Владимир Шутов - Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее

Можно что угодно говорить по этому поводу, но одно надо сказать несомненно. При тех возможностях, которые имела сначала русская, а затем российская государственность в географическом, национальном, геополитическом, природно-сырьевом плане, при той работоспособности и, я не побоюсь здесь этого слова, таланте русского народа, при той его многочисленности (чего сегодня уже совсем нельзя сказать), способности к самопожертвованию (все это наблюдалось еще в XX веке), к сохранению здоровых религиозных форм можно было бы привести русский народ и русское государство, а с ними и все дружественные народы совсем не к такому результату, который теперь всем нам известен. Мы не будем здесь поднимать вопрос о том, кто здесь больше виноват – власть, религия или так называемые революционеры. Скажем только одно – исторический итог оказался довольно плачевным. Поскольку же власть почти всегда шла в параллель с религией, то по большому счету вина лежит на всех. В итоге мы не имеем ни достойного развития русского национального духа, ни создания сильной государственности. До сих пор мы не имеем даже четко сформулированной национальной идеи. Мы как бы даже боимся ее.

Так зачем же делать упор на то, что в социальном плане показало свое бессилие. Зачем делать ностальгический реверанс в сторону романовской (точнее, Гессен-Готторпской /14/) династии, показавшей такую слабость в эпоху Николая II. Подобное можно сказать и в адрес православной ветви христианства, не вставшей грудью и не сумевшей поднять массы на непримиримую борьбу с большевизмом, который прямолинейно заявил себя в качестве откровенного врага по отношению к христианству. Священнослужители смиренно шли на заклание под большевистский нож, что, впрочем, и советуют им делать их религиозные догматы. Исторические корни такого малосилия были заложены давно, когда христианство впитало в себя некоторые установки буддийского свойства (кстати, от такой «подпитки» ортодоксальное христианство отрекается, видимо полагая, что подобные взгляды кощунственны).

И как князь Н. С. Трубецкой ни пытается стоять на той точке зрения, что христианство несовместимо в принципе с буддизмом, но здесь ситуация намного сложнее, чем он думал. А жаль, его работу /79/ в части анализа и динамики развития религиозной мысли на индийских просторах трудно переоценить. К тому же его перу принадлежат вполне справедливые строки в отношении ведического учения. Вот что он говорил: «…пресловутый натурализм ведической эпохи значительно преувеличен. Он не имеет самостоятельного значения и является лишь проявлением общей тенденции к обожествлению всего, что так или иначе ассоциируется с богослужением», «по существу, религия Индии ведического периода была почитанием великих богов, которые мыслились как определенные сверхъестественные существа, ничем не связанные с теми или иными явлениями видимой природы» /79/.

Еще один шаг, и его мысль могла бы выйти на тропу более правильного понимания общеисторической дороги. А для этого шага нужно было только осознать, что в ведизме, по сути, нет многобожия, а есть различные аватары единого Верховного Творящего Божества. А ведь именно с этих позиций выступал князь, отстаивая идею единого Верховного Бога и находя именно этот теологический принцип наиболее верным, исходя из которого индийские религии рассматривались им как негативные, что и заставило князя резко противопоставить их христианскому учению.

Кстати говоря, иудаизм по целому ряду социальных моментов в итоге выказал в мировой истории куда больше внутренней силы, чем христианство, несмотря на относительную малочисленность его сторонников и наличие целого ряда формальных запретов социального свойства. Так что то, что иудаизм сегодня на подъеме, вполне объяснимо. И то, что иудаизм сумел закрепиться в мировой истории, сохранив в себе целый ряд волевых моментов ведизма, добавив к нему свою методологию, тоже не является случайностью. Это вполне закономерные следствия.

Но мы отклонились от основной канвы нашего изложения, вернемся к истории. В 1054 году произошло официальное разделение христианской церкви на западную и восточную. Последствия сказались сразу же. Начались Крестовые походы, была повержена Византийская империя, на обломках которой создана другая – Латинская. Достаточно подробно эти явления изложены автором в /14/, останавливаться на них не будем. Отметим лишь, что это было второе разделение. Первоначальное же произошло еще в 395 году н. э., когда, как считается, Римская империя разделилась на западную и восточную части.

В западной части Руси положение тоже было довольно неустойчивым. История Киевской Руси наглядно нам это подтверждает. Некоторое время Киевская Русь была вовлечена во взаимодействие между иудейской Хазарией и христианской Византией, которые то становились ее союзниками, то врагами. Так, князь Игорь организует походы на Византию, а впоследствии княгиня Ольга в 947 году принимает крещение.

Но затем на арене истории появляется Святослав, который известен многими своими деяниями. Ему, в частности, принадлежит довольно резкое и столь же знаменитое изречение /26/: «вера христианска уродство есть». В 969 году Святослав уничтожает Хазарский каганат на Волге, захватывает его столицу город Итиль.

И все же надо подчеркнуть, что Западная Русь (Киевская, Новгородская, Владимиро-Суздальская) уже в значительной степени стала тогда уходить от былых устоев. Широко практиковалась передача власти по наследству, хотя сила всенародных собраний еще не угасла совсем. Многие крестьяне уходили в вотчины, в феодальную кабалу. Верховная княжеская власть начала напоминать власть царскую. Князь Владимир в конце первого тысячелетия н. э. официально устанавливает в Киеве христианскую веру в качестве государственной религии. При этом он жестоко расправляется с приверженцами старой веры. Но что в итоге – государственное укрепление, благоденствие народа? Нет, в скором времени начинается эпоха страшных княжеских междоусобиц, которые практически не прекращались в течение последующих веков и более или менее ослабли только с приходом «татаро-монголов» в ХШ веке.

К этому времени, в XI–XII веках, ислам еще более усилился. При этом царская система власти уже распространилась на многих территориях Европы и Азии. Ведизм пока еще сохранял свое влияние в Сибири, в районах Урала, Монголии, Северном Китае, в значительной части Индии, части Средней Азии и севера Европы. Однако он не имел уже былого доминирующего значения. На просторах Евразии буйным цветом расцветали другие религиозные учения.

Внутри самого ведического мира происходили заметные изменения. Князья стремились передавать свою власть по наследству, игнорируя древний выборный принцип, они считали вверенные им княжества своей вотчиной, почти как цари свое государство. Связь с Ордой, централизующей ведический мир, заметно ослабла. Родовые принципы также продолжали ослабевать. Понизились уровень знания ведических устоев и глубина религиозной мысли.