Джошуа Феррис - И не осталось никого

Барб не могла поверить, что моя матушка на смертном одре, а я ничего не хочу для нее сделать. Но это потому, что она никогда не видела, как эта женщина, одетая в халат, бросает в стену тарелки. Я этим хочу сказать, что именно Барб убедила меня съездить за матерью и привезти ее, и, между нами, Бенни, я НА САМОМ ДЕЛЕ, НА САМОМ ДЕЛЕ (говорю тебе откровенно) все просрал. Я имею в виду с Барб. Ты не думаешь, что нам бы хорошо встретиться за кружкой пива? Я без нее тоскую и хотел бы поговорить об этом.

Как бы там ни было, но мы положили мою матушку на чердак, и она там оставалась, пока не померла, а она, в конечном итоге, померла, и видеть это, говорю тебе, было ох как больно. Она категорически отказалась идти в больницу, а потом она отказалась впускать сиделку, которую мы для нее наняли. Но потом — ЭТОМУ я просто не мог поверить: она попросила позвать священника. Я понятия не имел, что у нее есть какие-то религиозные убеждения. Ну, позвали мы священника — ах, если бы я мог тебе описать это зрелище: моя матушка держит священника за руку. К тому времени она уже дошла — зубы вынуты, видик тот еще. Я испытывал сочувствие к той Высшей Власти, к которой она должна была заявиться, но еще я должен признать, что немного завидовал тому, что Бог, или кто там у них есть, сумел убедить ее держать за руку Его слугу. Тогда как я и вспомнить не мог, когда в последний раз она держала за руку МЕНЯ, если только она когда-то держала меня за руку. И это потому, что она была подлая сука, но еще и потому, что отец у нее был алкоголик и поганый сукин сын, и далее все ТО, что твердят в дневных ток-шоу.

Но я забегаю вперед, потому что, прежде чем позвать священника, между тем днем, когда я забрал ее из Ромовилля (БЕЗ КОТОВ), и временем, когда она умирала на чердаке, я сидел с ней, приезжая с работы, и мы вместе смотрели “Колесо фортуны” [72] Телевизионная игра наподобие «Поля чудес». . Мы молча вместе смотрели телевизор — я с самого детства не помню, чтобы мы так долго что-то делали вместе. Мы смотрели “Колесо фортуны”, а Барб внизу готовила обед, и в течение четырех или пяти месяцев я осознавал, что какой бы подлой сукой ни была ваша мать, видеть, как она умирает, невыносимо, потому что рак яичников — это еще более подлая сука, чем любая сука, которую он уничтожает.

Болезнь просто ПОЖИРАЛА ее, Бенни. Я перестал ее узнавать. Она была больше похожа на скелет в твоем кабинете, чем на мою матушку. Как я плакал, старина, когда она умерла. Я все время спрашивал у Барбары, ПОЧЕМУ, ну ПОЧЕМУ я плачу? А она все время отвечала, как же ты можешь не плакать, ведь это твоя мать. Но ПОЧЕМУ? Я десять лет с ней не разговаривал. И мне вообще было насрать на нее. Но когда ты видишь, как болезнь ПОЖИРАЕТ кого-то вот так…

И если бы мне было позволено изменить хотя бы что-то ОДНО в моей жизни, что я мог бы взять назад, ОДНО за всю мою жизнь, что я мог бы сделать иначе, то я бы взял назад то, что случилось, когда у нас шли все эти дела с разводом. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО потерял контроль над собой и закричал на Барб: Я НАДЕЮСЬ, ЧТО РАК ЯИЧНИКОВ СЛОПАЕТ ТВОЮ ПИЗДУ! Я вовсе не это имел в виду. Теперь мне стыдно за эти слова. Нет, это даже вполовину не описывает то, что я чувствую. Кроме тебя, я об этом никому не говорил. Можешь ты мне сказать, ЧТО ЗА ХЕРНЯ БЫЛА У МЕНЯ В ГОЛОВЕ? Ах, старик, старик… Ну да ладно. Можешь использовать это в своей рекламе, если хочешь, и привет всем этим херам собачьим. Том».

