Венделин Кнох - Бог в поисках человека

Учительское служение Церкви также находится по отношению к традиции во внутреннем напряжении, о котором только что шла речь. С одной стороны, {245} учительское служение само причастно истории традиции как достоянию, переданному Церкви; с другой стороны, задача церковного учительства всегда состояла в том, чтобы так изложить традицию в современном мире, чтобы в ней непосредственно данная действительность открывающего Себя Бога воспринималось «в слове». Это может совершиться только силою Св. Духа, как это выражено в ставшем «классическим» отрывке из Иринея Лионского:

«Проповедь Церкви – во всех отношениях неизменна и пребывает равной самой себе; она основывается на пророках, апостолах и всех учениках [Христовых]. … Эта проповедь есть содержание нашей веры: мы восприняли эту проповедь от Церкви и храним ее; и силою Духа Божия она постоянно обновляется как некое драгоценное содержимое в прекрасном сосуде и дает обновиться самому сосуду, в котором находится. […] Ведь где Церковь, там и Дух Божий; а где Дух Божий, там и Церковь, и всяческая благодать. Дух же есть истина» [690].

Поэтому в первую очередь надлежит спросить: что скрывается под именем «Церковь»? Новый Завет учит, что Церковь следует «определять» исходя из действия Духа Божия. И, таким образом, вопрос о «часе ее рождения» может оставаться открытым: здесь можно назвать не только «повеление крестить» [691], но также те или иные события в жизни Иисуса или общине учеников после Пасхи. В этом находит свое выражение понимание того обстоятельства, что основание Церкви представляет интерес не как историческое событие. Решающее здесь заключается в том, что Церковь, как действительность, ставшая результатом воли Божией и действия Св. Духа, упоминается уже в Св. Писании как многогранное свершение, в котором переплетены многие важные моменты . (В частности, следует в первую очередь указать на испускание Духа Распятым, воскресение и вознесение Иисуса Христа, вдохновение учеников через Воскресшего, Пятидесятницу в Иерусалиме.)

«Сущности Церкви принадлежит ее социальная структура в качестве иерархически выстроенного сообщества со своими службами и полномочиями, животворящий ее как некую душу Дух и (поскольку Церковь, как такая наделенная Духом община, должна засвидетельствовать себя исторически) проявление этих духовных даров вовне» [692]. Об этом необходимо было упомянуть, {245} дабы мы могли правильно учесть величайшее значение апостольской Церкви в аутентичном восприятии Откровения через Иисуса Христа «в Духе Святом, наставляющем на всякую истину». По той же причине в этом месте – в связи с сообщением Откровения в Церкви – необходимо также бросить взгляд на общину [учеников Христовых] после Пасхи. Здесь не только устанавливается фундаментальное положение о том, что «successio и traditio суть собственные измерения передачи Откровения в Церкви» [693]. – Сверх того Новый Завет разъясняет, что всякое призвание апостолов и учеников Иисусом включает в себя некое особое служение в общине и для общины верных – Церкви Иисуса Христа (ср. Мф 16, 18). Поэтому индивидуальное и однократное остается как постоянно значимый фундамент в истоке Церкви – «уникальность собрания апостолов и неповторимость задачи, послужившей основанию их Церкви. […] Однократность и неповторимость объединяет апостолов в силу их особой роли в качестве связующего звена между историческим событием пришествия Христа и верующим человечеством. Божественное ручательство простирается при этом и на личную безошибочность апостолов и равно на внедрение откровения во всей его полноте в церковную общину. Первый церковный период носит, тем самым, нормативный характер для послеапостольской Церкви» [694]. Уже в этот первый период упомянутая однократность и неповторимость апостольского служения была положена в основание преемственности пастырского служения предстоятелей церковных общин. Поэтому нет ничего удивительного в том, что уже во времена отцов для Церкви, как совокупности верующих, устанавливали «предстоятелей», но не для того, чтобы обеспечить нужную правовую структуру Церкви, а в качестве образцов, которые – поскольку они интегрированы в своем образе жизни и благочестии в «тело Христово» – следует понимать именно в перспективе этого членства в Церкви . Мы не оспариваем при этом того факта, что помимо строгого разграничения личной жизни и публичного служения, которое всячески подчеркивалось в ходе реформаторских дискуссий, уже из Писания явствует, что наряду с общим священством (ср. 1 Петр 2, 5–10) была воспринята как данность и церковная служебная иерархия. Эта иерархия «в апостольском наследии выполняла определенное назначение и была наделена соответствующим авторитетом или соответствующими полномочиями, дабы сохранить апостольское сокровище Благовестия и изъяснить его в соответствии с истиной» [695]. Это свидетельствует об особой укорененности церковных чинов в Св. Духе.

В противном случае могло бы случиться, что мера человеческого заблуждения превзойдет истину Божию, институциональная церковь отпадет от Бога {247} и отделит себя от Его благодати. В этом случае она запятнала бы себя разрывом союза, каковой как новый и вечный Завет, скрепленный кровью Иисуса Христа, празднуется в Евхаристии, образующей сердцевину Церкви. Она не была бы тогда Церковью последних времен, которую не одолеют врата адовы. Она не была бы всем этим «как зримая, иерархически выстроенная Церковь апостолов, Церковь призванная и преемственная, Церковь служения и писанного слова, Церковь действительно осуществляемых таинств, Церковь Слова, ставшего плотью» [696].

Поскольку Церковь имеет своим основанием деяния апостолов и их никогда не теряющую своей значимости миссию, а потому является некоей исторической величиной, присутствие Духа Божия должно быть завещано церковному служению как непреложное достояние, дабы Церковь оставалась местом благодатного опыта. «Апостолам и их преемникам – тем, кто вышел из их среды в ходе истории, – сказано, таким образом, что Господь пребудет с ними во все дни до конца» [697].

«Правильное» исполнение церковных обязанностей проистекает не из некоего внутреннего момента церковного служения, а из помощи Духа Божия . Поэтому и в traditio можно увидеть харизматическую составляющую служения, хотя при этом нельзя безудержно декларировать, будто все церковные высказывания и решения определены Св. Духом и что харизма локализована только в церковном служении. Поэтому церковное служение благодаря действию Духа Божия является – в силу осуществления учительских обязанностей – носителем традиции, каковая как traditio apostolica немыслима без действия Духа. Благороднейшая задача иерархического служения состоит в том, чтобы сохранять дарованное в Писании и передаваемое от поколения к поколению слово Божие. «Поэтому учительство Церкви исполняет свою задачу прежде всего в определении веры и установлении языковой игры, которая впервые становится возможной благодаря единству коммуникативного сообщества. Но именно поэтому оно по-прежнему определяется в своей сути как {248} пастырское служение. Пастырское и учительское служение суть два аспекта одной задачи. И они сходятся вместе тогда и только тогда, когда определение веры в свою очередь таково, что оно не подавляет свободу и остается открытым, а это означает также – учит в соответствии с традицией, что внутреннее напряжение, определяющее каждую эпоху церковной истории, остается в силе и для сегодняшнего дня» [698].