Александр Лекаренко - Дьявольская карусель

Марина не ненавидела мать так, как ненавидела отца, она могла бы даже лю­бить ее, как любила в детстве, - но Клара никогда, ни единым словом, не выступила в ее защиту, не заняла позицию. А теперь, у нее был дом, - полная чаша, муж-добытчик, младшенькая, Темчик - и на хрена ей были проблемы стар­шей дочери, со всей ее непутевостью? Второй завтрак, минуя тя­желый и вредный обед, легко перешел в файв – о‘клок и Марина умудрилась по­целоваться с отцом и не метнуть презрительный взгляд в холуя, с которым он вернулся с работы.

Леня Кубаткин, с папкой под мышкой, угрюмо топтал свою землю в сторону гребаного завода, где украли гребаный кабель и гребаные нэпманы, вместо то­го, чтобы купить новый, - звонят в милицию. Лене было тридцать девять лет и шесть месяцев, - чудовищный возраст, по меркам угрозыска, но сопляки продол­жали звать его Леней, он поседел на этой работе, потерял зубы, иллюзии и не приобрел взамен ничего, кроме стойкой уверенности, что весь мир, - дерьмо. Он не имел ни сбережений, ни образования, не умел делать ничего, кроме ментовской работы и выслужился до старшего опера и капитана, только потому, что его прикрывали выбившиеся в начальство однокашники, на которых он гор­батил, - ненавидя грядущую пенсию, на которую невозможно было прокормить двух некрасивых дочерей и жену, - больше, чем горбатую работу.

- Я тут уже разобрался, - веско сказал ему начальник охраны, встретивший его на проходной и добавил со знанием дела и почти запанибратски, - Щаc составим протокол и можно писать отказняк. - Вы тут кто? - спросил Леня, глядя ему в грудь. - Начальник охраны, - другим тоном сказал начальник. - Где руководство? - спросил Леня. - Ну... уехало уже. По делам, - началь­ник потер небритый подбородок, - Вам же еще утром позвонили. - Без вас дел хватает, - процедил Леня, - Где место? - Какое место? - удивился начальник. - Где сп...ли кабель? - раздельно произнес Леня. - А зачем? - начальник пожал плечами, - Ущерб сос... - Где? - скучно глядя в сторону, повторил Леня.

Он потоптался на месте происшествия, не обращая внимания на угрюмо насупившегося рядом с ним начальника охраны, посмотрел влево, вправо, вверх, - усилия предпринятые уркой, чтобы снять кабель, явно того кабеля не стоили. - Чья территория? - спросил Леня. - Ничья, - с непонятной мстительностью ответил начальник охраны. - Вот и обращайтесь ни к кому, - и не оборачиваясь, Леня пошел прочь, так и не раскрыв свою папку. - Эй, эй! - крикнул начальник ему в спину, - А как же... - Леня на секунду остановился, - Пусть хозяин придет в контору и напишет заявление, если хочет. Здравия желаю.-

Бредя на опорный, Леня раздумывал о том, что кабель уже прокололи наркомы из числа работничков этого предприятия, может и сама охрана. Больше некому и незачем, к тому же, они располагали необходимым инструментом на подхвате и ночным временем. Стоило лишь сверить учеты с отделом кадров и пошмонать по скупкам, где у Лени были коны, - легко это дело раскрывалось. Да только на хрена? В контору они прозвонили для чистого понту. Никто не придет. Никто не пришел. Но через три дня, какое-то хулиганье побило окна в офисе, а потом и морду начальнику охраны, да так, что тот оказался в больнице и Костя пришел к хозяину, - больше идти уже было некуда. Хозяин покорчился, пожевал губы и нехотя набрал номер Марины, - через тридцать минут, Алеша вошел в его кабинет.

