Фридрих Цюндель - Иисус. Картины жизни

То была кульминация Его страданий, последняя капля в чаше, испитой Им по воле Отца. «Совершилось!» – воскликнул Иисус, и полный решимости умереть, увидев разверзшуюся перед Ним бездну, которая вела в смерть, Он громким голосом возгласил: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой» – и, склонив голову, отошел к Отцу.

Удивительно, как ярко в крестных страданиях и умирании Спасителя воссияло все Его богатство, и нам непросто свести все наши впечатления в одну общую картину. На редкость скромно, без лишних слов, повествует Лука о кончине Иисуса как человека, над которым свершается неслыханная несправедливость, и Он, тревожась за последствия злодеяния для его палачей, молит Отца их простить. И пока еще может, Иисус продолжает Свое дело, ради которого Он был послан на Землю – спасение душ грешников. Удивительно величественно, в невидимой славе, идет Он у Иоанна Своим трудным путем к прекрасной цели – Отцу, осиянный Божественным светом еще перед Пилатом, любящий до конца Своих учеников и не склонивший головы до последнего вздоха (Ин 19:30). Как тяжек в повествовании Матфея для Спасителя путь страданий – от начала и до их завершения на кресте, когда на Него изливается нынешний грех Израиля и древнее проклятие – на Мессию, преданного, покинутого, отверженного, осужденного, осмеянного и, наконец, в этой жуткой тьме даже покинутого Богом, страданий, прекратившихся, лишь когда Он, «возопив громким голосом, испустил дух».

И на Нем исполнилось слово Исаии (53:9): «Он погребен у богатого». Тяжело умирать богатому, многое он оставляет на земле! Но чем же богат был Иисус? Жизнью, отношениями с самыми разными людьми, если не со всем человечеством, способностью им помогать, и, если можно так сказать, даже житейским опытом. А скольким людям Он помог бы еще, сколько великих дел совершил бы! Но все присущее Ему как человеку унесла смерть. Земное служение Спасителя прекратилось, отныне Он вверил Свое дело ученикам, чьи силы, разумеется, были несравнимы с Его.

Мы прочно усвоили, что так и должно было произойти, и потому вряд ли правильно воспринимаем весь ужас происшедшего. Тот, Кому еще до рождения было предвещано искупить грехи Израиля (Лк 1), сам стал жертвой его великого грехопадения! Посланный Отцом Сын был казнен! Человек, чьи удивительные и преисполненные любви деяния мы рассмотрели, был распят за них на кресте!

Всякий желающий понять прошлое, должен вообразить себе, будто ему неведомо будущее. Особенно важно это для осмысления периода времени между смертью Иисуса и Воскресением. Его земная история в глазах всех, как друзей, так и врагов, завершилась, и ничего нового, тем более женщинам, ожидать не следовало. Остается только догадываться, что они собирались сделать с мертвым Иисусом, чтобы уберечь Его тело от тления или хотя бы менее подверженные этому его части. Правда, Иисус обещал, что воскреснет, но что это значит, они представить себе не могли, и им не оставалось ничего иного, как слова эти благоговейно «сложить в сердце своем», толком не понимая их смысла. Не мог Себе этого представить и Иисус, никогда не видевший и не слышавший ничего подобного в Своей жизни, отчего предвещая с радостью и уверенностью в последних речах (Ин 14:16) Свое воскресение, в то же время не говорил, каким оно будет.

«У нас был свой Иисус» – в таком настроении пребывали Его ученики. Они не опасались за судьбу Спасителя, желая, должно быть, Ему покоя после трудного сражения, из которого Он вышел победителем. «Он в раю, – говорили они себе и добавляли: – А может быть, еще выше – у Отца». А что на Земле? Что с Его делом? И тут их мысли заходили в тупик. Ведь то, как Израиль, Земля ответили Богу на Его исполненное любви предложение о спасении, было еще совсем близко. И пережитый ими ужас буквально опустошил их души, лишив надежды и веры. Во всяком случае, те, кто в душевном смятении отправился в Эммаус, уже думали без прежнего восторга: они были полны сомнений.

Поэтому мужи так критически, недоверчиво, с недоверием восприняли слова женщин: «Иисус воскрес!» Их можно понять. И Спаситель нисколько не упрекает юношей, идущих в Эммаус, в их недоверии, но ставит им в укор то, что они, не убедившись в Его воскресении, не сохранили веры. Событие было слишком великим, слишком невероятным, чтобы даже такие ученики, как Петр или Иоанн, поверили в него лишь на основе услышанного от третьих лиц. Так стоит ли сильно упрекать даже Фому, чье неверие могло посеять сомнения и в других.

Критическое отношение к этому событию возникает и у нас. Обратимся же к первоисточникам и остановимся на самых важных моментах происшедшего. Наиболее содержательными из источников, воссоздающими его истинную картину, является, как известно, наряду с письменными повествованиями современников (я имею в виду евангелистов), переписка свидетелей тех событий, упоминающих о них вовсе не с целью донести их до потомков. Таково Первое послание к Коринфянам апостола Павла. В нем он, в частности, пишет: «Потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили» (15:6). Наиболее ретивый скептик, оспаривающий воскресение Спасителя, назовет явление Иисуса такому количеству людей массовой галлюцинацией. Получается, что у всех этих людей одновременно произошло одинаковое расстройство зрения и тысяча глаз увидели то, чего на самом деле не было. Скептик попадает здесь в затруднительное положение, но, несмотря на свое смущение , упорно не желает при всех обстоятельствах признать воскресение Иисуса. Но ведь если пятьсот человек одновременно видят одно и то же, значит, каким бы неслыханным и необъяснимым это ни было, оно происходит независимо от их восприятия. Другие же скептики, не отрицающие события, говорят: «Очень может быть, что оно действительно имело место и люди увидели как бы Иисуса, вероятно, Его душу, сделавшуюся видимой в своем преображении». Они считают, что именно так следует понимать все подобные явления Иисуса, так якобы понимал их и Павел (1 Кор 15). По их мнению, виденное теми пятьюстами и есть то самое «тело душевное», о котором говорит Павел (стих 44), и тут он прав. Но как раз Павел и говорит, что Иисус «в третий день воскрес» (стих 4), значит, Его физическое тело превратилось в духовное. Жаль, что люди не делают этот последний шаг и не верят Павлу, которого никак нельзя отнести к тем, кто лжесвидетельствовал о Боге (стих 15). Воскрес в третий день Тот, Кто был мертв – Иисус распятый и погребенный (стих 4), Его тело, в которое возвратилась душа, как некогда это произошло и с воскресшим Лазарем.

То, что этот последний шаг на пути к признанию так труден, в высшей степени примечательно и – понятно. Это ошибочное воззрение представляется мне достоверным отражением нашего мышления, постепенно и почти незаметно сформировавшегося в нынешнее время. Наше сердце жаждет вовсе не восстания из смерти, не воскресения, как принято говорить, «в наших телах», а «блаженной кончины». Мы надеемся на нее, и в этом вся цель нашего христианства. Может быть, для таких людей достаточно верить в «блаженного Иисуса», иначе говоря, в Его блаженную «душу»? Возможно, это им и нужно? Но Воскресение Иисуса обещает нам значительно больше того, что мы чаем обрести, уповая на воскресшего Спасителя.