Александр Грог - Время своих войн 1-2

И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов…»

/ Аллен Даллес — шеф ЦРУ США — 1945 году/

«Нам противостоит население в 180 миллионов, смесь разных рас, даже имя которых непроизносимо и внешность которых такова, что любой может их пристрелить без всякой жалости или эмоций… Мы, германцы, являемся единственными людьми в мире, которые относятся к животным справедливо, и мы — те, которые будут справедливо относиться к этим недочеловекам. Однако заботиться о них или давать им какие–то идеалы есть преступление против нашей крови…»

/Йозеф Гиммлер — министр пропаганды Германии — 1941 году/

(конец вводных)

----

…Трудно дать слепок времени с безвременья. В 90‑е сложно было понять — что собственно происходит. Слишком нагло США колонизировали бывший Советский Союз. Правитель глупый, частью лукавый и уж полностью беспринципный сдавал страну на правах колонии. Не остановившись на этом (аппетит приходит во время еды), США принялись реализовать намерения проделать это же с оставшимся миром… США — сами бывшая колония, забыв пример собственной истории, которая учит, что не все колонии так покорны, как хотелось бы, проводила политику неоколонизации по старому, в общем–то, образцу. Уничтожение непокорных, первенство законов метрополии, назначенцы… Не все ладилось. Иное раздражало. Поставленные на управление кадры едва ли всерьез поглядывали «налево», но некоторые телодвижения, случалось, совершали вне инструкций…

Полное покорение России так и не было реализовано, да оно и опасно — его уже (в отличие от тайного — от соглашения с правящей прослойкой) могли заметить предназначенные на вымирание. Парадокс, который никак не могут освоить, понять люди, заключается в том, что современные войны могут начинаться и заканчиваться, когда само население этих стран остается не в курсе, изредка огорчаясь тому, что его поуменьшело, но объясняя это, как ему сплошь и рядом втолковывалось — «естественными причинами».

Идея увеличение числа продуктов, путем уменьшения числа едоков, не нова, апробирована потерпевшими кораблекрушение.

Джульетто Кьеза — персона более чем информированная, писал впоследствии: «…из Гарварда российскому правительству посылали факсом проекты законов, написанные уже по–русски, для воплощения в экономической политике, под заголовком «Правительские распоряжения и декреты». Американцы долларизировали Россию, посылая с согласия правительства Гайдара, превратившегося в их протекторат, десятки грузовых «Боингов‑747», загруженных под завязку новенькими, только что отпечатанными стодолларовыми купюрами… Советниками, руководившими приватизацией, были сплошь американцы или «русские» под началом американцев, назначенных напрямую российским правительством. Весь процесс приватизации проходил по рецептам технологического и финансового ноу–хау Соединенных Штатов и с согласия Вашингтона. И не только: когда вставал вопрос о назначении министров и директоров крупных предприятий, летали в Соединенные Штаты за советами, а лучше сказать, за приказами… В 1993 году Ельцин уже полный банкрот в моральном и экономическом плане, поэтому, чтобы удержаться у власти, он распродает Россию Соединенным Штатам, демонтирует армию, аэрокосмическую промышленность, народное образование, словом, все…»

----

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

Лавров — Лайбах;

Грызлов — Шац;

Д. Медведев — Шахтман;

С. Иванов — Иохимсон;

Ю. Иванов — Иероним;

Б. Громов — Гольдштейн;

Коржаков — Хаген;

Лужков — Кац

Кудрин — Кюхельбекер;

Кириенко — Израитель;

Матвиенко — Эйхгорн;

Фурсенко — Файфман;

Зурабов — Сабельсон;

Белых — Айзеншпис;

Митрохин — Хайнц;

Филиппов — Файнштайн;

Садовничий — Рахимович;

Абалкин — Эткинд;

Гайдар — Руденберг;

Явлинский — Абельман;

Немцов — Герман;

Примаков — Шац;

Хакамада — Бейрнштейн;

Сабчак — Хайнович;

Жуков — Бирман;

Гордеев — Штубис;

Слиска — Бет Шебес;

Панина — Райх;

Устинов — Штайн;

Малышкин — Везенберг;

Митрофанов — Виерский;

Абрамов — Бегин;

Аяцков — Гольдберг;

Строев — Давидсон;

Осадчий — Натансон…

/неполное перечисление/

(конец вводных)

----

«Пришли злыдни, как на три дни, а задержалися на три вики…»

Жириновский, как автор «компромата», в то время всерьез ли, не всерьез, но грезивший о президентском кресле «Всея Руси», не счел нужным упомянуть еще одну расшифровку — на себя… «Сын юриста» — еще не диагноз.

— Ну, да шут с ним! — размышлял себе Извилина, невольно улыбаясь всем этим хитросплетениям: — Роль провокатора при государственной думе также неплохо оплачивается.

Всякому трону нужен шут — проститутка власти, чтобы время от времени озвучивать ту правду, которую следует замазать (раз она озвучена шутом, ей уже нельзя следовать, принять всерьез), пугать ею возможных противников — выносить предупреждения.

В 90‑е скандалист Жириновский пытался выпустить книжонку, в которой неосмотрительно дал пофамильную расшифровку власти нынешней. Прежде чем получить основательного втыка (а с ним и откупных, которые сунула уже вторая рука, которая лучше знала, что делать к таким случаям), прежде чем тираж тихо растворился — исчез, будто его и не было, а поздние сетевые версии подкорректированы, газета «Наша трибуна» (тоже не слишком долго просуществовавшая), сделала распечатку состава правительства и приближенных к нему, мимоходом отметив удачное (прямо–таки ко времени) название: «Иван — запахни душу!», и весьма смешное своим призывом, поскольку в той подборке автор забыл указать «имя собственное», дать еще одну ссылку преемственности поколений от управленцев 1917 до управленцев с 1991, а именно: Жириновский — Эдельштейн.

Кто успел, тот успел — удивился, но тут же поспешил все забыть — слишком уж безнадежный для России вырисовывался расклад…

Недовольный последними вливаниями в собственную партию (в рамках собственной программы — «горючее в обмен на партийцев»), «лучший друг русского народа» заехал по пути от Саддама Хусейна в Израиль, словно надеясь развеселить местных жителей приевшейся в тех местах классической клоунадой, стучал себя там кулаками в грудь: «Я — еврей!» Впрочем, мир и Израиль видывали и не такое. Гораздо более насущным на тот момент выглядело решение проблем, выдвинутых «душевными» талмуд–лоббистами — вроде окончательного и бесповоротного запрета на торговлю свининой на всей территории Израиля — в очередной раз проаргументирующими свои экономические выкладки изречениями из Торы…