Сугерий - Жизнеописание короля Людовика Толстого

Это было воспринято как божественное воздаяние, для которого были причины, так как он был невыносимым угнетателем бедных, жестоким грабителем церквей, после смерти епископов и прелатов, нечестиво присваивал их имущество. Некоторые обвиняли наизнатнейшего мужа Уолтера Тирелла (Walter Tyrell) в том, что это он выпустил стрелу. Но я часто слышал от этого Тирелла, не связанного ни надеждой, ни страхом, клявшегося и подтверждавшего клятву, что в этот день он не был в той части леса, где находился король, и вообще, в тот день не видел его в лесу. Поэтому, ясно, что когда столь великий безумец и столь великий человек внезапно обращается в пепел, то это может случиться только по божественной воле, которая и осуществилась над тем, кто был столь тяжким бременем для других, а испытал еще более тяжкую участь, и тот, кто домогался всего был и всего лишен. Бог, который «лишает перевязей царей» (Иова, 12, 18) подчиняет себе и королевства и их законы.

С большой поспешностью, пока старший брат Роберт находился в великом походе в Святую землю, Вильгельму наследовал его младший брат. Генрих был наиблагоразумнейшим человеком, чьи замечательные и достойные похвалы качества ума и тела дают писателю самый благодатный материал. Но не он является моей целью, и я только вкратце касаюсь его, также кратко как я буду касаться и предметов о королевстве Лотарингии, поскольку я намереваюсь описать деяния франков, а не англов.

О том как он оградил Сен-Дени от нападения благородного мужа Бушара де Монморанси (Bouchard de Montmorency).

Славный молодой человек Людовик вырос веселым, приятным и любезным, хотя некоторые люди и находили его несколько простоватым. Как превосходный и храбрый защитник королевства своего отца, он заботился о нуждах церквей и, что противоречило недавним обычаям, — заботился о мире для монахов, тружеников и бедняков.

Так, тогда возник спор о некоторый таможенных сборах между Адамом, почтенным аббатом Сен-Дени, и Бушаром, знатным сеньором Монморанси. Спор достиг такого накала, что оба, еще недавно союзники, разорвали оммаж и стали воевать друг с другом мечом и огнем. Когда об этом дошло до сеньора Людовика, то он, охваченный яростным негодованием, быстро вынудил Бушара предстать перед судом своего отца. Проиграв дело, Бушар не подчинился решению суда. Он не был схвачен на месте-это не во французском обычаи, но вскоре после своего отъезда он узнал, к каким неприятностям и несчастиям приводит неповиновение подданных королевскому величеству. Славный юноша поднял армию против него и против его союзников, поскольку к Бушару примкнули отважный и воинственный Матье (Mathew), граф Бомона (Beaumont), и Дрого де Муши (Drogo de Mouchy). Людовик разорил земли Бушара, он срыл укрепленные места и разрушил внешние укрепления замка, хотя и не взял сам замок. И он все предал огню, голоду и мечу. Внутри замка они пытались сопротивляться. Поэтому, вместе с французскими и, приведенными его дядей Робертом, фламандскими воинами, Людовик предпринял осаду. Этим и другими ударами он привел Бушара к подчинению своей воле и желанию и, получив удовлетворение, он положил конец вражде, ставшей причиной несчастий.

Затем он напал на Дрого де Муши, чтобы отомстить ему за это и за прочие его ничем не спровоцированные нападения, от которых особенно страдала церковь Бове (Beauvais). Людовик, окруженный большими силами лучников и арбалетчиков, встретил его столь близко от замка, так что тому, в случае поражения, было легко спастись бегством. Людовик стремительно бросился на него и силой оружия предотвратил его бегство в замок, а затем устремился в гущу врагов и к воротам. Он был выдающимся воином и отлично владел мечом, в замке он получал частые удары и часто наносил удары другим, но он не отступал и не позволял себе передышки, пока полностью не захватил и не обратил в пепел весь замок, вплоть до башни. У принца был такой пыл, что он не чувствовал боли и не уходил от огня, хотя это уже стало опасным для него и его войска, а сам он очень охрип. И таким образом, приведя врага к смирению Богу, во имя которого он сражался, он покорил его, словно тот был немощным, и подчинил его своей воле.

