Макс Фрай - Мой Рагнарёк

– Неужели и моим побрезгуешь? Не хмурься, Вотан, если Улисс нам и понадобится, то уж никак не в качестве советчика. В конце концов, он – всего лишь мой ученик. – Гордо сказала она. – Неужели ты думаешь, что у меня в запасе не найдется хорошей хитрости для нашего врага?

– Ладно, выкладывай свою хитрость. – Неохотно согласился я. Почему бы и нет?

Иногда в голову этой сероглазой приходят мудрые мысли…

– Я так поняла, что в соответствии с пророчеством, армию наших врагов должен был возглавить твой старинный недруг по имени Лодур, верно? – Осторожно спросила она.

– Верно. – Нахмурился я. – Ну и что?

– А он знает, что его место занято? – Лукаво спросила Афина.

– Знает ли он? Да, это хороший вопрос! – Я внимательно посмотрел на нее:

– Может быть, знает, а может и нет… Продолжай, Паллада!

– Ты и сам можешь продолжить, ты ведь у нас "Отец Мудрости" – разве нет?

Нужно просто стравить этих ребят и посмотреть что будет! – Торжественно заключила она.

– Хорошо говоришь… Но если Лодуру повезет, он одолеет этого парня и займет его место, окажется, что пророчество исполняется. – Нахмурился я.

– Одолеет? Не смеши меня, Один! Неужели ты думаешь, что нашего врага так легко одолеть? Если бы это было так, мы бы и сами справились… Впрочем, даже если этот твой Лодур на редкость удачлив, мы всегда сможем встрять в их драку и помешать ему – разве нет?

– Тоже верно. – Я задумался, и решил, что Афина предлагает мне не самый скверный выход из положения: что бы там не случилось между этими двумя, хуже чем есть все равно не будет! И потом, в пророчестве Вельвы ни слова не говорилось о ссоре между предводителями армии наших врагов – значит, мы просто обязаны постараться столкнуть их лбами!

– Ладно, допустим, что ты права… А если они столкуются? Если наш враг обрадуется и скажет Лодуру; "занимай мое место, мне все надоело!" Когда мы беседовали, мне показалось, что он только и ждет шанса умыть руки…

– Я не позволю ему "умыть руки". – Решительно сказала Афина. Я удивленно уставился на нее: что она еще задумала?!

– Разве ты не заметил, как он смотрел на меня? – Горделиво спросила Афина. – Если я позволю ему хотя бы надеяться, что когда-нибудь ему будет позволено поцеловать меня… знаешь, Один, возможно в этом случае Последняя битва пройдет по моему сценарию!

– Кое-кто однажды говорил мне, что прожил бесконечно долгую жизнь, не оставляя на своем теле отметины чужих губ, и не хочет менять это в самом конце… – Сердито сказал я. Мне очень не понравились ее слова, а улыбка, притаившаяся в уголках рта Марлона Брандо – и того меньше. Странная она была, эта улыбка, не слишком похожая на те, что я привык видеть на устах этой сероглазой – в какое бы тело она не рядилась…

– Я же говорю, что просто позволю ему надеяться! – Рассмеялась Афина. – Не надо так мрачно смотреть на меня, Игг! Ты – друг, поэтому тебе я сразу сказала правду.

Но это не значит, что я должна быть столь же прямодушна с нашим врагом…

Мало ли, какие слова я буду ему говорить! Слова – это всего лишь слова, а дальше слов дело не зайдет!

– И ты всерьез полагаешь, что ему будет достаточно твоей болтовни? Так может думать только неразумная девчонка! – Сердито сказал я.

– На что будем спорить? – Тут же подскочила она.

– Предлагаешь биться об заклад? – Удивился я. – Что за странная затея!

– Пусть странная. – Упрямо сказала Афина. – Что ты поставишь, Твэгги?

– Все что угодно. – Усмехнулся я.