Этот е-мейл очень быстро разошелся по офису, и некоторые из нас получили подтверждение своей правоты. Том говорил о том, что неплохо бы выпить пива с Бенни, и сожалел о той ужасной вещи, которую сказал Барб. Вряд ли это был горячечный бред готовящегося к убийству уволенного работника, который желает свести счеты с прежним работодателем. Даже Амбер, хотя ее и привело в ужас практически все, о чем гам говорилось, неохотно согласилась, что письмо, вероятно, написано человеком, более психически устойчивым, чем тот, который, как она полагала, мог шляться по оружейным магазинам Тинли-парка [73] Небольшой город в штате Иллинойс. , после того как прогулялся по-испански. Но от одной мысли Амбер никак не могла отделаться — что Том сделал с котами матери.

— Неужели он просто оставил их, когда приехал за ней? — спрашивала она. — Но ведь не оставил же он их в квартире, а?

Амбер попросила Бенни, чтобы тот послал Тому е-мейл с этим вопросом, но все остальные решили, что этого делать не стоит.

— Но что с ними случилось? — гнула свое Амбер. — Они же могли умереть с голоду.

— Амбер, да заткнись ты в жопу с этими котами, — попросил Ларри.

Мы знали, что между этими двумя были вроде как семейные контры, но чтобы уж так? Те из нас, кто в этот момент сидел в кабинете Амбер, поспешили оттуда ретироваться.

Джо Поуп спустился в бокс Джима узнать, что ему известно о Томе.

— Служба безопасности здания просила передавать им любые письма от Тома, — сказал он Джиму.

— Я этого не знал, — смутился Джим. — Мне этого никто не говорил.

— Да вы не переживайте. Отправьте этот е-мейл Майку Борошански.

— Не знаю почему, но я всегда все узнаю последним, — сказал Джим, наклоняясь к монитору и открывая е-мейл от Тома, — Вы и правда хотите, чтобы я вам его прочитал?

— Пожалуйста, — сказал Джо. — Только сначала скажите, что там в строке «Тема».

— Так, строка «Тема»… Тут написано: «Дайте мне мокрую кобылу».

— Прошу прощения — что?

— «Дайте мне мокрую кобылу», — повторил, Джим. — Так он написал. «Дайте мне мокрую кобылу».

— Хорошо. Читайте дальше, — кивнул Джо.

— «Карлик, ты помнишь, как мы снимали ролик об этом стиральном порошке? Там, где ребята играют в регби и приносят любящим женам зеленые от травы футболки? Но они во время игры не падали на траву, правда? Это были актеры. Мы для них раскладывали матрасы. Они падали на матрасы! Вот она, хитрожопая телевизионная Америка! Но мой вопрос к ТЕБЕ, ОРУДИЕ ОБМАНА, такой: когда капитан Мердок бросает свои гранаты в ПЛОХИХ РЕБЯТ, а ПЛОХИХ РЕБЯТ подбрасывает вверх, у этих ПЛОХИХ РЕБЯТ тоже подстелены матрасы? Скажи мне, ОРУДИЕ ОБМАНА, если граната разорвется, а матраса НИГДЕ ПОБЛИЗОСТИ нет, то им не будет больно?»

Когда этот е-мейл был разослан, мы решили, что Том просто подшучивает над своим старым дружком Карликом. Но убедить в этом Амбер, ясное дело, было невозможно. Она снова вернулась к этой дури и продолжала настаивать на своем. И в конечном итоге нам пришлось — хотя и неохотно — согласиться, что разница в интонациях этих двух е-мейлов указывает: у Тома Моты выдаются как хорошие, так и плохие часы.

Узнав об изменениях в проекте, Женевьева вышла из офиса и пошла по Мичиган-авеню в «Бордерс» [74] Универмаг «Бордерс» — одно из самых старых сооружений Чикаго, уцелевших в пожаре 1871 г. , где купила несколько книг. Она дошла до половины книги воспоминаний женщины, перенесшей рак груди, когда ее прервал Джо.