О том как Матье Бомонский был вынужден вернуть замок Лузарш (Luzarches) Гуго Клермонскому, когда сеньор Людовик с могущественной армией осадил этот замок

Между тем, граф Матье Бомонский, движимый старыми обидами, восстал на своего тестя Гуго Клермонского, человека знатного, но мягкого или, скорее, даже простоватого. Он занял целиком замок Лузарш (Luzarches), половина которого до этого уже была его, согласно брачному контракту, и готовился защищать башню силой оружия при помощи вооруженных людей. Что оставалось делать Гуго? Поспешив к защитнику королевства, он в слезах припал к его ногам и умолял его, помочь старому человеку, оказать поддержку ему, столкнувшемуся со столь серьезной угрозой. «Я предпочел бы, мой щедрый господин, — говорил он, чтобы все мои земли достались тебе, тем более я все равно держу их от тебя, чем моему недостойному зятю. Если он отберет их у меня, то я мне лучше умереть». Глубоко тронутый его печальными обстоятельствами, Людовик пожал ему руку в знак дружбы, обещал свою помощь и обнадежив, отослал его домой. И надежда эта не была напрасной.

Сразу же к графу отправились гонцы и приказали ему, именем короля, вернуть естественному владельцу землю, которую он незаконно присвоил, и что этот случай будет рассмотрен в определенный день в королевском суде. Когда Матье отказался повиноваться, защитник королевства поспешил отомстить. Он собрал большую армию, двинулся вперед и подошел к замку. Он сражался и оружием, и огнем, и после жаркой схватки взял замок, заключил гарнизон в башню и вернул его Гуго, как тот и просил.

О том, как пока он осаждал другой замок, принадлежавший тому же Матье-Шамбли (Chambly), внезапная буря заставила его армию бежать. О том, как если бы не храброе сопротивление Людовика, его армия была бы полностью уничтожена. И о том как Матье смиренно дал ему удовлетворение.

Таким же образом он повел свою армию на другой замок графа, называемый Шамбли, разбил палатки и приказал воздвигнуть осадные орудия. Но его надежды были полностью разрушены. Погода, которая перед этим была хорошей, переменилась на влажную и ветреную, а затем разразилась сильная буря сопровождаемая пронизывающим дождем, и в ночи вся земля была разбужена непрерывными ударами грома. Это рассеяло армию и напугало лошадей так, что некоторые уже решили, что им вряд ли удастся остаться в живых.

Перед лицом этого ужасного кошмара, часть воинов приготовилась на рассвете обратиться в бегство. Пока Людовик все еще спал в своем шатре, они хитростью подожгли палатки. Поскольку это было сигналом к отступлению, то армия опрометчиво и в беспорядке поспешила выступить, напуганная столь внезапным знаком к отступлению, но не пытаясь обсуждать его. Господин Людовик, изумленный стремительным движением и большим шумом, попытался узнать, что происходит. Он вскочил на коня и поспешил вслед за армией, но поскольку она уже успела рассеяться вдаль и вширь, то ему не удалось повернуть ее назад. Что мог сделать молодой герой, кроме того как, вместе с немногими людьми, которых ему удалось собрать, устремиться к оружию и стать стеной прикрывая тех, кто уже убежал вперед, и тем самым, выигрывая время? Те, кто иначе бы погибли, смогли бежать спокойно и в безопасности. Но поскольку многие бежали мелкими группами и вдали от него, то они были схвачены врагом. Из этих наиболее заметными были сам Гуго Клермонский, Гуи Санлисский (Guy de Senlis) и Эрлуин (Herluin) Парижский, а также много менее знатных рыцарей и пеших.