональных привилегий. На целом ряде ярких примеров (39—42) Иисус, в противовес этому, призывает не только отказаться от мести, но не настаивает на возмездии даже в случае, если оно имеет под собой законные основания. Это нравственный принцип отказа от своих интересов во благо другим.

И, наконец, следует естественный вывод о том, что ветхозаветная заповедь любить своего ближнего вызывает неизбежное следствие — ненависть к соседу заменяется на неожиданную заповедь любить своих врагов (43—47). Здесь также Иисус выходит за рамки ясного учения ветхозаветного закона и предлагает этическое начало, которое резко противостоит привычным человеческим ценностям.

Таким образом, все эти примеры демонстрируют, что на смену поверхностного соблюдения буквы закона пришли радикальные поиски понимания истинной воли Божьей. Это выходит за рамки буквального истолкования закона и может в отдельных случаях оставить его в стороне, по мере того как Иисус Своим авторитетом (…а Я говорю вам) раскрывает совершенно иную шкалу ценностей, которых должны придерживаться ученики. Эта мысль красиво и логично обобщена в последнем стихе: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный. Законничество было оставлено далеко позади, а закон был исполнен.

Примечания. 19 Нарушит: неудачный перевод греч. слова, которое букв, означает «упразднить»; речь идет об учении, а не о практике. 22Слова рака и безумный (глупец) были оскорбительными терминами. Три части этого стиха иллюстрируют следствия плохих взаимоотношений, независимо от степени их нарушенности. 23–24,25–26Эти две не связанные между собой словесные картины иллюстрируют неотложность мер для предотвращения ухудшения взаимоотношений. К жертвеннику: жертвенник находился в Иерусалиме, и слушателям Иисуса в Галилее предстояло пройти до него длинный путь. 29,30Ср.: 18:8,9. Иисус говорит здесь в фигуральном смысле, а не буквально требует увечья. 31Во Втор. 24:1—4 узаконен развод при определенных обстоятельствах (речь идет о запрете повторной женитьбы на прежней жене, которая состояла в новом браке); разрешение на развод скорее предполагается, чем удостоверятся. 33Здесь подводится итог различным ветхозаветным предписаниям относительно клятв и обетов. 39—41Эти иллюстрации рассматриваются в контексте закона: пощечина была серьезным оскорблением, за которое назначался большой штраф; лишать кого–либо верхней одежды запрещалось законом (Исх. 22:25—27); право римских воинов заставлять гражданских лиц нести какую–то службу («принудить» — здесь технический термин в греч. языке) было ограничено. Речь идет о том, что нельзя злоупотреблять своими правами. 43 Ненавидь врага твоего — эта фраза не является прямым цитированием ветхозаветного закона, но ясно отражает смысл таких текстов, как Втор. 23:3–6 и Пс. 138:21,22.

6:1—18 Религия и ее награды.Общий вывод предваряет три параллельные иллюстрации о верном и неверном исповедании религии. Милостыня, молитва и пост были ключевыми элементами иудейской религии, и все это представляло ценность для учеников Иисуса. Речь идет не о том, нужно ли придерживаться этих установлений, но о том, каким образом и почему. Здесь ставится акцент на вопросе о воздаянии: награда показной религии измеряется человеческими ценностями, которые получают взыскующие. Этим все и завершается (они получили эту награду сполна). С другой стороны, истинно религиозного человека, который делает все для Бога, а не напоказ, стремясь к одобрению окружающих, ожидает небесное вознаграждение. Примечательно, что, как и в 5:3—12, здесь идея воздаяния по заслугам считается нормальной.