JodoSan - Феникс Поттер: Пространство и время

Аккуратно переложив блондина на холодный пол, я медленно поднялся на ноги.

Я уже привык лицезреть мертвые лица, но вот чтобы они принадлежали детям? Странное чувство. Однако предаваться в такой момент сожалениям или еще чему — не вариант. Грусть и сожаление не помогут решить возникшие проблемы. Или, может, правильнее будет сказать: "возникшие уже давным-давно"? Не знаю, но именно это незнание и есть проблема, не так ли? Нужно понять, что произошло, а после разобраться с тем, как действовать и в каком направлении.

Так что же меня интересовало? Интересовало меня в данный момент лишь одно — кто, во имя летающих веников, за этим всем стоит? Два убийства в один день — это уже слишком. Особенно по местным меркам, где о таких дерзостях и не слышали-то никогда. К тому же я сказал именно убийства, а не нападения и нанесения увечий, а то большая разница. Почему? Ну, напасть и побить кого-то может любой студент, а после получить выговор и нападать дальше, но убийство... стоит "позабавиться" подобным, и отправишься туда, куда меня так упорно желает справить профессор зельеварения.

Нет, тут дело в другом. Рассказ Драко это лишь подтверждает. Ну, та часть рассказа, которую он все же успел мне поведать: кто-то стоит за всеми нападениями и беспорядками. Но кому вообще какое может быть дело до рядовой школы, пусть и волшебников? Так целенаправленно "шалить", не боясь быть обнаруженным и "проученным"... кто-то решил, что обладает более чем одной жизнью?

Но мои дальнейшие возмущения были прерваны неожиданным звонком. Я поглядел на определитель и хмыкнул.

— Что такое, Миа? — поднял я трубку. — И с каких это пор мы пользуемся в школе телефонами по их прямому назначению?

Девочка выразительно хмыкнула.

— Ты, кажется, хотел знать, что могут те ингредиенты, — заявила она. — Так вот, сообщаю, что кроме Оборотного Зелья их еще много где можно применить.

— Например? — потер я переносицу, готовясь внимать словам Мии.

— Зелье Частичной Невидимости, Чувствительного Носа, Дыхательного Проклятия, Удобрения для...

— Погоди-ка, погоди-ка, — затараторил я. — Зелье Дыхательного Проклятия? Ты так сказала?

— М-м... ну да, а что? — не поняла моего настроя девочка.

— Можешь найти описание того, как оно работает?

— Работает? М-м... сейчас, погоди, где-то было...

Некоторое время я слышал лишь шелест переворачивающихся страниц, а затем...

— Выпивший его через какое-то время лишается своих легких, — протянула Миа. — В прямом смысле. Время, через которое это произойдет, можно контролировать на стадии готовки. Другими словами, ты можешь сам задать таймер его срабатывания. Только я не знаю, как вообще можно лишиться легких...

— Поверь, Миа, ты не хотела бы этого знать, — невесело усмехнулся я. — И видеть тоже...

— Так, Феникс, рассказывай давай, — быстро все поняла девочка.

— Боюсь, это далеко не телефонный разговор.

— Где ты? — живо поинтересовалась Миа.

— Плакса Миртл, в туалете Плаксы Миртл.

— Скоро буду, — заявила девочка, а после сбросила вызов.

Я же спрятал смартфон обратно в карман и медленно подошел к одной из стен, устало на нее облокотившись.

— Что же это значит, а, Драко? — задал я риторический вопрос в пустоту, разглядывая помятый пергамент с загадочными надписями. — Что же это значит?

* * *

— А по лицу не скажешь, — хихикнула Миа, сидя рядом со мной одним холодным вечером за факультетским столом в Большом Зале.

— По его лицу вообще ничего не скажешь, — замотал я головой. — Думаю, он остается таким же невозмутимым даже после того, как мизинцем со всей силы заедет по косяку.

— У-уй, — шутливо скривилась девочка, представив описанную мной картину, а после тихонько засмеялась. — Ну и картина выходит.

— Про то я и говорю, — хмыкнул я, разглядывая Северуса Снейпа. — Одно лицо на все случаи жизни...

— Но сегодня он какой-то особенно печальный, — задумчиво протянула Миа. — Даже с его непроницаемым лицом...

— Тому есть отличное объяснение.

— Какое же? — заинтересованно посмотрела на меня девочка.

— Дамблдор проговорился, что Драко приходился нашему дорогому профессору крестником.

— Да ладно? — округлились от удивления глаза Мии. — Нет, ты это серьезно? Хотя... имеет смысл.

— Вот-вот, — протянул я, ковыряясь вилкой в своей тарелке.

— Но почему он раньше не был... таким? Столько времени уже прошло.

— Грустным? — уточнил я, и Миа кивнула. — А ты как думаешь? Вся школа до сих пор уверена в том, что Малфой-младший просто отбыл раньше времени домой по каким-то важным делам.

— И Снейпу сказали то же самое? — удивилась девочка. — Ты ведь сам сказал, что он — крестный Драко.

— У Дамблдора на этот вопрос свои взгляды, — пожал я плечами. — Он лишь обмолвился, что так нужно. А зачем — не мое дело.

— Так и сказал? — хмыкнула Миа.

— Ну, не так, но в том же смысле, — улыбнулся я, припоминая тот разговор с директором. — Тот же ответ последовал и на мой вопрос о причине отсутствия Дамблдора в Хогвартсе столь длительное время.

— Значит, к Министерству Магии это отношения точно не имеет?

— Уверен, что не имеет, — кивнул я. — Но раз директор говорить не захотел, то ничего я из него не вытяну.

Миа согласно кивнула, отложила вилку в сторону и о чем-то задумалась. Но спустя некоторое время решительно мотнула головой и снова заговорила:

— Знаешь, я все еще никак не могу выкинуть из головы тот твой листок с тремя строчками.

— Это от чего же? — я так же отложил столовый прибор в сторону и обратил свой взор к Мие.

— То определенно был какой-то пароль.

— Это лишь предположение, — отмахнулся я. — Может быть и правдивым предположением, но узнать наверняка уже невозможно.

— Знаю, знаю, но все же...

— Миа, он попросил меня избавиться от этого листочка, — я положил свою руку поверх ручки девочки.

— Я знаю, но...

— Ты определила, что текст был на Парселтанге, по-другому — Змеином языке...

— Это так, но...

— Это мертвый язык, ты сама мне говорила. Никто не сможет прочесть те пароли, да и уничтожены они уже.

— Но Драко ведь смог.

— Смог, не спорю, но он за то и поплатился уже, разве я не прав?

— А сообщники? — не сдавалась Миа.

— Он также сообщил, что другие аналогичные тексты уничтожил самостоятельно.

Девочка попыталась еще как-то мне возразить, но в результате эта попытка выглядела как безмолвное открытие рта и дальнейшее его закрытие. Словно рыба, выброшенная на берег, пыталась глотнуть спасительной воды.

— Ну и комплименты у вас, мистер, — шутливо надула губки Миа.

— Какие есть, — невинно пожал я плечами. — Что бы те три строчки ни значили, что бы они ни открывали, теперь все это не имеет никакого значения. Никто более не сможет их использовать.