Андрей Смирнов - Итальянский роман

От скуки, дабы хоть чем-нибудь себя занять, переезжаю в другую гостиницу. На первом этаже нового пристанища – объявление на русском: «Сегодня экскурсия в Сан-Марино». О, отлично. Я же ещё ни разу не был на организованной экскурсии по Италии.

По дороге девушка-экскурсовод рассказывает о брачных традициях жителей Сан-Марино, о миграционном законодательстве Сан-Марино и о сложностях иммиграции в Сан-Марино путём заключения брака с гражданином Сан-Марино. Матримониально-юридические аспекты очевидно являются предметом девушкиных научных интересов. Разницу между среднегодовыми доходами санмаринских и итальянских участников брачного рынка девушка знает с точностью до евроцента. Вещает она столь убедительно, что ловлю себя на смутном желании немедленно выйти замуж за санмаринца.

– А сейчас мы все дружно идём дегустировать аутентичные санмаринские вина! Не отстаём!.. В очередь, уважаемые туристы, в очередь!..

Водитель автобуса, итальянец, с которым успеваю перекинуться парой слов, смеётся и предлагает мне разделить его восхищение предприимчивостью санмаринцев, сопоставив количество выращиваемого на территории республики винограда с числом ежегодно посещающих её туристов. Получается примерно по десять граммов на человека.

Отбиваюсь от экскурсии и иду осматривать достопримечательности. Столица Сан-Марино расположена на горе, что незамедлительно поднимает её в моих глазах. Основной промысел местных жителей – горнодобыча. Правда, полезных ископаемых у них нет, поэтому они минуют промежуточные стадии и добывают из горы сразу деньги. Зона беспошлинной торговли в их понимании выглядит так: закупить в Италии партию сделанных в Китае сувениров, вычесть из цены налоги и умножить её на два. Исключение составляет бензин, стоимость которого умножению не подвергается. Потому все окрестные итальянцы ездят заправляться сюда, за государственную границу. Мало того, санмаринцы умудряются с выгодой продавать за деньги даже сами деньги. Отчеканенные местным монетным двором евро отправляются прямиком в сувенирные магазины, где туристы скупают их за точно такие же евро, но в десять раз дороже номинала.

Справедливости ради гора у них действительно чрезвычайно живописная. Что в сочетании с коммерческой направленностью всего предприятия рождает неустранимую ассоциацию: Диснейленд. Только с милитаристским уклоном. Санмаринцы испытывают видимую невооружённым глазом тягу к оружию, доспехам и прочим атрибутам воинской доблести. Что ж, на то у них есть веские исторические причины.

Ночь с 30 сентября на 1 октября 1957 года, местечко Роверета.

На границе тучи ходят хмуро. Вдоль неё залегла стрелковая цепь карабинеров. Неподалёку, за их спинами, притаился в кустах броневой ударный батальон. Но даже поддержка грозных боевых машин не внушает карабинерам спокойствия. Винтовка руку жжёт, тревога сердце гложет: того и гляди хлынут из ночного тумана неисчислимые микро-орды большевистских варваров. Стальным катком прокатятся по Италии, загоняя крестьян в колхозы и посыпая колхозные поля солью, ибо трава не должна расти там, где ступала краснознамённая варварская конница. Падёт, рухнет под их ударами гордый Рим!..

Впрочем, Рим-то как раз не жалко. Строго говоря, он первый начал. Ну, точнее, во всём был виноват древнеримский император Диоклетиан.

***

В один из последних годов III века от Рождества Христова на пристань города Римини с борта корабля сошёл человек с ослом. Был человек могучим и зелёным, ибо всю жизнь трудился каменотёсом, а качку переносил плохо. Миграционным властям он сообщил, что на родине, в Далмации, подвергается преследованиям со стороны императора Диоклетиана за религиозные убеждения, а потому просит политического убежища. Те слегка удивились и попытались намекнуть, что здесь, мол, хоть и глухая провинция у моря, но до Диоклетиана ещё ближе. Ословладелец, однако, продолжал упорствовать в желании получить статус беженца. Власти пожали плечами и нашли ему занятие по профилю: ремонтировать городские стены. Двенадцать лет распиливал он камни, большую их часть – пускал в работу, меньшую – откатывал в сторону. Из откаченного же затем возводил подпольные христианские церкви, куда по ночам заманивал жителей Римини и обращал их в истинную веру.

Кончилось плохо. В море показался новый корабль. Но носу его стояла женщина, сжимавшая в руке скалку.

– Негодяй! – неслось над волнами. – Я его по всей Адриатике ищу, а он тут на курорте прохлаждается! Без твоей любви, Марино, этот мир не для меня! Вернись, мерзавец, я всё прощу, а то хуже будет!

Марино – именно так звали нашего каменотёса – побледнел, пробормотал что-то про одержимость бесами, бочком-бочком выбрался из города, схватил осла в охапку, добежал до ближайшей горы под названием Титано, забился в пещеру и замуровал вход изнутри. Целый год просидел он там, поддерживая силы лишь жареными акридами и молитвой.

Увы, тщетно. В один прекрасный день гора содрогнулась от могучих ударов. Это выследившая его женщина использовала скалку в качестве стенобитного орудия. Осада длилась шесть суток. Днём женщина шла на приступ, по ночам Марино с ослом заделывали бреши в кладке. На седьмой день выдохшиеся и вспотевшие бесы оставили несчастную, в результате чего она умерла.

Тут на шум прибежал владелец горы, осмотрел место происшествия и заявил, что категорически возражает против содержания домашних животных в сдаваемом внаём пещерном помещении. Делать нечего: исполненный христианского смирения Марино лишь помолился о здоровье обидчика. Господь его молитвы услышал и покарал арендодателя полным параличом. При виде явленного чуда мать парализованного сразу же уверовала и на всякий случай переписала гору на Марино. Лишённый горного наследства сын тоже уверовал и мгновенно исцелился. Сообразив, что с риелторской конторой «Марино & Ко» шутки плохи, вслед за ними уверовали остальные их чада, домочадцы и прочие соседи.

Прознавший о том епископ Римини вызвал Марино к себе и вручил диплом диакона с отличием. Однако, случилось страшное: воспользовавшись отсутствием Марино, в пещеру пробрался медведь и сожрал оставшегося на хозяйстве осла.

– Медведь! – вскричал свежерукоположённый диакон. – Что ты натворил?!.. Осёл ты, а не медведь! Как честное животное, ты теперь обязан мне его заменить!

Сконфуженный медведь не посмел ослушаться и действительно впредь заменял Марино осла во всех трудах и забавах. Жили они долго и счастливо и умерли в один день. Благочестие же их было столь велико, что в основанное ими на горе поселение начали приходить новые люди, почитавшие своего диакона за настоящего святого.