– Отлично. – Кивнула она. – Если я выиграю спор – если окажется, что действительно смогу вить из него веревки, отделываясь лишь пустыми обещаниями! – ты выполнишь любую мою просьбу. Так даже лучше: сейчас я еще не знаю, что мне может от тебя понадобиться…

– А если ты проиграешь спор? Что я получу от тебя в этом случае?

– Я не проиграю! Ладно, допустим… а что бы ты хотел получить?

– Тебя. – Хмыкнул я.

– Как это – меня?

– Не прикидывайся, что не понимаешь. – Сердито сказал я. Передразнил ее:

– "Разве ты не заметил, как он смотрел на меня?" – а разве ты никогда не замечала, как смотрю на тебя я?

– Стараюсь не замечать. – Холодно сказала Афина. – У тебя есть некоторые достоинства, ради которых можно простить даже сладострастные взоры… Было бы лучше, если бы ты продолжал валяться по кустам в обществе Гекаты: ей это нравится, да и для дела полезно…

– Не пытайся заделаться моей свахой, ладно? – Я с трудом обуздал гнев. – Что ты смыслишь в этих делах? Чем решать, с кем я должен "валяться", скажи: ты принимаешь мое предложение?

– Дурацкая затея… Впрочем, как хочешь. Все равно я не проиграю этот спор!

– Может так, а может – нет. Поживем – увидим. – Вздохнул я. – Но в случае чего как я узнаю, что ты его проиграла?

– Я никогда не лгу тем, кого считаю равными себе. – Высокомерно заявила она.

– Это ты напрасно! – Усмехнулся я. – Только с равными и стоит лукавить: остальные не в счет.

– Не учи меня уму-разуму, ладно? – Вздохнула Афина. – Я не так молода, чтобы меня можно было переделать, а если учесть, что наш последний день не за горами, не стоит и пытаться… Ну что, я пошлю за Улиссом?

– На кой ляд тебе этот пройдоха? Думаешь, он научит тебя, как уклоняться от поцелуев?

– Этому я сама кого угодно научу… Улисс нам сейчас очень нужен, Один.

Или ты сам собираешься навестить своего бывшего побратима? Мне, например, что-то пока не хочется соваться ему в пасть… А кто-то ведь должен рассказать ему, что творится!

– Кто-то должен. – Неохотно признал я. – Но почему именно этот твой любимчик?

Почему бы не послать, к примеру Гермеса? Он же у вас от рождения Вестник…

– Гермес не только Вестник, он – один из нас. Нам не стоит делиться своими планами с кем-то еще. Пусть это будет нашим с тобой секретом…

Улисс не в счет, он – смертный, и предан мне крепче, чем мои Хранители!

– Не нравится он мне. – Вздохнул я. – Ладно, делай как знаешь…

– Вот и славно. Думаю, Улисс будет здесь уже сегодня ночью: он не медлит, когда я его зову.

Афина поднялась и пошла к своей летающей машине. Наверное решила, что ее крылатый приятель тоже нуждается в утешительной беседе после сегодняшней передряги. Уж он-то точно остался цел только по милости нашего мягкосердечного врага! Что касается меня, мне было о чем поразмыслить. Я достал из-за пазухи мешочек с рунами, взвесил его на ладони и спрятал обратно. Сердце говорило мне, что время для гадания неподходящее: моя судьба еще сама не решила, как быть дальше, так что мне не следовало полагаться на ее советы…

Улисс действительно оказался легок на ногу: часа через два после заката он уже сидел у ног удобно расположившейся на ложе Афины и прилежно внимал ее речам.

Время от времени он с энтузиазмом кивал: "да, я понял", – и снова почтительно умолкал. Через полчаса я окончательно убедился, что Афина мелет полную чушь – оно и понятно: Паллада ни разу в жизни не встречалась с моим бывшим побратимом и не имела ни малейшего представления о том, как с ним следует говорить! – но я не стал вмешиваться в их беседу. "Пусть себе болтает", – снисходительно думал я.