Евгения Викторова - Собрание проповедей протоиерея Валентина Амфитеатрова

Говорят, окружающие нас мешают нам молиться. На многих действуют слова и примеры, отвлекающие их от молитвы. Но Евангелие с этой целью и указывает нам слепца, которому люди мешали молить Господа, даже унимали, чтобы он молчал. Но слепец их не послушал; он еще громче стал кричать: «Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя» (Лк. 18. 38).

Нечего скрывать, мы живем в такое время, когда насмешка, как острое жало, проникает во все слои общества и письменно и устно. Насмешка не оставила даже задушевной области молящихся. В книгах и речах злословия так часто приходится замечать легкомысленное сопоставление слов: «богомольство и ханжество», религиозную сдержанность и пустосвятство. Религиозное настроение составляет как бы обвинение в каком-то проступке. Так иногда ленивые дети полагают, что родители злоупотребляют временем, посвящая это время молитве. Женщина, прожившая лучшие годы своей жизни в так называемом общественном «свете», где нежат и тешат только внешние чувства, глумится над другой женщиной, смиренно склоняющей свои колени пред святой иконой. Но так было и прежде, так и теперь. Таким тесным путем прошли целые ряды пророков, мучениц, праведных и преподобных. Грубое слово может огорчить богомольца, но не отвратить от молитвы, подобно тому как удар грубой руки человека дерзкого, направленный на невинного, может обидеть, но не осквернить. Пусть вспомнят истинные богомольцы слова небесного утешения: «в мире скорбны будете, но дерзайте (т. е. будьте стойки), ибо Я победил мир» (Ин. 16. 33) . Когда вы будете плакать, мир будет смеяться над вашими слезами. Нечего и говорить, что насмешка над благочестием души язвит ее, наконец, насмешки предусмотрены и определены Спасителем: «Горе смеющимся ныне» (Лк. 6. 25). Они возрыдают. Придет время, когда замолчит едкая ненавистная насмешка на изумленных, дерзких устах… Не в угрозу насмешникам благочестия напоминаются эти слова, но в поучение и назидание для их осторожности и вразумления.

Говорят и еще… мы молились, но не привыкли молиться. Мы немощны, хотим молиться, но в душе является рассеянность. Начнем думать о Боге, кончим же мыслями, недостойными Бога. В этих словах слышится голос уже покаяния и добрых желаний. Такие люди пусть знают, что чем более им враг поставит сетей и опасностей для молитвы и спасения, тем они должны быть осторожнее, тем они более должны молитвенно звать Господа и просить Его благодатной помощи, чтобы не погрязнуть в суету земных забот. Тем постояннее должны устремлять свой ум и свое сердце к Богу и благоговейно просить, чтобы Он Сам Духом Своим подкреплял нас в немощах наших; чтобы мы прозрели; чтобы мы узнали различие между искусственным освещением и истинным светом. Искусственное освещение иллюминует ночную тьму, естественный свет озаряет и проникает все от мозга до костей.

Помолимся же Господу и сердцем и устами, чтобы Он нас озарил светом благодати и дал нам прозреть всю нищету нашей души, всю окаменелость нашего сердца, неспособного к Нему обратить свой жалостный вопль о помиловании, – сердца, потерявшего дар восхищаться божественным, духовным, молитвенным. Аминь.

Лк. 19. 1–10

Потом [Иисус] вошел в Иерихон и проходил через него.

И вот, некто, именем Закхей, начальник мытарей и человек богатый,

искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом,

и, забежав вперед, взлез на смоковницу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее.

Иисус, когда пришел на это место, взглянув, увидел его и сказал ему: Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме.

И он поспешно сошел и принял Его с радостью.

И все, видя то, начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку;

Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо.

Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама,

ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее.

Ныне прочитанное Евангелие вполне можно назвать утешением для грешников, сознающих свои проступки, готовых виниться и каяться, и готовых всей душой искать спасения.

Отрада душевная идет не из уст тщеславных, но из уст нашего Спасителя. Раз Иисус Христос зашел в дом к грешному человеку. Увидевшие и узнавшие об этом посещении, о привете и ласке, оказанных Христом слывшему у всех дурным человеком, возроптали на Него. Но такое непризванное осуждение поступка вызвало у Иисуса Христа следующие слова: «Я пришел взыскать и спасти погибшее» (Лк. 19. 10).

Подобное же изречение уже было устами Спасителя произнесено в другом месте, при подобных обстоятельствах: «Не здоровые имею: нужду во враче, но больные», – сказал Господь (Мф. 9. 12).

Все мы, здесь предстоящие, не можем назвать себя праведниками; все мы нуждаемся в целебной помощи Господа Иисуса. Послушаем же о тех, кому из душевно страждущих Спаситель простирает Свою всемогущую спасающую руку?!

Тому, кто верует В Спасителя. Вера наша должна быть беспредельная и безусловная. Случается, что человек под влиянием склонности внешних вкусов и чувств отдает свое сердце другому. Отдавши, он готов быть его другом в радости и скорби, готов нести с ним и за него всякую тяготу, всякое иго, готов с ним жить и умереть. Такие явления в мире весьма редки, но не неслыханны. Бывали случаи, что люди целым обществом умели составить из себя такую гармоничную силу, которую не властны были разрознить ни звание, ни различие сословий, ни меч, ни нож, ни стрела, ни соблазн, ни угроза. В век апостольства, в первые незачумленные дни христианства последователи его шли прямой дорогой сами, и других вели по ней же, – даже женщины, даже дети. И этот путь был путь чистых и святых отношений, которые крепли под влиянием любви и которые все и во всем были основаны на доверии друг к другу, доверии, проникающем всецело один другого, – и потому-то из них и составилось то общество, о котором в книге Деяний Апостольских говорится: «у них были сердце и душа одна» (Деян. 4. 32). Но у них не было бы такого единодушия и такой сердечности, если бы не освещались они одинаковыми воззрениями на Бога Спасителя. Все они были ближе друг к другу, нежели братья и сестры по плоти, потому что они смотрели на будущее одними глазами. Все они видели в небе Бога Промыслителя, Бога Создателя, Бога Судью и Мздовоздавателя; на земле же – место для подвигов любви, подготовки для вечного блаженства, где нет страстей и пристрастий, где нет смущений, соблазнов и скоропреходящих, остывающих привязанностей, а всегда есть и будет одно блаженство дружбы непостыдной.