Зоя Афанасьева - Оптина Пустынь. Духовный оазис России

Храм в честь Владимирской иконы Божией Матери – усыпальница семи преподобных Оптинских старцев

Более двадцати лет мать Афанасия исправляла должность казначеи и была глубоко уважаема и любима не только сестрами, но и всеми лицами, которые ее знали и имели с ней дело. В бытность ее казначеей здоровье ее, довольно слабое, было сильно потрясено кончиной ее духовного отца [схиигумена] [28] Вместо слова «схимонаха» в тексте оригинала (о. Антоний был пострижен в схиму уже будучи игуменом). Антония; она очень о нем скорбела и не успела еще примириться с этой потерей, как ее постигла новая скорбь – скончалась мать игумения Вера [29] Матушка Вера (Верховская) – первая настоятельница Зосимовой пустыни, племянница старца Зосимы (Верховского), основателя обители. . Она ее горько оплакивала и очень печалилась тем, что в обители, которой она временно управляла под названием начальницы, было много во всем недостатка. Немало в это трудное время было ей хлопот и неприятностей, но благодетели обители не оставляли ее, а духовник монастырский старался ее поддержать и утешить. Сестры были очень расположены к ней и просили начальство назначить ее игуменией; сама же мать Афанасия не желала этого назначения, но за послушание согласилась и была посвящена в игуменский сан 19 октября 1869 года преосвященным Игнатием, Московским викарием.

Несмотря на свои многочисленные занятия, новая игумения (Афанасия) постоянно посещала церковные службы и, когда случалось, что нет священника, она исправляла всю службу одна с монастырской маленькой воспитанницей, которая была так мала, что до аналоя не доставала, а подставляла себе скамеечку. Матушка игумения эту девочку очень любила, всегда за собой водила; завернет ее, бывало, в свою мантию и ведет в церковь или в свою келию, а мать этой девочки ждет ее и думает, куда она делась, что долго не идет домой; тогда ей скажут, что у игуменьи. Матушка сама учила ее читать и петь и, когда она плохо читала в церкви, ставила ее перед собой и поправляла ее ошибки.

В трапезу и прежде мать Афанасия ходила всякий день и часто вместо чередной читала жития святых отцов; но как стала игуменьей, то обратила на ежедневное посещение сестрами трапезы еще большее внимание, уговаривая их непременно ходить на общую трапезу. «Это вторая церковь», – говаривала она и прибавляла: «Батюшка отец Антоний всегда говорил, что, когда ему приносили кушанье в келию, все ему казалось невкусным, а когда сам ходил на трапезу, все было и вкусно, и хорошо; поэтому и вы старайтесь ходить на трапезу; принудить вас я не могу, а кто может, пусть ходит неопустительно каждый день. Покойная матушка [30] Игумения Вера (Верховская). имела свой стол по слабости здоровья, а я для себя не буду иметь особой кухни, а буду обедать с вами вместе и довольствоваться тем, что Бог нам пошлет».

Матушка Афанасия была очень деятельна, вникала во все монастырские нужды: поновила церковь, поправила строения, завела лошадей и много скота и часто из своих денег платила священнику за поминовение неимущих усопших и за отчитывание больных, сама заботилась о страждущих, подавала бедным и часто уговаривала лиц, коснеющих в старой вере, принять православие. В храме Божием она находила единственное утешение, любя Бога выше всего, и молилась пламенно, часто проливая горючие слезы. «Сестры, – говорила она, – не оставляйте молитвы, ходите в Божий храм; если к обедне и вечерне не успеете сходить, имея послушание, пойдите к утрене и к правилу, не спите много; нужно молиться о грехах и за благодетелей. О чем вам заботиться: трапеза готовая, вас одевают, обувают, что необходимо, нужно – дают. Молитесь о душе своей, и вы войдете в царство небесное». Высшее начальство, ценя высокие качества матери Афанасии и желая ее повысить, хотело перевести ее игуменьей в другой монастырь; но она просила оставить ее в той пустыни, где положила начало своему служению Господу, желая в ней и положить ему конец. Сестры также стали просить ее не покидать их, и многие, чтобы не расставаться с матушкой, решались оставить свой монастырь и перейти с ней в ту обитель, в которую ее назначат.

