Алексей Фомин - Чудесные случаи воскресения мертвых

Когда, при последнем путешествии Своем в Иерусалим, Иисус Христос, подозвав двенадцать апостолов, опять начал говорить им о том, что будет с Ним, – что осудят Его на смерть и предадут на распятие, и в третий день воскреснет, то все они ничего из этого не поняли; слова эти были для них сокровенны, и они не поняли смысл сказанного (Лк. 18, 34), по той же конечно, причине.

Когда Иуда-предатель привел в Гефсиманский сад первосвященников, начальников храма, старейшин, тысяченачальника, воинов и служителей иудейских, чтобы взять Иисуса, когда начиналось уже исполнение предсказаний Спасителя о Своих страданиях и смерти, апостолы и тут не хотели верить возможности страданий Мессии и, желая защитить Его от угрожавшей опасности, сказали Ему: Господи! Не ударить ли нам мечом? А пылкий Петр, не дождавшись ответа Иисуса, выхватил меч и ударил им первосвященнического раба.

Когда же Иисус запретил им защищать Его силою, когда Его взяли и повели из сада, то все ученики, оставив Его, бежали. Бежали, конечно, и от страха преследования со стороны мстительных фарисеев, и, быть может, от закравшегося в них сомнения – Мессия ли Иисус, если Его взяли и повели, как преступника?

Под влиянием этих волновавших их чувств, они если и видели, как распинали их Учителя, то лишь издали, прячась в толпе; один только Иоанн не побоялся стоять у креста. Когда же Его сняли с креста и погребли, как человека, они пришли в уныние, переходящее нередко в разочарование.

Вот каково было душевное состояние апостолов, когда они лишились своего Учителя и остались одни: страх преследования, уныние, недоумение, сомнение, тоска, отчаяние… но только не ожидание воскресения Иисуса Христа, в которое они положительно не верили, о котором даже и думать не могли.

Уныние, безнадежность и неверие апостолов были так сильны, что когда жены-мироносицы возвестили им о воскресении Иисуса Христа, то показались им слова их пустыми, и не поверили им (Лк. 24, 11). А Клеопа и другой ученик, шедшие после того, в тот же день, в Еммаус, полные безнадежности и разочарования, рассказывая о крестной смерти Иисуса, сказали: «А мы надеялись было, что Он есть Тот, который должен избавить Израиля». Передавая далее сообщение некоторых женщин о явлении им Ангелов, сказавши, что Иисус жив, эти ученики обнаружили полнейшее неверие в возможность воскресения Его, так как добавили, что женщины те изумили их (Лк. 24,21–22).

В виду таких доказательств неверия апостолов даже в возможность страданий и смерти, а следовательно и воскресения Мессии, отпадают сами собою уверения неверующих, что апостолы были так подготовлены к этому воскресению, так сильно мечтали увидеть воскресшего Христа, с такой уверенностью ожидали Его, что вызванное их мечтательностью и представшее их расстроенному воображению видение

Иисуса Христа приняли за действительное явление Его им, за воскресение Его из мертвых!

Они забывают, что в состоянии полного уныния и безнадежности, в какое повергла апостолов смерть их Учителя, такое мечтательное настроение невозможно. Только чудо воскресения, только действительное явление воскресшего Иисуса могло рассеять сомнения Его учеников; да и то, для рассеяния сомнений, потребовались осязательные доказательства.

Ап. Фома, не присутствовавший при первом явлении апостолам воскресшего Христа, сказал: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, – не поверю! (Ин. 20, 25), то есть не поверю, что Он жив, что Он воскрес. Но один ли Фома обнаружил в такой резкой форме свое неверие? Не были ли грешны в том же и другие апостолы? Ответ на это мы находим в Евангелиях Марка, Луки и Иоанна: когда, в первый день воскресения Своего, Иисус явился собравшимся в доме ученикам и сказал: мир вам! Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ватин? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги (Лк. 24, 36–40).

В первом соборном послании ап. Иоанна, в словах «что осязали руки наши» содержится некоторое указание, которое допускает возможность предположения, что, при первом явлении Иисуса, апостолы осязали руки и ноги Его. Когда же они от радости еще не верили и дивились (Лк. 24, 41) и, по-видимому, обнаружили желание еще более удостовериться, что пред ними стоит не дух, а Сам воскресший Христос, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними (Лк. 24, 41–43). Вот какие доказательства потребовали апостолы, чтобы убедиться в действительном воскресении Иисуса Христа.

При чтении этих повествований может показаться даже обидным это маловерие апостолов в Божественность своего Учителя; но, при серьезном размышлении об этом маловерии, приходишь к заключению, что так было угодно Богу. Да, Богу угодно было привести апостолов к сознательной вере в Иисуса Христа, как Сына Божия, и устранить всякую возможность обвинять их в вере слепой, в легкомысленности и мечтательности: ведь им надлежало идти в мир и свою веру передать другим; ведь их вера должна была быть крепка, как камень, и на камне том должна была воздвигнуться Церковь Христова! Вот чем мы объясняем все маловерие, все сомнения апостолов.

Когда апостолы истребованием обидно осязательных доказательств убедились, наконец, в том, что Иисус Христос действительно воскрес не только духовно, но и телесно, – тогда только открылись их сердца, до тех пор окамененные, – тогда только они осознали всю нелепость раввинских учений о вечном земном царствовании Мессии и покорении Им Израилю всех народов земли, – тогда только они поняли истинный смысл и значение всего слышанного ими учения Иисуса Христа и уверовали, что Он действительно обещанный Мессия, Сын Божий. С этой твердою, как камень, верою они выступили на проповедь.

В пятьдесят второй день после распятия и смерти Иисуса Христа, апостол Петр открыто проповедовал в Иерусалиме о Его воскресении, и в подтверждение события воскресения ссылался на всех апостолов, как свидетелей: Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели (Деян. 2, 32). Эта проповедь произвела потрясающее впечатление на слушателей, в числе которых, вероятно, были и те, которые недавно кричали Пилату – распни Его! Тотчас же около трех тысяч человек уверовали в воскресшего Христа и крестились (Деян. 2, 41).

Такая смелая проповедь Петра, такое прямое обвинение руководителей еврейского народа в убийстве Мессии, должны были встревожить первосвященников и фарисеев. Если Петр и другие апостолы, на которых он ссылается, как на свидетелей, обманщики, то надо было немедленно изобличить их в обмане. Место погребения Иисуса было хорошо известно им: они же приложили к нему печать синедриона. Если Он не воскрес, если тело его лежит в гробу, то стоило только повести эту, обращенную Петром, трехтысячную толпу ко гробу, показать лежащее в нем тело Иисуса и обнаружить обман. Но они молчат, потому что знают уже, что гроб пуст. Но где же тело Иисуса? Если его украли ученики, то надо было тотчас же привлечь их к суду, уличить их показанием стражников, карауливших тело, и тем воспрепятствовать Петру ссылаться на свидетельство апостолов. Но убийцы Христа и этого не делают, так как не уверены, что стражники поддержат на суде их клевету Так где же тело Иисуса Христа, если гроб пуст и оно не украдено учениками Его? Где?