Джон О'Хара - Время, чтобы вспомнить все

— Джо? Это Майк Слэттери. Я хотел бы с тобой поговорить. Если ты свободен, я зашел бы прямо сейчас.

Через несколько минут Майк появился в офисе у Джо. Он закрыл за собой дверь и положил свою шляпу на полку с книгами по юриспруденции.

— Джо, у тебя достаточно знаний о добыче угля? Ты ведь знаешь, что такое «подкопщик»?

— Конечно, — сказал Джо.

— Кто же это?

— Человек, который убирает крепежный лес, и из-за отсутствия опоры уголь падает вниз.

— Правильно. Опасная работа, хорошо оплачивается.

— Ладно, Майк. Что у тебя на уме? — спросил Джо.

— Тебе нужно было ехать в самый Вашингтон, чтобы стать «подкопщиком»?

— Майк, с кем, по-твоему, ты разговариваешь?

— Я разговариваю с честолюбцем, замахнувшимся на политику. Я говорю с человеком, который за моей спиной пытается удовлетворить свои честолюбивые стремления. Я говорю с человеком, которому я мог помочь и которому я предлагал свою помощь. Я говорю с человеком, который изо всех сил старается подорвать созданную мной организацию. Я говорю с человеком, который делает вид, что хочет держаться подальше от грязной политики, и не хочет ничему у меня научиться. Что же ты теперь скажешь?

— Скажу: убирайся к черту из моего офиса, — проговорил Джо.

— Меня здесь не будет, не успеешь ты, мистер Макиавелли, произнести: «Комиссия по внутренним водным путям».

Майк взял шляпу и вышел.

И теперь у Джо Чапина не было никаких шансов получить федеральную должность — даже должность почтмейстера в самой крохотной деревушке округа Лэнтененго.

— Наверное, это была ошибка, — сказала Эдит.

— Да, — согласился Джо, — но сенатор ни разу не упомянул имени Майка.

— Так же как и ты.

— Но я и не собирался.

— Ну, Майк ревниво относится к своей власти, и ему хочется думать, что здесь ничто не делается без его одобрения.

— Да, и у него есть на то все основания, — сказал Джо.

— Ты собираешься отступиться?

— О нет. Ты ведь меня знаешь. Я допустил ошибку, но я кое-чему научился. Пока что — помимо этой ошибки — мы отлично преуспевали. Послушай, Эдит, мы решили принять активное участие в жизни нашей общины, и к чему это привело? Майк предложил мне должность судьи, за которую многие адвокаты отдали бы все на свете. Я не должен был его ни о чем просить. Он сам пришел ко мне. Так вот, я могу сделать то же самое по всему штату, и тогда, возможно, кто-то важнее Майка Слэттери придет ко мне с предложением, как это сделал в свое время Майк. В любом случае я повторю то, что сделал здесь, по всему штату, и посмотрим, что получится.

— Даже если ты раздашь миллион долларов, в таком большом штате этого не заметят.

— Я не стану раздавать миллион долларов. Мне эта идея не нравится, и вряд ли она понравится тебе. Для работы с целым штатом благотворительная деятельность слишком дорогое удовольствие. Однако есть другие пути: Окружная коллегия адвокатов предлагала мне работу в самых разных комитетах, но я из-за лени и эгоизма ее отвергал. Мне проще простого попасть сначала в окружной комитет, потом в комитет штата, а штат уже предоставит мне возможность разъезжать по всей стране и встречаться с сотнями юристов и политиков, что, правда, часто одно и то же. Почти все политики — это юристы.

— Я рада, что ты не сдаешься, — сказала Эдит. — Но из-за этой новой затеи тебе придется все время быть в разъездах.

— Да, придется, но тебе не обязательно ездить со мной. Я попрошу тебя поехать на те собрания, куда адвокаты являются с женами, но таких не много — почти все они мужские сборища, но не мужские вечеринки. Будь они вечеринками, желающих попасть на них было бы куда больше.

Джо явился на следующее заседание Окружной коллегии адвокатов, проводившейся в «Одд-Феллоу-Холл». Среди присутствующих были официальные сотрудники коллегии и меньше четверти ее законных членов. На заседание пришли старики, изнывавшие от безделья, молодые, которым хотелось потереться среди сильных мира сего, и всякого рода посредственности, которые изнывали от безделья и одновременно хотели потереться среди сильных мира сего. На этом первом же собрании, куда Джо явился, не объясняя никому причины своего прихода, он менее всех остальных удивился тому, что его избрали в несколько более или менее внушительных комитетов. Джо также благосклонно принял предложение поехать на съезды делегатов региона и штата. Дело было в том, что одним адвокатам эти поездки были не по средствам, даже при том что им оплачивалась дорога и гостиница, а у других, которым по средствам было и то и другое, не было на поездки времени. В сравнении с должностью официального сотрудника Коллегии адвокатов роль делегата показалась Джо простой, необременительной и куда больше подходила для осуществления его целей.

Целых два года Джо посещал собрания, конференции и съезды. В компании своих коллег он мог курить дорогие сигары и рассказывать пикантные анекдоты, но при этом никто не считал его своим парнем. И собратья-адвокаты не хотели, чтобы он стал своим парнем. В неизменно элегантных костюмах, с отличной фигурой и — как выразился не один его коллега — с «заносчиво-привлекательной внешностью», он облагораживал любое сборище, придавая профессии юриста некий шик, и его присутствием многие из членов коллегии втайне гордились. Стоило ему появиться на конвенции, как одна его внешность вызывала к нему любопытство. И мужчины, и женщины спрашивали друг друга, кто он такой. Более того — и этого Джо уж никак не ожидал, — каждый из них считал, что открывает миру Джо Чапина, адвоката фирмы «Мак-Генри и Чапин», одной из лучших фирм Гиббсвилля, округа Лэнтененго. Не прошло и двух лет, как многие стали вслух выражать свое изумление тем, что Джо Чапин не занимается политикой. И как это ни огорчительно, у всех напрашивался один и тот же ответ: ему не нужны деньги.

Джо и Эдит, разумеется, рассчитывали завести знакомство с адвокатами и политиками. И, как почти неизбежное следствие посещений Джо профессиональных сборищ, на них посыпались приглашения со всех концов Пенсильвании. Они не могли принять всех приглашений, но были среди них такие, которые нельзя было не принять. Пенсильвания большой богатый штат, и деньги в нем водились с давних времен; в его границах располагалось множество богатых комфортабельных домов, в которых устраивались всевозможные мероприятия и развлечения начиная с игры симфонических оркестров и квакерских свадеб и кончая петушиными боями и охотой на медведя. Джо и Эдит не удивило — правда, и не доставило особого удовольствия — приглашение губернатора провести выходной в его доме в горах, где мужчины играли в покер, в который Джо не играл со студенческих лет в Йеле, а женщины — в бридж, в котором Эдит так никогда и не преуспела. Стоило Джо и Эдит появиться в чьем-то загородном доме в Сьюикли или на ферме в округе Лехи, как они тут же привлекали всеобщее внимание и Джо приглашали играть в гольф, по крайней мере в одной трети из шестидесяти семи округов штата. Джо купил себе «бьюик-фаэтон», и хотя это была модель полуспортивного типа, он намеренно купил «бьюик», модель популярную у людей среднего класса. Профессиональные политики предпочитали «дэниелс» и «каннинхем», «паккард» и «локомобиль», «пирлесс» и «кадиллак», у Джо самого в гараже стоял «пирс-эрроу», но во время своей кампании он его оттуда не выводил. Зачем выставлять напоказ свое богатство, когда всюду прекрасно можно было добраться и на «бьюике»?