В конце семидесятых годов здоровье матушки Афанасии стало видимо слабеть; нервы ее были сильно расстроены, а от стояния и молитвенных трудов ноги стали пухнуть, и образовались раны. В это время, к ее великой скорби, она лишилась поддержки в своем добром наставнике и благодетеле, отце наместнике Троице-Сергиевой Лавры, архимандрите Антонии [31] Медведев (†1877). . Он был благочинным Одигитриевского монастыря в течение многих лет и утешением и отрадой горячо любившей его игуменьи. По слабости здоровья и по преклонным летам, он должен был отказаться от благочиния и, чтобы утешить оставляемых им сестер, часто писал добрые, задушевные письма матушке: «Что же делать, когда Господь посещает меня болезнями и великой слабостью, – пишет он в одном письме. – Мне вас очень жаль; я о вас всегда думаю и всегда вы у меня в душе. О чем вы так скучаете? Приезжайте ко мне почаще. Я от вас не отказываюсь и всегда помню вашу обитель; до гроба не забуду и готов помочь вам во всем и не оставлю вас никогда». 12 мая 1877 года отец Антоний скончался, а здоровье матушки Афанасии с каждым днем стало ухудшаться; раны на ногах причиняли ей сильную боль, и в церковь она уже не могла ходить: стала ездить на лошадях, а потом послушницы возили ее на тележке. Жаль ей было оставить храм Божий и общую трапезу; когда, бывало, вывезут ее из келий, сестры постоянно ее окружали и всячески утешали, кормили при ней голубей, которых она очень любила; это ее занимало, и, глядя на них, она, казалось, на мгновение забывала свои боли.

Последние полгода своей жизни она очень страдала и за два месяца до своей кончины совсем слегла, не могла сама читать и заставляла вычитывать у себя в келии большие каноны и все келейное правило. У сестер она постоянно просила прощение за свои, может быть, несправедливые взыски и требования, за свою горячность; умоляла их молиться за нее до сорока дней и сказала плачущим сестрам: «Что вы тужите? Теперь вам вся годовая порция приготовлена, за что ни возьмешься, все есть». Таким образом, до последнего своего воздыхания добрейшая мать Афанасия заботилась о своих духовных чадах; прощалась с ними как родная мать с детьми и всякий день приобщалась Святых Христовых Тайн. За три дня до смерти она сказала окружающим ее: «Теперь не трогайте меня, у меня ничего не болит»; и лежала трое суток недвижима, точно спала. Раньше к этому времени был назначен постриг некоторых монахинь; когда приехал благочинный, архимандрит Сергий, казначея пошла доложить о нем матушке, но матушка ей ничего не ответила и лежала недвижима; тогда архимандрит вошел к ней и, подойдя, благословил и два раза кликнул: «Матушка!» Она открыла глаза, взглянула на него, взяла его руку, приложила к сердцу и сказала: «Потрудитесь моих сестер постричь» и многое еще, что нужно было, ему сказала и прибавила: «Приезжайте похоронить меня, потрудитесь ради Бога»; и опять, закрыв глаза, замолчала. Он ее еще раз окликнул, но она уже не дала ему ответа. Выйдя из ее келий, огорченный архимандрит сказал: «Жаль мне ее, очень жаль, добрая была игуменья!» и спросил: «Не обеспокоили ли вы ее чем?» Сестры отвечали: «Мы ее ничем не беспокоили, но ее поразила весть о смерти царя [32] Смерть [гибель] государя императора Александра Николаевича, последовавшая 1 марта 1881 г. ; с тех пор она закрыла глаза и замолчала». – «Напрасно вы ей сказали, не надо было говорить больному человеку».