КИР КОРОВ - РЕАЛЬНОСТЬ ИЛЛЮЗИИ. ПРИКЛЮЧЕНИЯ МЕССИИ СВОЕВОЛЬЯ

– Каким ещё свиткам и какого-такого Аркаши? И причём тут клюква в сахаре? Кстати, очень уважаю…

– Это тебе Бурильянов кальян надо раскумарить – сам всё увидишь. А вот, кстати, и он сам – лёгок на поминках…

Если за людьми Смерть приходит с косой, то за насекомыми – с сачком. А за Странниками – с кальяном. Ну, и дунули мы a trouis, и увидел я всего три свитка. Первые два – про Кору и про себя – я, конечно, сразу вспомнил и возрадовался. А вот от третьего – сметнул харч, словно клюквы с сахаром объелся. От души блеванул, так сказать, приторной сладостью собственного воображания. Захотелось чего-нибудь поживее, поближе к Реальности вне галлюцинаций, если таковая существует, что маловероятно.

Начать можно, впрочем, также, как и раньше – родники, цветочки, бабочки, жучки, Явление Коровы-Матери Богомладенцу. Но вот уже её воплощение на бренной земле в виде моей миловидной подружки можно скрыть под именем Киры – это по сюжету книги более логично и не так затаскано, как Манька с Ванькой.

Надо же после двух первых подзаголовков опять заснуть до такой степени, что забыть собственное имечко! Коров я, а раз Коров, то и имя мне – Кир, как это следует из заглавия книги. И живу я на хуторе близ Родниканьки, а Кира уже вычислила моё местоположение и приезжает летом на разведку. Впрочем, к чему спешить, пусть пока ещё будут Ваня и Маня в цветах, жучках, бабочках и клюкве…

Итак, эти полёты Божьих Коровок на шарике стали для нас почему-то любимым развлечением – «а потом комарики на воздушном шарике»! Может быть, шарик был для нас посредником между нашим миром и миром Божьих Коровок, частичкой нашей души в их Не-бесье, нам пока ещё не доступном. Мы резвимся на лоне уже приготовившейся к лишению девственности природы, интимная связь с Седьмым Небом налажена – все счастливы…

И вот тут, когда приходит пора вторгаться в сюжет какому-нибудь серийному ужасу, я теряю ощущение реальности, ложусь под imagination и позволяю изнасиловать себя затасканному кинотошному сюжету car accident, что говорит, вероятно, о том, что я недолюбливаю процессы естественного разрушения. А значит, a priori боюсь и обновления…

Ну что же, стошнив, начнём сначала. На свободный желудок может присниться и что-нибудь поинтересней. Ну, к примеру, Разрушитель пусть придёт не в виде бездушного механизма, с которого и спросить-то особенно нечего, кроме выхлопных газов, а некоего живого существа из плоти, похоти и крови, то есть биоробота. Правда, не факт, что здесь запах будет лучше.

Желательно ещё, чтобы он вызывал одновременно энтомологические, психо-эротические, литературные и мифо-метафизические ассоциации. Ну, чтобы по полной…

Итак, однажды, когда мы в очередной раз готовили Коровку к интиму с Седьмым Небом, у ручья неожиданно возник долговязый востроносый очкарик лет десяти с сачком и банкой в руках. Приехал, так сказать, на хутор бабочек ловить. Нехорошо усмехнувшись, он вдруг ткнул булавкой в наш шарик, ловко, словно фокусник, подхватил упавшую с него Коровку и засунул её в свою морилку.

– Божья Коровка, прилетай к нам с Неба,

Ждут тебя иголки под стеклом на полке, —

издевательски просипел он и уявился также неожиданно, как и появился…

– Что за Злыдень? – удивился я.

– Это Вадик Забоков. Я его знаю, он в соседнем со мной подъезде живёт, сын думского депутата. Помешан на собирании коллекций бабочек и жуков, активист клуба юных энтомологов в нашем ДК.

– Слушай, давай спасём от него нашу Божью Коровку!

– Давай, только надо спешить, пока она ещё в его морилке не уплыла в окончательное путешествие.

Мы кинулись вслед за Злыденем Забоковым и вскоре застали его за ловлей бабочек на лужайке. Он так увлёкся, что оставил свою банку с добычей в кустах без присмотра. Это и спасло добрую дюжину наших порхающих и ползающих симультид-отражений, в том числе и Божью Коровку. И мы отпустили в Небо нашу едва ожившую от сна красавицу, обретя сразу покровителя на Небе и врага на Земле.

Эта роль воскресителей Иллюзии Реальности нам пришлась по вкусу, но у неё были свои мысли насчёт воскресного прикида и свои виды на способы переправки на Седьмое Небо – от ЗЗ с сачком и булавками до сладкоголосых и очень прожорливых райских пташек. Мы ведь никогда не видели, где именно причаливает наш воздушный шараблик.

Операция с конфискацией морилки ZZ была проделана ещё несколько раз, но однажды Zлыдень применил известное правило метафизики и использовал морилку как приманку. Он застукал нас в тот самый момент, когда мы уже хотели выпустить своих членистоногих друзей, демонстративно побрызгал их из баллончика и на глазах у нас стал нанизывать на булавки.

Это уже было слишком! Мы с Кирой в бешенстве гордости за свои феноменальные иллюзии бросились на очкарика, молотя его кулаками, кусаясь и царапаясь. Он был тремя годами старше и значительно сильнее, потому и нам досталось неслабо.

Боль и жалость застряли у меня в поддыхе, и ночью мне снилось, что я – закланный Божий Коров, проткнутый ZZ Кощуем его волшебной иглой, которую я изо всех сил пытался вытащить и сломать, но руки мои были словно ватные.

На другой день состоялся конкретный разговор между нашими родителями, и Вадика с Маней решено было отправить домой в город, чтобы не накалять обстановку.

*

Осенью мы пошли в первый класс, и от Маши пришло первое забавное письмо с рисунком: мы с ней в виде Божьих Коровок на большом воздушном шаре на вершине космического кремниевого Дуба-Ясеня. А внутри шара – приколотый к Злюч-Камню своей собственной огромной иглой Комар-Кощуй ZZ. Я до слёзной рвоты хохотал над рисунком: «а за ним комарики на воздушном шарике»…

Мы часто обменивались письмами, а на каникулах приезжали друг к другу в гости. Маша посещала художественную студию в Доме Культуры, и любила создавать всяческие сюжеты на темы полётов Божьих Коровок и их борьбы с ККZZ. В этом она проявляла буйную и какую-то уже совсем недетскую фантазию.

Кроме того, родители водили Машу с собой в клуб воздухоплавания, а она увлекла туда и меня. Здесь я впервые совершил полёт на воздушном шаре, и у меня зародились первые сомнения насчёт того, куда улетают наши Коровки.

Однажды, это было уже классе в пятом, она привела меня в свою художественную студию, пообещав показать сюрприз. Здесь-то мы и встретились опять со Злыденем. Оказалась, что он в тот день делал доклад о своих бабочках и жучках в её кружке, а юные художники должны были рисовать фантазии на темы жизни насекомых.

В строгом чёрном костюме, в очках на длинном остром носе, долговязый и нескладный, но какой-то зловещий, Злобоков и вправду напоминал Комара-Кощуя. На груди у него висели бусы из засушенных Божьих Коровок. Голосом своим и взглядом он, словно булавками, пришпиливал нас к стульям.