Олег Кириллов - Здоровье и болезнь

XX век явил миру множество святых и подвижников благочестия, мучеников и исповедников, свидетелей истинной веры в стране, где забыли само слово Бог. Преподобный Серафим Вырицкий, уже будучи в преклонном возрасте и имея множество заболеваний, во время войны, кроме строгого поста и непрестанной келейной молитвы, принял на себя особый подвиг. Он еженощно, стоя на камне, молился о России, подражая подвигу своего небесного покровителя Серафима Саровского. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) прошел через ад лагерей… При этом все они не пали духом, не озлобились и не отступили от своего пути, мужественно неся свой крест.

Святитель Игнатий Брянчанинов (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов; 1807– 1867) по праву считается одной из уникальных личностей XIX века. В нем высокий ум сочетался с пылкой верой в Бога. Вот что писали о жизни святителя его ближайшие ученики: «Такую сторону его жизни составляет полное самоотвержение ради точного исполнения евангельских заповедей в потаенном иноческом духовном подвиге, послужившем предметом нового, аскетически-богословского учения в нашей духовной литературе, – у чения о внутреннем совершенствовании человека в быту монашеском и отношений его к другим духовным существам, влияющим на него как по внутреннему человеку, так и со стороны внешней, или физической».

Как отмечалось выше, святитель Игнатий систематизировал творения святых отцов древности и донес их учение до своих современников в понятной им языковой форме. Святитель Игнатий рассматривает наследие святых отцов как духовный ориентир, без которого невозможно спасение: «…единственный непогрешительный путь ко спасению – неуклонное следование учению святых отцов, при решительном уклонении от всякого постороннего, от самых своих разумений. Доколе разум не исцелится от недуга своего и не сделается из плотского и душевного – духовным».

Святые отцы древности писали преимущественно для монашествующих, учитывая специфику их жизни в обители, искушения, которые им приходилось преодолевать, живя в отдалении от мира, наедине с самим собой. Тем не менее святитель рекомендует чтение творений святых отцов всем христианам: «Христианину, которого жребий – проводить и окончить жизнь среди мира, должно читать святых отцов, писавших вообще для всех христиан».

Святитель не отличался хорошим здоровьем. Еще в детстве, купаясь в реке Талице, он сильно замерз и с тех пор часто страдал простудными заболеваниями. Страдая физически, он укреплялся духовно, проводя много времени в сосредоточенной молитве. В юношеские годы он видел за своей болезненностью не столько физическую немощь, сколько возможность отстраниться от суеты жизни и поразмышлять о непреходящих ценностях. Это практически невероятно для юноши, живущем в «просвещенном» XIX веке. Вот что писал шестнадцатилетний отрок своим родителям: «Время, проведенное в больнице, сделало меня более мудрым. Мне наложили на всю поверхность пластырь, и бедная моя спина превратилась в сплошную рану, которая не позволяла мне пошевелиться. В таком состоянии я пробыл целую неделю, утешаясь иногда чтением. Остаток времени я мог спокойно размышлять, прикованный к постели, которую я не мог покинуть в течение всех следующих недель. Я много думал о ценности человеческой жизни и только теперь смог оценить все значение известных слов Христа: Я есмь Альфа и Омега, начало и конец (Откр. 1, 8). Эти слова заключают в себе все Священное Писание, так Священное Писание позволяет нам понять наше начало, наше естество и законы, ведущие нас к концу, который должен быть столь же прекрасен, как и наше начало: наше происхождение от Бога неизбежно направляет нас к поискам нашего конца в Боге». Эти слова скорее могут принадлежать духовно опытному старцу, чем юноше, только начинающему свой жизненный путь. Основная масса людей считает время болезни временем, «выброшенным» из жизни, нелепой случайностью. Тем более удивительными являются слова юноши Дмитрия.

Святитель Игнатий, несмотря на многочисленные болезни, никогда не впадал в уныние. Его печалило лишь то, что он во время обострения хронических недугов не может в полную силу выполнять свои многочисленные обязанности: «Второй год продолжается мое лечение – и сознаюсь, что состояние лечащегося от хронической болезни труднее, нежели состояние болящего: отнимает все время, действие лекарств поставляет тело в ненатуральное положение, отнимает способности телесные и душевные, отнимает возможность умственных занятий, держит в состоянии непрерывающейся усталости, какого-то онемения и усыпления». Не боль и не немощь угнетали его, а неспособность отдавать все свои силы ближним.

Болезнь ассоциировалась у святителя с образом распятого Христа. Отсюда радость от претерпеваемых страданий с твердой верой в Спасителя. Время болезни воспринимается как время очистительное и покаянное: «Приехав в обитель, я получил подарок: 14-го числа, пред утренею, видел сон: как будто хочу подать нищим милостыню и для сего вынимаю из своего кармана кошелек, из коего вдруг выскочил мне на ладонь ярко светящийся золотой крест. В тот же день я занемог, а 16-го слег в постель; приключилась горячка; семь дней не принимал никакой пищи; теперь хотя и получше, но очень слаб. С того времени, как я в Петербурге, не проводил я дней моих с такой приятностью, как сии дни болезни. Точно, Крест Господень есть иго благое и бремя легкое, а со Иисусом и на Голгофе рай».

Святитель говорил о том, что болезнь – это признак того, что Бог не забыл о человеке и посылает страдания в этом мире, дабы избежать их в грядущем веке. Физически здоровый человек часто забывает о Боге. Здоровому не нужен врач, только болящему: «Не завидуйте тем, которые пользуются полным здоровьем, которым мир улыбается и которых он приглашает в свой омут. Уста распявшегося за нас Господа возвестили горе смеющимся ныне, а блаженство плачущим и воздыхающим». Владыка Игнатий говорил о том, что болезнь – это Крест, которым Господь вводит болящего в свое стадо и призывает болящих возблагодарить Бога за болезнь, как за благо: «От благодарения и славословия рождается живая вера; от живой веры – тихое, но могущественное терпение о Христе. А где ощутится Христос, там и утешение! Это утешение не от мира сего, который иначе не может утешать в скорби, как отъятием скорби. Христос действует иначе: Он не снимает тернового венка с возлюбленного Своего, потому что так венчаются в цари Небесного Царства, но посылает в душу благодатную сладость, залог предвкушения вечного блаженства, – и пред лицом сей сладости исчезают временные скорби, по крайней мере много притупляется острие их».