Сергей Лукьяненко - Спектр

Мартин заметил, что Кадрах готов взорваться, и быстро сказал:

– Это естественно. Если бы существование Бога можно было убедительно доказать, то это отнимало бы у разумных существ свободу воли... огромную часть свободы воли.

– Конечно, – невозмутимо кивнул ДиоДао. – Мы тоже не можем представить убедительных доказательств своей религии. Да, мы храним память предков, но с каждым поколением она уходит все дальше и дальше... что я вижу, когда глазами своего далекого предка вижу старца ДиоДао на вершине скалы? Возможно – Несущего Надежду, пророка, прикоснувшегося к Божеству. А возможно – обычного наблюдателя армии, ожидающей врага... или пастуха, высматривающего заблудившееся стадо? В моей памяти лишь краткий миг и я не знаю правды. Мои потомки вообще не увидят эти скалы и этого старца. Итак, для женщины пригодится лишь та религия, которая предоставляет верующему явные и недвусмысленные доказательства существования Бога.

– Такие есть? – с иронией спросил Мартин. – Любая религия, которая способна творить чудеса по заказу, мгновенно завоевала бы Вселенную.

– А мы проверим, – спокойно сказал Ди-Ди. – Мы отправимся в Долину Бога. Мы придем в институт теологии. Объясним цель своего визита и попросим совета.

– Как все просто, – фыркнул геддар. – Придем, попросим, увидим. А ваши ученые, выходит, знали о такой возможности, но не пытались произвести эксперимент.

– Посмотрим, – улыбнулся ДиоДао. – Идемте, друзья! Двадцать минут до отправления поезда.

Есть что-то удивительно смешное в сходстве разных рас – куда более, чем в различии. Мартин мог поклясться, что самой смешной вещью на свете является маленький заварочный чайник Догари, который он однажды увидел в инопланетном трактире. Немало веселых минут доставляло ему телевидение Чужих – по крайней мере, тех рас, что имели телевидение. Ну а инопланетные рекламные ролики (некоторые цивилизации тоже страдали этим пороком) уже многие годы служили верным подспорьем юмористов.

Поезд ДиоДао был восхитительно нелеп – не сам по себе, а своим контрастом с дорожными путями.

Верные своей традиции до конца модернизировать старое, прежде чем заменить его новым, ДиоДао сохранили на планете транспортную сеть, построенную еще тысячи лет назад. Древние проселочные дороги были выложены камнем, потом – забетонированы, потом – обзавелись тремя широкими рельсами, иногда металлическими, а иногда – из удивительно прочного дерева. Сотню лет назад по этим рельсам забегали паровозы, потом их сменили (но до сих пор – не все) сверкающие локомотивы на электрической тяге.

Сейчас перед куполом вокзала ждал экспресс, которого не постыдились бы и аранки.

Три длинных сигарообразных вагона из полупрозрачного пластика не стояли, а висели над рельсами. Их соединяли тамбуры из прозрачного материала, похожего на смятый целлофан. Видимо, все вагоны были моторными – они ничем не отличались друг от друга. У широко открытых дверей стояли ДиоДао в строгих черных накидках.

Рельсы возле вокзала были деревянными.

Кадрах остановился и сказал:

– Он висит в воздухе.

– Да, – подтвердил Ди-Ди.

– Магнитное поле? – спросил геддар с надеждой.

– Антигравитация.

Геддар снова испустил шипящий звук, потряс головой:

– Я слышал, но не верил... Вы умеете контролировать гравитацию? Так же, как аранки?

– Иначе, но умеем, – с достоинством ответил ДиоДао. – Поспешим, друзья.

Проводнику у дверей последнего вагона Ди-Ди предъявил какие-то документы, Мартин и Кадрах – свои временные паспорта. Формальностей оказалось на удивление мало – пять-шесть вопросов, касающихся в основном кулинарных предпочтений и переносимости перегрузок, после этого человек и геддар получили по анкете, которую разрешалось заполнить в пути. Анкета была небольшая, всего на восьми страницах.

После этого им позволили пройти в вагон.

ДиоДао явно не путешествовали в поездах на длинные дистанции. Здесь не было ничего, напоминающего купе, а уж тем более – спальные места. Широкий проход в центре вагона, вдоль него – развернутые друг к другу кресла, не слишком-то удобные для гуманоидов. Стены вагона были будто из мутного, дымчатого пластика, лишь кое-где бессистемно располагались окна. Пол устилало ворсистое покрытие. Все было выдержано в мягких бежевых тонах, даже светильники забраны в плафоны из бледно-коричневого стекла.

– Здесь мы и будем путешествовать, – объявил Ди-Ди. – Будьте как дома, друзья!

Мартин в недоумении огляделся. Они оказались единственными пассажирами вагона.

– Этот вагон прицепили для нас, – смущенно сказал ДиоДао. – Простите мой народ, он приветлив к чужакам, но все же не стремится к близкому контакту. Быть может, если в других вагонах не хватит мест, к нам подсядут...

– Сколько тебе это стоило? – спросил Мартин прямо.

– Много, – признался Ди-Ди, отводя глаза. – Не беспокойся. Это мой долг. К тому же приключение обещает быть интересным.

– Нам очень повезло, что Рожденный Осенью был твоим другом, – кивнул Кадрах. – Спасибо, маленький ДиоДао.

Кенгуру склонило голову.

– Мы скоро отправляемся? – поинтересовался Мартин.

Геддар мягко похлопал его по плечу:

– Ты шутишь, друг. Оглянись!

Мартин огляделся.

Движение совершенно не ощущалось, но вагон уже несся над рельсами, все наращивая и наращивая скорость. Километров триста в час... может быть – чуть больше.

– Дождавшийся... Ди-Ди, скажи, к чему этому поезду лететь над рельсами? – спросил Мартин. – Он же их не касается.

– Все очень просто, – объяснил ДиоДао. – Для безопасности, чтобы не врезаться в деревья, неровности рельефа, крупных животных или неосторожных граждан.

– Но не проще ли было подняться выше, метров на десять-пятнадцать над землей?

– Мы не очень любим летать, – признался Ди-Ди.

– В космос вы летаете, – не сдавался Мартин.

– Так это совсем другое дело, – удивился ДиоДао. – Совсем другое!

Кадрах вмешался в разговор:

– На их планете не существует птиц и летающих насекомых, друг мой. Раса ДиоДао страдает страхом высоты.

– Знаешь, Кадрах, – заметил Мартин, – у меня такое ощущение, будто ты знаешь о ДиоДао не меньше меня. Но твои знания односторонни. Только негатив.

Кадрах тихо засмеялся:

– Пусть это не обидит нашего маленького провожатого, но это правда. Когда ключники пришли на нашу планету и геддары принялись познавать Вселенную, мы долго искали, с кого брать пример. Мы не делали различий между гуманоидами и самыми причудливыми формами жизни. Но так уж получилось, что наиболее симпатичны нам люди и аранки. О других расах я знаю в основном то, что мешает сотрудничеству и дружбе.

– Я не обижен, – сказал ДиоДао. – И для нашего народа люди, а уж тем более геддары не являются любимыми расами. Но это не мешает исключениям. Давайте поедим, друзья? Нам предстоит долгий путь.