Михаил Чуев - Роман с фирмой, или Отступные для друга. Религиозно-политический триллер

На обратном пути мы с Серегой поменялись местами: он сел на весла, я на банку, что на корме. Люда, коекак связав порванную футболку, соорудила из нее на груди чтото отдаленно напоминающее топик. Настроение у всех троих было лучше не бывает. Солнце, друзья, лето, простор! Легкий ветерок и чайки в небе!

– Красота! – вырвалось у меня. – Прямотаки нечеловеческая!

– Настоящая красота только такой и бывает, – вставил Серега.

– Какой? – высунулась изза Серегиного плеча Люда.

– Сверхчеловеческой! – уточнил он.

– Это как?

– Это так, – с воодушевлением подхватил Серега, (у него явно вновь проснулось «пасторское» вдохновение). – Это так, что человек чувствует свою мизерность и слабость перед лицом чегото значительного и великого. Например, перед великой красотой природы.

– А сверхчеловек?

– А вот сверхчеловек – есть власть. В том числе и над красотой мира.

– Хм, ты видел хоть раз такого? – скептически усмехнулась Люда.

– То, что мы их не видим на данном историческом витке, ничего не доказывает, – нашелся Серега. – Это как все равно что сказать: «Я не верю, что человек произошел от обезьяны, потому что на наших глазах ни одна обезьяна не стала человеком!»

Или:» – Америки не существует, потому что я ее не видел!»

И он почти незаметно подмигнул мне.

– А я, кстати, думаю, – пропустив сарказм, попытался я вплести в разговор свою ниточку, – что человека создал Бог. По своему образу, а не из обезьяны.

– Пфф… Бабкины сказки! – фыркнула Люда. – У меня такое только бабуля говорит. И то пока мать не велит ей заткнуться.

– Бог умер! – Серега сделал мощный гребок на выдохе. – Ницше это доказал!

– Ницше? А может, Понтий Пилат?

– Кто это?

– Это, Люда, тот чиновник… ну или сверхчеловек, который распял Христа.

– Ишь ты как вывернул! – заерзал на банке Серега.

– А я думаю, – растягивая гласные произнесла Люда под плеск весел и скрип уключин, – что ни Бога, ни сверхчеловека нет. Выдумки все это. Бог – сказка для старух. А сверхчел – для студентов и ученых.

– Вот даже как!

– Да и какой сверхчеловек.. парнейто нормальных почти нет!

Сказала и, перегнувшись, опустила руку за борт, после чего увлеченно стала наблюдать за тем, как ладонь разрезает воду.

Серега нахмурился, но ничего на это не ответил. Только пошире расправил грудь и продолжил работать веслами.

– Нету! – продолжила Люда будто сама с собой. – Пусто, как в бутылке изпод пива!

Тут Серега не выдержал.

– А как же его величество Костян! – выкрикнул он так, что чайки взметнулись и закликали. – Одна его рыжая бородка и косуха чего стоят!

И добавил негромко, будто в лодке они с Людой были вдвоем:

– Любишь его?

Люда нахмурила тонкую бровь и ответила, отвернувшись, глядя на воду:

– Костян… да, в нем есть чтото… первобытное… настоящее. Ворует ли он мотики или проигрывает когото в карты.

– Не понял… Как это: когото?

– А вот так. У него все в банде жуткие картежники. Азартные. Иной раз просто жутко смотреть, как они режутся. Не дай бог ктото смухлюет! Дня три назад заехал к ним один рокер на «Харлее». Они поначалу мирно сидели, пока пиво было в достатке. А потом пиво кончилось. Кому ехать за добавкой? Оба авторитет включили! Спорили до хрипоты, потом достали карты, и понеслось. Началось с малого: косуха, бандана. Дальше больше! В общем, Костян проиграл «Харлею» все: сначала цепочку и печатку, потом гараж и мотоцикл. Для рокера мотоцикл дороже всего. Дороже «чиксы», ну в смысле девушки. У Костяна осталось только одно. Жизнь.

– И?

– Поставил. Знаете, что это значит, по их понятиям?

– Нет.

– Лучше вам не знать. В общем, поставил он себя на кон.

– И?

– Проиграл! Да только «Харлея» на крайней сдаче застукали! Жухло он был!

– В смысле был?

– Не важно… и вообще я вам ничего не говорила. Это к тому, что если Костян узнает, что я тут с вами прохлаждалась… в общем, мальчики, будьте осторожнее.

Мы молчали. Серега сосредоточенно налегал на весла, я прокручивал в голове услышанное. Вспомнились зловещая бандана с черепами на голове у Костяна, слова Мишки про нож«бабочку» («на нем, не исключено, уже кровь есть») и с детства знакомая присказка: «Жухло долго не живет!»

– Ну что вы сидите с такими рожами! – засмеялась Люда и добавила, нервно покручивая прядь. – Пошутила я. Не бойтесь, сверхчеловеки. В этот раз там, кажется, все серьезно. Может, он вообще теперь не скоро выйдет!

Едва Люда закончила свою тираду, я заметил, что красный бакен – тот самый, который мы обычно наблюдали с берега – стремительно приближается по левому борту. Серега сидел как обычно сидят на веслах – спиной по ходу движения и в пылу разговора, похоже, не видел надвигающейся опасности. Я хотел подсказать ему, но не успел. Серега вдруг резко бросил весла, так, что их тут же вывернуло и прижало к лодке.

– Ну хорошо! – выпалил он резко. – А представь: Костян выйдет и… и откажется от тебя!

– Кто? Костян?!

– Да! Отпустит… отдаст тебя другому!

– Невозможно!

– А всетаки! Если найдется человек… сверхчеловек, схлестнется с ним, и он от тебя откажется! Что тогда?

– Тогда… – Люда на секунду запнулась.

Серега, довольный тем, что стал причиной ее замешательства, подхватил весла и сильными гребками вновь разогнал лодку на приличную скорость.

– Тогда я, пожалуй, поверю, что сверхчел существует.

– И только?!

– И он… Он станет моим первым мужчиной! – глядя на меня изза Серегиного плеча, закончила Люда. – Я отдамся ему!

– Стой! – крикнул я. – Тормози!

Но было уже поздно. Оглушительный удар сотряс «казанку». Под скрежет металла о металл мы с Серегой покатились на деревянные пайолы, что лежали на дне лодки. Люда (она не вылетела за борт только какимто чудом) грохнулась сверху на нас.

Продрав бакен левым бортом, лодка остановилась, покачиваясь. Будь она не дюралевая, а деревянная, пробоины было бы не избежать.

С полминуты мы приходили в себя. Когда наконец мы снова расселись по своим местам, Серега сказал, потирая колено:

– Мечта, как видно, может быть гораздо ближе, чем кажется!

– И столкновение с ней бывает весьма жестким, – добавил я.

– Моя бейсболка! – крикнула Люда, прервав наш многозначительный диалог. – Вонвон!

Серега заложил лодку на разворот, и Люда, поймав бейсболку за козырек, вытащила ее из воды.

– Интересно, а если бы мы разбились о бакен и стали тонуть, что бы было, – очень своевременно заметила она, стряхнув бейсболку и поправляя на груди футболку«топик».

– Тонуть?! Это с чего бы! Нет, мы бы поплыли бы к берегу.

– Нда… Расстояние не маленькое. Я могла бы не дотянуть.

Мы одновременно посмотрели на Люду, а потом на красный бакен. Он покачивался на волнах в какихто метрах десяти от нас. И в полуторадвух километрах от берега.