Владимир Шутов - Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее

Внутренний отказ от индивидуального эгоизма для каждой достойной личности конфуцианство компенсировало тем, что оно утверждало, что при достижении состояния «совершенного мужа» у личности возникают более благородные интересы. Если европейская культура пошла по пути приземления интересов, замыкания их на индивидуальном потреблении, личной свободе, то здесь мы можем наблюдать иную картину. Достойная личность как бы приобретает направленность своего «Я», своей силы Дэ на государственное служение, на самосовершенствование, на истинный гуманизм и на чувство долга. При этом, согласно мнению конфуцианца Гоа-Шу-Чжи, это позволяет каждому «совершенному мужу» обрести «спокойствие духа и чистоту воли», а не вечно «голодную» погоню за телесными удовольствиями и пагубным упоением властью /61/.

В этих установках еще раз ощущается полнота конфуцианского религиозного взгляда на человека. Идея возможности «выращивания» «совершенного мужа» как социально идеального человека уже сама по себе служит доказательством высокой духовности этого учения. Идея такого совершенства возникла в те незапамятные времена, когда многие другие культуры еще только начинали «мечтать» о ненасильственном управлении либо вовсе находились в зачаточном состоянии. Немудрено, что многие народы мира, контактирующие издревле с Поднебесной, считались жителями этой страны дикарями или варварами.

Важные выводы конфуцианскому учению, по сути, удалось получить и в теоретической части социологии. Оно впервые указало на крайне важное, почти определяющее значение средних сословий, прежде всего тех их представителей, которые наделены государственной властью. Ни самые-самые верхи общества, ни его низовая часть не удостоились в этом учении такого внимания, как эти сословия. При этом сам Конфуций осознавал сложность проблемы комплектования властных структур достойным человеческим материалом. Он, разумеется, понимал, что в ту эпоху, в которой он жил, таких людей в необходимом количестве просто нет, то есть он воочию ощущал дефицит качества власти. И что же, он отвернулся от проблемы? Нет, он разработал основы учения по созданию достойного человеческого материала. И здесь уже не так важно, что его методики оказались не столь уж безупречными. Важно то, что они дали конкретные результаты, что и обеспечило практическую значимость его учения.

Конфуцианство сумело поставить и ответить на еще один очень важный вопрос: существует ли возможность устранить злоупотребление властью у власть имущих в течение многих поколений? Конфуцианство ответило – такая возможность имеется. Но для достижения этой цели необходимо осуществить комплекс непростых мероприятий, в том числе мероприятий по выращиванию и введению во власть «совершенных мужей», а также по распространению надлежащих религиозно-нравственных установок в различных слоях общества. Этот ответ конфуцианского учения по сути означает, что, основываясь только на материальном базисе без идеологического, то есть без определенной степени религиозности, построить идеальное или близкое к идеальному государственное образование практически невозможно.

Несомненной значимостью обладает также методологическая база конфуцианства по формированию здорового государственного аппарата. Конфуцианство старалось создать нового человека тройного сплава, который обладает: 1) определенной государственной властью, что позволяет активно участвовать в управлении государством; 2) глубоким образованием; 3) комплексом нравственных совершенств, включающим чувство долга, гуманности, искренности, нестяжательства и т. д. Эти три компонента признаны конфуцианством насущно необходимыми. То есть фактически конфуцианство утверждает, что если власть имущим не удастся избавиться от своекорыстия и жажды неуемной власти, не удастся пропитаться нравственными совершенствами, то такое государство неминуемо, рано или поздно, постигнет катастрофа или в лучшем случае его ждет прозябание на задворках мировой цивилизации.

Последнее заключение содержит глубокий смысл. Оно означает, что государственное строительство есть кропотливый, постепенный и крайне напряженный процесс, а не простое почивание на лаврах верхов общества или результат каких-либо «демократических» выборов. Заметные послабления или отступления от здоровых принципов государственного строительства чреваты ослаблением государства и могут привести к его гибели. При этом одним из таких принципов является необходимость очищения верхов общества от недоброкачественного человеческого материала, проникающего наверх или просто рождающегося там. И конфуцианство нащупало всю сложность этой проблемы.

Еще один момент в связи с этим следует подчеркнуть особо. Он заключается в том, что конфуцианство сумело предложить не просто одно или несколько средств по выращиванию и введению во власть «совершенных мужей», нет, оно предложило целую систему подготовки и выдвижения их на важные общественные позиции. Конечно, оно не рассматривало при этом какие-либо личные способности-таланты научно-технического свойства. Речь, конечно, шла прежде всего о талантах в области системы управления людьми. И здесь Конфуций, по сути, выдвинул идею о необходимости создания глубоко и многосторонне образованной, эстетически и нравственно высокоразвитой элиты, а не просто отдельных членов общества.

Говоря о достоинствах конфуцианства, нельзя не сказать еще и о его религиозной терпимости. Сформированная конфуцианством китайская национальная культура оказалась способной принять и усвоить любые извне приходящие идеи, если они более или менее вписываются в общую конфуцианскую канву и не противоречат ее традиционным установкам. Разумеется, такое свойство может оказаться и достоинством, и недостатком в зависимости от степени проникновения внешних идей в основы той или иной культуры, а также в зависимости от качества этих идей. Но, удивительное дело, сила китайской национальной культуры как раз и заключается в том, что она встречает любые идеи, но принимает только те, которые она признает полезными для нее.

Рассматривая в исторической ретроспективе всю судьбу конфуцианства, можно сделать один полезный вывод. Это учение и все его практические реализации, по сути, показали, что построить мощное, здоровое, устойчивое и длительно существующее социальное образование без подавления индивидуального эго, без напряженного труда со стороны верхних эшелонов власти и лучших представителей средних сословий, без религиозной иррациональности в принципе невозможно. Суметь выполнить все это в течение продолжительного периода довольно сложно. А раз так, то циклический ход развития человеческого общества в целом, когда историческое движение каждого народа сопровождается периодически повторяющимися спадами и падениями, становится, по большому счету, «органически» неизбежным /14, 63/. Последнее утверждение, если хотите, можно рассматривать как всемирно исторический вывод, к которому приводит нас великое учение Конфуция.