Коллектив авторов - Деяния IV Всезарубежного Собора. Русская Православная Церковь за границей

Такое грубое вмешательство императорской власти во внутреннюю жизнь Церкви продолжалось 200 лет. Явление весьма грустное, так как оно наглядно указывает на подмеченную нашими писателями-прозорливцами тяжкую болезнь нашей Церкви, определенную одним из них, именно, Ф. М. Достоевским, «параличным ее состоянием». Это сильно ослабило влияние Церкви на российское общество и подготовило почву для трагических событий 1917 года.

Да, сервилизм был, есть и, увы, по нашей греховности, будет, но, слава Богу, была, есть и до скончания века будет, по милости Божией, и святость. Как в синодальном периоде истории Русской Церкви, несмотря ни на что, подвизалось множество выдающихся праведников, так и в советское время наша Церковь явила миру неисчислимое множество новомучеников и исповедников.

Последствия синодального сервилизма в отношении государственной власти и вытекающего из него сергианства нужно преодолевать общими нашими усилиями. Обнадеживает, что встречные комиссии достигли в этом отношении существенного прогресса. В документе комиссий МП и РПЦЗ «Об отношениях Церкви и государства» цитируется важное постановление Юбилейного Собора МП 2000 года:

«Церковь сохраняет лояльность государству, но выше требования лояльности стоит Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах. Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении». [3] http://www.synod.com/01newstucture/pagesru/articles/ogosudarstve.html

Еще определеннее о Декларации митрополита Сергия (Страгородского) говорится в другом документе встречных комиссий: «Комментарии к совместному документу Комиссий Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви “Об отношениях Церкви и государства” »:

«Сегодня мы можем сказать, что неправда замешана в Декларации. Декларация ставила своей целью поставить Церковь в правильное отношение к советскому правительству. Но эти отношения – а в Декларации они ясно обрисовываются как подчинение Церкви интересам государственной политики, – как раз не являются правильными с точки зрения Церкви…

«Декларация»… явилась и все еще является соблазном для многих чад Русской Православной Церкви…

Отказом Русской Церкви от того курса в своих отношениях с государством, который отражен в «Декларации», открывается путь к полноте братского общения». [4] http://www.synod.com/01newstucture/pagesru/articles/kommentariy.html

К сожалению, мы мало ценим церковное единство и мало заботимся о его укреплении. Между тем все, что есть в нашей жизни наиболее светлого, радостного, – все, что дает отраду и успокоение сердцу, что окрыляет наш дух святыми упованиями на будущее, – все это имеет основу в христианском единении. В возвышении христианского духа в укреплении единения – наша сила, наша мощь.

О совместном молитвенном преодолении причин, приведших к разобщению Российской Церкви, правильно пишет прихожанка РПЦЗ доктор Л. А. Ткачевская в обращении, посвященном предстоящему IV Всезарубежному Собору: «Русский зарубежный православный народ накануне духовного подвига».

«…Воля Божия о нас, может быть, должна быть исполнена в евангельском плане, в том, что является любовью во Христе. В чем она? Она – в покаянии нашем.

Весь народ русский-православный на родине и за рубежом, символически вместе, плечом к плечу встанет на колени и будет просить у Господа прощения и пощады за свои грехи: за цареубийство, за отступление от Христа. Этим актом исполняется и другое – прощение друг другу… Но многие скажут – такое ведь невозможно людям: мы видим в мире бесконечное, безнадежное продление ненависти, ибо понятие о прощении во Христе утеряно! Но что невозможно людям – исполняется через Спасителя Христа. И вот Он дает нам, русским-православным, это благо.

Нет большей радости для человеческого существа, как сердечное покаяние, нет большего счастья, как прощение недавнего противника, – это и есть тот небесный дар Свободы, который Бог Всемогущий дал человеку и за который сам Сын Божий принял смерть крестную, то есть за наше спасение, за возможность человеку возродиться, преобразиться. Без этого нет христианства…

…IV Всезарубежный Православный Собор стоит перед нами как историческая веха – проверка нашего православного исповедания христианской веры…»

Если нам удастся выдержать посланное Богом испытание веры, о котором пишет доктор Ткачевская, мы тем самым совершим великое миссионерское дело привлечения многих во Двор Христов, где будет, как сказано в церковном песнопении, «празднующих глас непрестанный и безконечная сладость зрящих Господнего лица красоту неизреченную».

Не преуспеть нам в этом святом подвиге даже в малой степени без любви Христовой. Много лет потрудившийся для блага Церкви пастырь добрый протоиерей Николай Депутатов точно определил:

«К любви сводится все в наших взаимоотношениях, и без нее ничто не имеет значения. Где любовь, там умолкает ненасытная жажда честолюбия, властолюбия, корыстолюбия. Где любовь, там мы, зная немощи других, не возлагаем на них бремен тяжелых и неудобоносимых (Мф. 23, 4).

В наше время много льется слез, много страданий, – и согревающая сила любви так необходима, так привлекательна. Под действием лучей солнца исчезают туманы и гнилостные испарения; воздух делается чистым и прозрачным. Так и в мире нравственном под действием любви все оживает, становится светлым, приходит в порядок и стройность». [5] Депутатов Николай, прот. «Богосознание, опыт православного миросозерцания». Изд. Братства преп. Германа Аляскинского. Платина, 1975. С. 100–102.

В таком духовном ключе должен проходить IV Всезарубежный Церковный Собор. Дай Бог, чтобы на нем царил дух любви и подлинной церковности, который присутствовал на II Всезарубежном Соборе. Поучительны в этом отношении воспоминания участника этого Собора П. С. Лопухина:

«Собор не был бы Собором, если бы мы не поняли, если бы не ощутили, что не мы, люди, а Божия милость и Божия благодать создали и провели этот Собор. Больше того: если бы все сделанное на Соборе было сделано в самом деле нами, то это был бы не Собор, а съезд и все сделанное имело бы совсем иное значение, ибо дорого именно то, что Собор Церковный прошел церковно, по воле Божией.

… Мы это ощутили с первого дня, в тот момент, когда мы в страхе Божием пели молитву «Днесь благодать Святаго Духа нас собра». Дерзновенные слова, и вместе с тем сколько надо смирения, чтобы их так дерзновенно сказать! Много раз в течение Собора вспоминалась эта молитва… Весь Собор, все члены Собора жили эти дни, открыв свою душу благодати Божией, и отдавались ее водительству. Мы высказывали свои взгляды, но мы не боролись друг с другом. Мы отстаивали свои мысли, но душа наша была открыта к тому, чтобы понять чужую мысль и что́ надо для пользы Церковной. Мы высказывали свои мнения, но готовы были от них отказаться. Это создавало совершенно особое настроение Собора, настроение церковное, и мы это до конца поняли и оценили…» [6] «Значение Всезарубежного Собора». Юбилейный сборник ко дню 950-летия Крещения Руси. Шанхай, 1938. С. 186.