Джошуа Феррис - И не осталось никого

— Я в колледже была хула-герл [66] Исполнительница хулы. , — сказала Линн.

Джим повернулся к ней.

— Правда? — удивился он.

Линн улыбнулась ему и покачала головой.

— Шучу.

— Ой, — улыбнулся Джим, — а я думал, вы серьезно.

— Иногда я все же шучу, Джим.

Раздался звонок лифта, и Джим вышел на площадку. Он направился по коридору в свой бокс, думая о том, что с его стороны было большой глупостью спрашивать у Линн, в самом ли деле она танцевала хулу в колледже.

Добравшись до своего места, он начал самоедствовать, упрекая себя за то, что ему в голову не приходит продуктивная идея под эту рекламу. Джим расстроился, что не смог поговорить с онкологом, в беседе с которым надеялся найти вдохновение. Он сел, не зная с чего начать. Проверив свой почтовый ящик, Джим встал, дошел до кухни и съел засохшее печеньице с общей тарелки. Потом вернулся к монитору, смотревшему на него жаждущим оком. На стене бокса Джима красовалась цитата, гласившая: «Чистая страница пугает меня». Все знали, что Джим приклеил ее туда, поскольку испытывал неуверенность и сомнения, и что в этой сентенции не больше истины, чем в изречении, имеющем противоположный смысл. Но каждый раз, оказываясь в ситуации, подобной нынешней, Джим беспомощно смотрел на не вызывающую у него ни малейшего вдохновения чистую страницу с обозначенным сроком выдачи материала, потом поднимал глаза, видел эту цитату и находил в ней утешение. Чистая страница пугает меня, думал он. Потом он подумал, что же это Линн Мейсон делала вместе с ним в лифте в тот день, когда ей была назначена операция.

Он спустился в кабинет Бенни Шассбургера. Когда у Джима что-нибудь возникало, он в первую очередь шел к Бенни. У всех был такой человек, кто-то, кому мы несли лучшие идеи и кто обычно передавал эту информацию кому-то еще. Бенни разговаривал по телефону. Джим вошел, сел и стал слушать концовку разговора Бенни. Бенни говорил что-то о новых расценках — пытался уболтать человека на другом конце провода, чтобы тот сбросил цену. Он снова и снова повторял, что не может себе этого позволить. Джим попытался сообразить, о чем идет речь, но потом его мысли вернулись к тому факту, что он только что ехал в лифте с Линн Мейсон, которая должна быть на операции. И не просто операции, а мастэктомии [67] Операция по удалению молочной железы. , так? Мастэктомия — такую вещь не делают амбулаторно, подумал Джим, вы не придете на такую операцию утром, чтобы вас там быстренько разрезали, зашили и отправили к вечеру на работу. После такой операции нужно несколько дней, чтобы прийти в себя. Джим не очень много знал о раке груди, но уж это-то он знал. Ему хотелось, чтобы Бенни поскорее закончил разговор. Мы дни за днями торчали в кабинетах других людей, ожидая, когда они закончат телефонный разговор.

— Это был «Ю-стор-ит» [68] Фирма, предоставляющая складские услуги населению. , — сказал Бенни, повесив трубку. — Они мне задирают цену.

— Вот черти, — посочувствовал Джим. — И намного?

Красные глаза Джима чуть не вылезли из орбит, когда Бенни назвал ему цену.

— Круто, да? — подтвердил Бенни. — Но у меня, понимаешь, нет другого выхода. Мне ведь нужно где-то его держать.

Когда мы узнали, что Бенни получил от старика Брицца тотемный шест, мы ему сказали: у него есть несколько легких выходов. Оставить шест будущим владельцам дома Брицца — вероятно, самое простое решение. Или же можно найти коллекционера — тот приедет и, может, сам заберет это наследство. Крис Йоп предложил оставить шест на углу Кларк и Эддисон и дождаться, пока кто-нибудь из бездомных не увезет его в тележке из супермаркета. Карен Ву предложила позвонить в какую-нибудь лесопилку — приедут, перемелют этот шест на разноцветные опилки. Тому Моте понравилась мысль распилить шест на отдельные чурки и вручить каждому из нас по голове, чтобы таким образом увековечить память о Брицце в наших кабинетах.

— А вам, ребята, совсем не интересно, зачем он вообще держал этот шест у себя во дворе? — спросил Бенни.

Конечно, нам было любопытно. Но этому, возможно, имелось простое объяснение. Может, сам Брицц получил его в наследство от тех, у кого купил дом, или что-нибудь в этом роде.

— С какой же стати он тогда оставил его мне, — спросил Бенни, — если сам нашел его во дворе, когда купил этот дом? С какой стати оставлять его именно мне?

Как-то вечером мы отправились выпить после работы в одном спортивном баре рядом с офисом. Мы составили вместе несколько столов, укрытых скатертями в клеточку, и принялись разговаривать среди кружек пива разной наполненности. Влажные пары душного подземного бункера пьянили нас сильнее, чем те разведенные водой помои, которые они подавали. И тут вдруг Карен Ву спросила, знаем ли мы, что Бенни делает с этим тотемным шестом. Мы перечислили ей имевшиеся у Бенни возможности. Но она сказала:

— Нет, я говорю о другом. Я спрашиваю, знаете ли вы, что он таки делает со своим шестом.

Мы не знали.

— Он его навещает, — произнесла она.

Мы спросили, что она хочет этим сказать.

— Он ездит в дом Брицца, — пояснила Карен, — и проводит время с этим шестом.

Имелось несколько вполне разумных объяснений такому поведению Бенни. Тотемный шест был невидалью, а Бенни ловил кайф от владения всякой невидалью. Или же он замеряет его, чтобы понять, как его вывезти. Или же он встречается с кем-то, чтобы его оценить. Может, эта штуковина стоила каких-то денег.

— Нет, ребята, вы не понимаете, он же не один раз туда съездил. Он был там… Джим, — обратилась она к Джиму, который только что вернулся на место, отдав дань мистеру Ж. — Скажи-ка, сколько раз Бенни ездил к своему тотемному шесту?

— Не знаю, — пожал плечами Джим.

— Да знаешь ты прекрасно, Джим, — сколько раз?

Джим явно был не склонен выдавать друга.

— Десять раз! — воскликнула Карен. — За месяц! Разве не так, Джим?

Мы спросили у Джима, что там делает Бенни.

— Просто смотрит на него, — сказал Джим. — Там есть на что посмотреть. У меня мурашки по коже побежали, когда я его впервые увидел.

— В Институте искусств тоже есть такие штучки, от которых мурашки по коже, — парировала Карен. — Но много ли народу ходит туда по десять раз в месяц?

На следующий день мы спросили у Бенни, правда ли он навещает свой тотемный шест. И если да, то зачем? Мы сказали, что Джим Джеккерс сказал, будто Бенни ездил туда в прошлом месяце десять раз. Правда ли это?

— Не знаю, не считал, — ответил Бенни. — Может, это все же не слишком тяжкое преступление?

Мы спросили, не ездит ли он туда с кем-нибудь, чтобы оценить этот шест, потому что, может, тот стоит денег. Или он его измеряет, чтобы потом вывезти. Или он ловит кайф оттого, что завладел такой невидалью.