Георгий Михайлов - Психология мужества

Настоящий мужчина начинается с человечности. Справедливое негодование не должно лишать нас любви к людям менее сознательным, даже когда те творят всякие безобразия. Сравним своё отношение к лающей дворняге и к пьяному соседу, который злобствует и хамит. Собаку мы снисходительно прощаем: что, мол, с животного возьмёшь. Против себе подобных негодуем, закипаем возмущением, расходимся вплоть до драки. В гневе, как и в страхе, человек теряет душевное равновесие. Озлобившись, опустившись на уровень хамства, взбесившись, он перестаёт соображать, уподобляясь зверю. Такое психопатическое поведение не свойственно зрелому мужу. Не потому, что он сильнее физически или у него крепче нервы. Дело не в здоровье организма (Сократ, кстати, отличал мужество от обычного самообладания). Просто зрелый человек всегда великодушнее незрелого. Уровень его личности выше, и он более снисходителен к слабостям ближних. Он не боится призвать к порядку хулигана, вступить в единоборство с бандитом, истребить врага на поле боя. Но он при этом не становится человеконенавистником. Укротив зло как таковое, он сам не будет злиться на людей неразумных, не ведающих, что творят. Именно в этом состоит разница между праведным гневом и ненавистью, между восстановлением справедливости и мелким сведением счётов.

Негодование несовместимо с жаждой мести. Первое побуждает к защите добра, зовёт на смелый подвиг. Второе является злом и сеет семена зла, разрушает всё вокруг и губит самого разрушителя. И каждому из нас требуется особое мужество, чтобы первое не переходило во второе.

Здесь ключ к загадке Сократа. То общее, о чём философ хотел услышать от учеников, состоит как раз в назначении мужества. Ибо добродетели сами по себе беззащитны. Оградить их от разрушения злом может только сила. Но сила, соответственно, добрая. Сила духа, или, иначе, мужество, именно тому и служит. Словно войско, всегда готовое к действию, мужество подавляет любые происки зла, а добродетели питают армию мужества подобно фронтовым тылам.

Вот пример. Любовь, как высшая добродетель, несёт в себе благо жизни. Но её угнетают всякие обиды, недовольства, страхи и т. д. Мужество помогает их преодолеть. Обидел меня брат — я должен его простить, тогда сам сохранюсь от расстройства. Если не прощу, ненависть изгложет меня, доведёт до безумия. Простить трудно — обида велика, но чтобы не впасть в зверство, я должен заставить себя. Сила духа сметает обиду прощением. Ненависть рассеивается — любовь освобождается, растёт, и сама становится источником мужества. Так повторяется с каждой добродетелью.

На фронте мужества идёт борьба со злом, в тылу добродетелей создаются запасы духовных сил.

Недоброго мужества не бывает. У злодея нервы могут оказаться очень крепкими. На преступление он идёт с завидным самообладанием. Зато когда попался, ломается сразу. При первой угрозе ради спасения шкуры он выдаёт своих сообщников, а когда ему объявляют приговор, впадает в истерику, плачет, рвёт на себе волосы, катается по полу и т. д.

Другое дело — человек добрый, нравственный. От природы он может быть хрупким и робким. Но если требуется исполнить долг, он идёт на самопожертвование и проявляет силу духа, какой не найдётся у сотни тренированных, но безнравственных атлетов. Неплохая поговорка: «в здоровом теле — здоровый дух». Однако в точном смысле она не верна. Именно здоровьем духа определяется всё человеческое, в том числе и физическое, развитие. Сам же дух питается благодатью свыше.

В Библии, в книге Исход, среди первых десяти заповедей Ветхого Завета, мы читаем: не убивай, не кради, не лги, не завидуй. Чти отца и мать, чтобы продлились твои дни на земле. И далее, уже в Новом Завете, в Евангелии говорится: «Во всем как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7, 12). Кому нравится жить так, по закону, в чистоте сердца, в милосердии, жажде правды — те поступают нравственно. Их души очищаются светом любви, наполняются мужеством. Кому не нравится — совершают безнравственные поступки. Но тогда они погружаются во мрак, в порочное болото малодушия. Так действует Закон Божий на земле, вне зависимости от веры людей, как закон совести.

Тому же, кто ещё и верует православно, указан царский путь: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим… и ближнего твоего, как самого себя» (Лк. 10, 27). В этом гарантия жизни вечной. В заповеди любви сосредоточен весь нравственный закон. «Бог есть любовь » (1 Ин. 4, 8), и Святой Апостол Иоанн напоминает нам в своем послании: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4, 18). «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Так определяет отношение любви к мужеству Сам Иисус Христос. А коль скоро любовь — вершина человечности (богоподобие), то, стало быть, мужество есть высшее душевное качество человека (не только мужчины). И самая большая награда на небесах ожидает тех, кто, не жалея себя, идёт на подвиг за други своя и на войне, и в мирной жизни. Именно в силу любви немощные телом, но могучие духом христианские мученики претерпевали от гонителей ужасающие пытки, сохраняя верность Христу и Церкви, не отрекаясь от истины, не предавая братьев своих. Творя чудеса, они изумляли толпы язычников, повергали в ужас палачей и, в конце концов, победили, обратив в веру всё население огромной Римской Империи.

Это древняя история. Но та же сила по сей день движет и остальными поборниками правды, в первую очередь воинами — защитниками Родины. Теми, кто ради спасения соотечественников, жён, детей, стариков, всего народа своего бесстрашно идут навстречу врагу, не щадя жизни. Так они исполняют свою святую обязанность, с благословения Церкви. Что же касается греха убийства, то в нём воинов-заступников обвиняют всякого рода сектанты и «пацифисты» с Запада, преследующие свои тайные, враждебные нам цели.

Не секрет, что в Россию ныне понаехало бесчисленное множество зарубежных агентов, именующих себя «миротворцами» и «миссионерами»; и все они, словно сговорившись, проповедуют всеобщее разоружение, призывают к движению за мир без границ, уговаривают молодых людей не служить в армии.

На первый взгляд, призывы эти кажутся привлекательными. Однако вспомним опять-таки древнюю историю. В той же Римской Империи не было границ между покорёнными странами, и разоружение было всеобщим — в провинциях, но не в самом Риме. Господ поработителей разоружение не касалось. Так что не стоит нам быть столь наивными в отношении заморских «миротворцев». Лучше присмотреться к делам их хозяев. Те ведь чуть что — сразу бомбят, высаживают десанты и угрожают нанесением ударов в защиту своих стратегических интересов. Со своей лживой проповедью гуманизма они, конечно, нисколько не считаются. Это вечная уловка всех агрессоров. На неё работает их агентура, в том числе бесчисленные «миссионеры» — сектанты, именующие себя «христианами». Они-то и внушают доверчивым школьникам и студентам, что воюя за Родину, люди грешат убийством. И ссылаются при этом на Священное Писание.