- Ну, и где же вы работали раньше, - лениво произнес хозяин, - До того, как вас... нашла моя дочь? - Экспедитором, - вежливо ответил Алеша, - У ее первого мужа. Контролировал и охранял грузы. - Это называется, - «экспедитор»? - хмыкнул хозяин. Алеша промолчал. - Ладно, что вы конкретно умеете делать? - вздохнул хозяин. - Я умею охранять грузы, территорию и конкретных лиц, - ответил Алеша. - Да? - вяло удивился хозяин, - Вы получили специальное образование? Спецназовец? - Нет. Филолог,- ответил Алеша. - Вот как? - хозяин широко открыл набрякшие глаза,- И что вы собираетесь делать на мо­ем заводе? - Пока ничего, - Алеша пожал плечами, - Меня оторвали от работы и попросили оказать помощь. Я пришел посмотреть, в чем эта помощь может заключаться. - Ну-ну, не надо быть таким заносчивым, молодой человек, - хозяин начал багроветь, - Вы бандит, я так понимаю? - Алеша удовлетворенно прикрыл веки, чтобы скрыть блеск глаз, - этот тип не умел контролировать себя, бол­тал, влезая в неведомые ему дебри, где легко потерять язык вместе с голо­вой и пытался обидеть человека, в помощи которого нуждался, - он был дураком, с этим будет легко. - Нет, - мягко сказал Алеша, - Я не бандит. Бандит, это тот, кто состоит в банде. А я решаю вопросы частным образом для частных людей. Марина мне платит и я ни разу не разочаровал ни ее, ни обоих ее му­жей. Если вы не нуждаетесь в моих услугах, - просто скажите и я уйду. - Ну, ладно, - босс помолчал, пережевывая извилинами сказанное Алешей, - Я возьму вас исполняющим обязанности заместителя начальника охраны. Временно. Так, Марина платит? - Платит, - кивнул Алеша. - Значит, у меня будете получать полставки. Сторожа. Справитесь с обязанностями, пока выйдет постоянный ра­ботник, - получите премию, - веско сказал босс, - Сто еврей дам. - Хорошо,- сказал Алеша. - Конечно, хорошо, - осмелев, прорезался Костя, при виде уже купленного товара, - Сто евриков, ни за что, ни про что. -

Во дворе раздался шум машины и выглянув из окна особняка, Алеша понял, что случилось то, чего он опасался, - девки сорвались. Они выходили из сия­ющего черным лаком джипа «чероки», - Зебра, в своем черном платье, едва прикрывающем черные трусы спереди, - сзади их просто не было, Гела, в чем-то очень похожем на парадный наряд африканского вождя из шкуры леопарда, - очень похожей на настоящую и Эвелина, смахивающая на нимфетку из подполь­ного журнала для извращенцев, - в белоснежной блузе из полупрозрачного шифо­на она могла бы выглядеть почти одетой, если бы не рейтузы из того же мате­риала в алую полоску. Алеша усмехнулся, - да, эти три стервы резали глаз, сердце и ниже, как три бритвенных лезвия, чуть припачканные кровью и на фоне бликующего хромом «черри» ассоциировались с постером из «Пентхауза», - но кто мог бы заподозрить в них воспитанниц спецприюта и уродов в мас­ках, перебивших персонал «Кредита»? Они сделали гигантскую глупость, - но все, что они сделали и Алеша вместе с ними, было глупостью не меньшей, чем этот пожар в лесу, пожирающий листья и возможно, замаскировавшись сдуру, как клоун в цирке, - они сделали не большую из них. Оставалось надеяться, что ростовщики не выкладывали свои тугрики по номерам, а если выкладывали, - то Алеша, как и любой дурак, - всегда готов был выкинуть свой последний козырь.

«Черри» не выглядел так, как будто его хозяин лежит в багажнике, - он выг­лядел как только что сошедший со стапелей торпедный катер, об который еще не успели разбить ничью голову - и не заботясь об отпечатках пальцев, не обращая внимания на застывший постер из «Пентхауза», Алеша полез в салон сразу, сбежав по ступенькам. Он быстро нашел новенький техпаспорт, выданный на имя Афанасьевой Ларисы Дмитриевны и такую же водительскую лицензию, - с фотографией лыбящейся Зебры. - Муха не еб...ась, - гордо сказала она, загля­дывая ему через плечо. При одном лишь взгляде на документы, Алеша сразу все понял и уже не сомневался, что где-то рядом лежит и совершенно легально выданный паспорт, - который через минуту и нашел. Инга воспользовалась уни­кальной возможностью, которой навсегда, вместе со многим другим, лишены взрослые, - она заплатила за аренду свидетельства о рождении, какой-то полу-беспризорной дуре, которой через пару месяцев исполнялось шестнадцать лет и получила за нее абсолютно подлинный паспорт. Когда же арендодательница истратит все деньги на дрянь из киосков и цыганских поселков или исте­чет срок договора или возникнут форсмажорные обстоятельства, в виде нужды в очередной афере, вроде замужества, - она просто получит новый, заявив о потере паспорта и если она хотя бы одного пола с арендобрателем, то ни у кого не возникнет сомнений, что за пару-тройку лет девочка могла и изме­няться. Четырнадцатилетний гражданин имеет законное право купить или про­дать, хоть пароход и без паспорта, но за получение полноценных водитель­ских прав в шестнадцать лет, конечно же пришлось чуть-чуть приплатить, - ну и что? За это дело платят и в тридцать.