Пауль Куусберг - Происшествие с Андресом Лапетеусом

Лапетеус подумал.

— Каким светом пользовался встречный водитель?

— Кажется… ближним. Или подфарниками.

— Когда вы выехали из гаража?

— Не… смотрел на часы… Примерно через час… после ухода Пыдруса.

— Вы направлялись со стороны Пирита в Таллин. Откуда вы ехали?

Лапетеус спросил с вызовом:

— Это… имеет… значение?

— Да.

— Из Пирита.

Роогас понял, что Лапетеус не разъяснит ему цель своей поездки. Да он и не имеет права этого требовать у него. Тут не официальный допрос.

— Марку встречной машины заметили?

Лапетеус долго лежал с закрытыми глазами.

— «Москвич»… номера не… Все произошло… в одно мгновение.

— Цвет запомнили?

— Зеленый и… белый.

— Вам известно, что стало с машиной и ехавшими в ней людьми?

После продолжительного молчания Лапетеус взволнованно спросил:

— Что… с ними?..

В дверях палаты появилась сестра и предупредила, что условленные полчаса истекли. Врач не разрешает дольше утомлять больного.

Андрес Лапетеус крикнул:

— Отвечайте!

— Один покалечен и один убит.

Вмешалась сестра:

— Товарищ майор, на сегодня достаточно.

Роогас не смог не добавить:

— Убит водитель.

Тут же возник вопрос: знает или нет Лапетеус, на кого он налетел? Цвет «Москвича» он назвал точно. Но двухцветных машин — зеленых сверху и белых снизу— сотни.

В дверях майор Роогас оглянулся. Лапетеус следил за ним застывшим взглядом. Стало жаль его. Острее, чем раньше, ощутил себя тоже виновным.

Почему Лапетеус так держался с ним? Не хотел говорить как со знакомым, с фронтовым товарищем? В свое время Андрес помог с работой. А вечером за столом он относился к нему если не очень тепло, то во всяком случае дружески. И уж по меньшей мере при расставании они поняли друг друга и объяснялись совершенно откровенно. Только теперь Роогас вспомнил, что в тот вечер Лапетеус говорил с ним на «ты». Андрес явно искал его дружбы. А он поторопился уйти.

Роогас был недоволен собой. Разговаривал с Лапетеусом как с чужим. Он не собирался допрашивать своего бывшего фронтового товарища, он хотел понять его. Понять и придать ему бодрости, уверенности. Подтвердить, что его не осуждают безоговорочно. Что с того, что Лапетеус был сдержанным. Просто он не в себе из-за этого несчастья и гнетущих последствий…

Роогасу показалось многозначительным, что Лапетеус избегал встреч с родными и знакомыми. Или он боится, что не сможет выдержать их обвиняющих взглядов? Ведь из-за него погиб Хаавик, покалечена жена.

Как это сказал Паювийдик? «Жизнь чертовски сложная штука».

Верно.

И еще начало беспокоить Роогаса то, что он не сказал Лапетеусу, кого тот убил и кого покалечил. Ведь завтра-послезавтра ему и так все скажут…

Чем больше он думал об Андресе Лапетеусе, тем более беспокойные вопросы у него возникали.

Почему Лапетеус не поинтересовался, с кем столкнулся? Почему он лишь спросил, что стало с сидевшими в «Москвиче»? Знал ли он, кто в нем ехали? И если да, то когда узнал? Кто ему сообщил? Врачи, сестры? Или навестившие его?

Вдруг он узнал встречную машину? Увидел, кто в ней сидел, или догадался, кто мог сидеть? И все же налетел на них? В таком случае Лапетеус не просто виновник трагедии, а преступник.

Сознание Роогаса протестовало против такого вывода.

«Допустим, что Лапетеус действительно видел, кто ехал в «Москвиче». Что он мог сделать для того, чтобы избежать аварии? Ничего. Катастрофа была неизбежна. Все произошло в одну секунду. Даже профессиональный шофер с самой быстрой реакцией не смог бы избежать столкновения. Свернуть вправо — так инстинктивно поступает большинство водителей в аналогичных положениях, и Хаавик сделал это, — потому что въехать в кювет не так рискованно, как на полном ходу налететь на быстро приближающуюся машину. Но справа шел грузовик. У Андреса не было выбора».

Хотя майор Роогас старался понять Лапетеуса и логически обосновать его поведение, подозрения возникли снова. Свернув вправо и налетев на грузовик сзади, он поставил бы в опасное положение в основном только себя. А теперь…

Роогас анализировал все возможные варианты аварии. Но потом сказал себе, что все это пустое умничание. Лапетеус был пьян. Он это видел сам за несколько часов до случившегося, то же подтверждали Паювийдик и Пыдрус, об этом же свидетельствовал и врачебный осмотр. Пьяный человек реагирует медленно. Столкновение произошло прежде, чем Лапетеус понял все, прежде чем его мозг отозвался на то, что увидели глаза (если он вообще мог кого-нибудь разглядеть в мчавшейся навстречу машине).

Только один Лапетеус знает, что он заметил и что хотел сделать. Закон трактует факты такими, какие они есть. Лапетеус виновен в смерти одного человека и в довольно опасных телесных повреждениях другого и должен понести предусмотренное наказание.

Роогас не пришел к какому-то твердому решению. Самым важным для него был вопрос: что думал, чувствовал и что хотел сделать Лапетеус в последний момент? И, возможно, решающее значение имела причина, по которой Лапетеус поехал в город. Что заставило его уехать из дома?

Роогас никак не мог избавиться от ощущения собственной вины в том, что произошло…

Реэт Лапетеус несколько раз заверила Роогаса, что она не обвиняет своего мужа. Утверждала, что если бы Хаавик мог высказать свое мнение, то и он не требовал бы суда над своим другом. Виктор Сам водил машину и отлично знал: где машины, там. и несчастья. Он часто говорил так. Последний раз тогда, когда год тому назад купил себе «Москвича». Жаль, что он уже не может защитить Андреса. Он обязательно сделал бы это.

Реэт говорила и о том, что она случайно встретилась с Виктором Хаавиком.

— Я была в гостях у своей школьной подруги, пили кофе и болтали обо всем. И не заметила, как наступила ночь. Меня не хотели отпускать, но там крохотная квартира, и я условилась с другой подругой, что переночую у нее. У Тийветов — мою подругу зовут Эрна Тийвет — в Пирита дом, и у них гораздо просторнее. Я уже почти подошла к стоянке такси, когда рядом со мной остановилась машина товарища Хаавика. На Центральной площади, знаете, на том месте, где раньше была футбольная площадка «Калева». Вы таллинец? Тогда вы понимаете. Конечно, футбольная площадка была в глубине, а это перед ней. Он заметил меня и предложил отвезти домой. Товарищ Хаавик всегда был очень внимателен, я бы даже сказала — галантен. Он очень удивился, что я собираюсь ехать совсем в другую сторону — в Пирита. И вы удивляетесь, я это очень хорошо понимаю. Должна признаться, что я попросила Андреса солгать его товарищам. Я не могла остаться дома. Для вас, для товарища Пыдруса и для других, я с радостью выполнила бы свои обязанности хозяйки дома. Мой муж рассказывал о вас так много интересного и хорошего, я очень жалела, что не могла принять участия в вашей вечеринке. Я не хотела встречаться с Каартна. Прошу вас, поймите меня. Я знаю, что у нее было с Андресом. Женщины порой странны, товарищ майор.