Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

— Нет. Я не люблю повторяться.

Долохов замолчал, собираясь с мыслями. И тут вдруг, неожиданно для всех, подала голос Беллатрисса:

— Но раз ты можешь вернуть душу бестелесной… или даже призраком…

— Да кто вам настолько понадобился-то? — резко перебил ее Король.

— Наш повелитель! Темный Лорд!

— Что-то знакомое… А! — не договорив, Король вдруг откинул голову, и тяжелый, разрывающий барабанные перепонки хохот раскатился по залу. Волшебники содрогнулись, как от физической боли. — И какого именно? Кого из всех? Или всех?

Он оглянулся, явно наслаждаясь недоумением и растерянностью аудитории.

— Нет, его я ни в каком виде возвращать не собираюсь. Это лучший экземпляр моей коллекции. Дух, который прибывал ко мне по кусочкам и до последнего оставался среди живых… нет уж, не отдам. Попросите другое.

— А что?.. — Долохов, похоже, уже перестал соображать.

— Да что хотите! Я все равно не выполню вашу просьбу, хотя как знать… Мне интересно, смертные! Вы не можете и представить, как скучно порой существование в моей Стране. Я ведь только поэтому и явился на ваш зов.

К ужасу всех, включая Малфоя, он стремительно шагнул сквозь световые стенки, сделал всего шаг — и заскользил над полом, жутко, беззвучно, как дементор… кем, собственно, и был. Остановился лишь на последнем, внешнем периметре, но непонятно было — то ли его остановил-таки последний круг защиты, то ли… просто так решил.

Малфой бессильно откинулся на спинку трона — взгляд Короля давил, как… каменная плита. «Слишком неуклюжее сравнение… — подумал Гроссмейстер, пытаясь уцепиться за любую разумную мысль… — но верное…» Взгляд Короля словно охватил его скользким, цепким щупальцем, и Малфой начал задыхаться. «Экспекто… экспекто патронум…» Но Король был дементором из дементоров, и любое хоть мало-мальски светлое воспоминание (их у Малфоя и так было не слишком много!) тут же меркло, поглощенные ледяными глазами.

Но потом в этих изменчивых глазах мелькнул интерес, и холод истаял. Малфой лихорадочно вздохнул, наслаждаясь возможностью снова свободно дышать. Его взгляд заметался, фокусируясь на неподвижных исполнителях в своих кругах, на Долохова, замершего на своем возвышении. «Почему они ничего не делают?! Почему они не изгоняют его?»

— Потому что я этого не хочу, — любезно пояснил Король; он продолжал смотреть с интересом. — Любопытно, Люциус Малфой, Гроссмейстер Ордена Тьмы. Так ты, оказывается, не очень-то хочешь возвращения своего Лорда? А чего же ты хочешь? Ах, своего сына! Да, и супруги… хотя насчет нее не уверен, как я вижу. Так, а как же остальные? — он отвел взгляд и всмотрелся в полумрак за троном. — Не беспокойся, они нас не слышат.

— Не все, скажем так, — перебил его вздорный старческий голос. Король искоса глянул на Гриндельвальда, но промолчал.

Он глянул под ноги, и произошла странная вещь — весь круг октограммы начал вращаться, словно был не частью пола, а крепился на скрытой оси. Он поворачивался на некоторый угол, останавливаясь, когда Король оказывался перед одним из волшебников, потом продолжал движение. Наконец вращение закончилось, снова приведя его к трону.

— Ну что ж, тебе повезло, Люциус Малфой, — сказал Король. — Ты в меньшинстве. Большинство хочет возвращения… Темного Лорда.

— Ты собираешься его вернуть? — мрачно спросил Гроссмейстер.

— Конечно, нет. Я же сказал, что тебе повезло. Хотя… было бы весело, — он оглянулся на застывших исполнителей, — подарить каждому из них по Темному Лорду, а затем насладиться бесподобным зрелищем — как вся эта куча Лордов выясняет, кто из них настоящий! Однако что толку лелеять пустые надежды… Мое время истекает, и я должен буду вернуться к своим поданным, а рассчитывать на то, что вы призовете меня вновь… не стоит, верно? Вы свободны, — бросил он через плечо, и волшебники одновременно дернулись и стали ошеломленно оглядываться. Король негромко, вкрадчивым голосом продолжил: — А хочешь, я подумаю над твоим желанием, Малфой?

Драко, подумал Малфой и стиснул зубы.

— Нет!

— Ты меня разочаровываешь, — протянул Король.

— А ты меня недооцениваешь, — неожиданно для себя отрезал Малфой.

Он с трудом сдерживал дрожь. Это был безумный риск, но остановиться он не мог:

— Сделать из своего бедного мальчика призрака, которому все удовольствия жизни недоступны? За кого ты меня держишь?

— За смертного, конечно, — холодно бросил Король. — Я знаю, как вы любите себя утешать: «Наверное, там, где он сейчас, ему лучше!» Как будто вы что-то об этом знаете! Ну ладно, раз так. Быть может, ты достаточно скоро узнаешь.

Он почему-то оглянулся, смерил взглядом Долохова — тот попятился и на этот раз действительно оступился. В другой раз это позабавило бы Малфоя, но сейчас он не обратил внимания, озадаченный словами Короля,.

— Что ты хочешь этим сказать? Сам ведь признался, что не ты отнимаешь жизнь!

— Ну, тут есть одна тонкость, — снисходительно усмехнулся Король. — Даже две. Во-первых, отнять жизнь я все же могу — попросту убив тебя. Мне запрещено это делать, но иной раз я могу и плюнуть на запрет. А во-вторых… — он вдруг шагнул за предел октограммы и одним стремительным шагом одолел сразу все три ступеньки, так что его жуткое текучее лицо нависло над Малфоем, — я могу тебя поцеловать. Забыл? Тогда с твоей жизнью ничего не случится, и она останется в твоем теле. А ты составишь мне компанию… там. Встретишься с женой и сыном. Повидаешь Темного Лорда. И может быть, тебе там действительно будет лучше. Кстати, если ты боишься одиночества, я могу прихватить всех присутствующих здесь. Не желаешь?

— Ты знаешь, нет, — с обескураживающим спокойствием ответил Малфой.

Король повернулся спиной к нему, неторопливо спустился с возвышения и снова подошел к кругу.

— Как знаешь. Подумай все же, пока я здесь. А то может статься, ты пожалеешь, что не воспользовался моим предложением. А ты, Геллерт Гриндельвальд? — он вдруг повернулся к старому волшебнику. — Ты ведь несколько зажился здесь, на земле. Старый упрямец Дамблдор и то проявил больше разума.

— О! — старик вовсе не казался испуганным. — А ведь я не догадался спросить о том, как поживает там моя старый друг. Хотя, конечно, «поживает» — это несколько не то слово, но…

— …пожалуй, оно уместно, — с неожиданной досадой отозвался Король. — Вынужден признать, что существуют тени, которые брезгуют моей благосклонностью и, увы, сохраняют достаточно сил, чтобы противиться моей власти. Мне это не нравится, как ты сам понимаешь. Таких я порой отправляю назад, на новое рождение. Нет, не так, как ты думаешь. Не так, как вам хочется. За это надо платить, и они платят — памятью, воспоминаниями… Родившись вновь, они не вправе помнить, кем они были.