монахиня Гавриила - В поисках совершенства в мире искусства. Творческий путь отца Софрония

В то время Сергею было девятнадцать лет и он находился в процессе духовных поисков (около 1913–1921). Неудивительно, что его привлекли теории В. Кандинского и он последовал по его пути. Поскольку Сергей уже был обучен основам разных художественных методов, он был готов впитывать все новое.

Живопись В. Кандинского к тому времени переросла в чисто абстрактное искусство, которое он сам предпочитал называть «чистой живописью». Его большие красочные работы были наполнены замысловатыми фигурами и формами, внутренне связанными между собой. В некоторых случаях можно догадаться, что изображают эти фигуры и формы, и часто название картины помогает понять, что на ней изображено. Во всех работах особое внимание уделяется качеству живописной поверхности и проблеме завершенности. Вопрос фактуры был для Кандинского исключительно важен; он обсуждал и развивал его на встречах в Институте художественной культуры, ИНХУКе [62]. Еще одно свойство живописи имело для него особенное значение – это физические, психологические и духовные качества формы и цвета. Это тему Кандинский подробно разрабатывал в ИНХУКе. Чтобы понять его картины, нужно иметь в виду скрывающиеся за ними теорию и мысль. Поскольку творчество Кандинского хорошо известно, мы не будем подробно останавливаться на его искусстве, но сосредоточимся на его педагогической деятельности, имеющей непосредственное отношение к Сергею Сахарову.

В 1918 году Кандинский занял преподавательское место в только что созданном Свомасе и затем продолжил преподавание во Вхутемасе, где работал вплоть до 1921 года, когда он переехал в Германию. Должно быть, в период с 1919 по 1921 год Сергей посещал его мастерскую и стал участвовать в беседах и дискуссиях.

По свидетельству одного из студентов, Кандинский придавал особое значение тому, чтобы начинающие художники жили духовной жизнью, чтобы быть в состоянии творить, ощущать и понимать творческий процесс. Писать нужно изнутри, из души. Если у художника в душе нет эмоций, то его произведение не вызовет ответного чувства в зрителе и останется мертворожденным. Школа должна помочь развить личность студента в этом направлении. Но в то же время студент должен следовать определенным художественным принципам, теоретическим правилам и выполнять практические упражнения, разработанные в школе, чтобы у него сформировались основы художественных знаний. Впоследствии это облегчит индивидуальный творческий процесс. Антон Ажбе, учитель В. Кандинского, дал ему следующий совет, который стал определяющим в преподавании Кандинского: «Ты должен знать анатомию, но перед своим мольбертом забывать ее». Руководитель мастерской должен предоставлять студентам свободу и не сдерживать их собственных предпочтений, а только давать им знания, необходимые для индивидуального развития в данный момент. Школа должна помогать студентам не тратить драгоценное время и поощрять независимость. Студент сам должен найти свой путь, каких бы усилий это ему ни стоило; но школа должна поощрять эти усилия. Если художник попытается избежать этих, часто болезненных, усилий, то его работа останется безжизненной. Эти принципы были особенно важны в то время, когда существовало огромное количество новых влияний, направлений и движений, и студент мог легко пойти по дороге, которая ему не подходила [63].

Что касается техники и упражнений в абстрактной живописи, то это не должно быть обязательным для всех, но только для тех, кто чувствует к этому склонность. Кандинский объяснял своим студентам, что каждый объект должен быть передан в своей чистой форме. Студентам, которые считали, что им не хватает внутреннего вдохновения, Кандинский советовал обращаться за вдохновением к природе. Он говорил, что природа способна стимулировать художника и давать ему возможность развивать свое искусство. Отец Софроний подтверждает эти слова, когда пишет:

«Всякому артисту (то есть деятелю искусства) свойственно воспринимать бытие в образах своего искусства; так и я черпал идеи для моих абстрактных этюдов из того, что давала мне окружавшая меня действительность: люди, растения, дома, сложные технические сооружения; неожиданно прихотливые сочетания теней от солнца или электрических ламп на полу, стенах, потолках [64]. В моем воображении я создавал видения, но так, чтобы они не были похожи ни на что, реально в природе существующее. Таким образом, я предполагал быть не копиистом натуральных явлений, но творцом новых художественных (живописных) актов» [65].

Эта цитата отражает влияние, оказанное на Сергея Сахарова В. Кандинским.

В. Кандинский хотел, чтобы его студенты не копировали его, а свободно развивались как личности. Это было исключительно важно для отца Софрония во всех отношениях на протяжении его жизни. Но отец Софроний перенес этот принцип на другой, духовный уровень. Жан Лепьен (1910–1991), студент Баухауза, описывает преподавательский метод Кандинского следующим образом:

«Раз в неделю Кандинский принимал несколько студентов в своем ателье для занятия живописью. Несколько раз я ходил на это бесплатное занятие. Мы приносили наши работы и обсуждали их с Кандинским. Он не показывал нам, как писать, но только высказывал свое мнение относительно того, как у нас вышло. Кандинский не видел никакого смысла выращивать маленьких «Кандинских». Это была одна из самых положительных сторон его бесплатных уроков живописи. В работах [студентов] были представлены все существующие стили» [66].

Несмотря на то, что В. Кандинский был православным, он находился под влиянием разных восточных учений, и его возвышенные идеалистические воззрения в это время могли привлечь юношу, находящегося в духовном поиске. Следует заметить, что большинство художников того времени искало духовного вдохновения. На этом пути они зачастую обращались к суфизму, восточным религиям и даже к спиритуалиизму, к медиумам и т. д. Сергей Сахаров и В. Кандинский оба вращались в кругах, где было принято увлекаться такими верованиями и духовными практиками. Идея «чистого творчества» была недалека от восточной идеи погружения в небытие [67]. Ниже мы увидим, как погружение в абстрактное искусство помогло в дальнейшем Сергею Сахарову самому «духовно выпрыгнуть» из него.

Как было сказано выше, в 1920 году Государственные свободные художественные мастерские были преобразованы во Вхутемас, где Кандинский преподавал до 1921 года, а потом уехал из России в Германию, чтобы занять место преподавателя в только что созданном Баухаузе.

Как раз в это время в душе Сергея происходили глубокие изменения. Он стал осознавать, что невозможно создать ничего нового, того, что еще не существует. Все формы, цвета, линии можно найти в природе. Это открытие привело его к пониманию, что все было сотворено, а значит, есть Творец.