Лидия Реттиева - Игра

– Ой, это вы?! – вытаращив на меня глаза, спросила юная особа, когда я обернулась на оклик и кивнула.

– Простите, пожалуйста, тут у нас с машиной заминка получилась, – скороговоркой продолжила девушка и повела меня за собой к выходу. Она эффектно выглядела в своем белом одеянии, особенно в такой пасмурный день. Стеганая куртка, джинсы, ботиночки, сумка – все было белого цвета. Кроме ее длинных волос. Черные, кажется некрашеные, блестящие волосы были собраны в длинный конский хвост, настолько длинный, что был переброшен со спины на грудь и доставал почти до пояса. Ровный четкий срез подчеркивал густоту волос. «Красиво», – отметила я про себя. А где молодой человек? Банев сказал, что меня встретит молодой человек, которому сообщили мои приметы и который мне все покажет и объяснит. Проходя мимо барной стойки, я на секунду остановилась, втягивая ноздрями запах кофе.

– У нас есть время попить кофе? – спросила я.

– Ой, простите, я совсем забыла, вы ведь с дороги! Вы, наверное, проголодались?

Нет, есть я не хотела, нас покормили во время полета. Но растворимый кофе, который дают в самолетах, я не пью. И потому я с удовольствием выпила большую чашку черного кофе без сливок, а чтобы моя спутница не скучала, купила ей мороженое, по ее выбору. Наташа, так звали ее, юрист по образованию, оказалась работником адвокатской конторы, через которую и оформлялась сделка с домом. Ее прекрасное знание русского языка объяснялось тем, что она была родом из России, ее родители переехали в Болгарию сразу же после распада СССР. И надо отдать должное ее родителям за то, что, хотя Наташа закончила школу и юридический факультет на болгарском языке, она очень правильно говорила по-русски, правда, быстро очень и с непривычной для меня интонацией. Но услышав позднее, как говорят между собой болгары, я поняла, в чем дело: болгарская речь быстрая. А я-то подумала, что девушка – тараторка!

– Ой! Как я вам завидую! – сказав это, Наташа даже всплеснула руками. Я удивленно посмотрела на нее, даже не поняв, чему же она завидует. Увидев мой вопросительный взгляд, она добавила:

– Это так романтично… Такой подарок! Когда вы увидите этот дом, это место… Ой, обалденно!!! – молодая юристка, кажется, восхищалась искренне. Как я поняла, вопрос с моей недвижимостью был вне рамок ее должностных обязанностей. Так сказать, в качестве дополнительной, отдельно оплаченной нагрузки, она выступала в роли нотариуса, заверившего договор. Сделка была завершена, все госпошлины и связанные с ней налоги оплачены. Ее задача была встретить меня, «передать мне ключи, а меня из рук в руки», подписанные мною документы подать на оформление в соответствующий департамент в Софии; мне оставалось лишь дождаться оттуда подтверждения и зарегистрировать свою недвижимость в земельном отделе местного самоуправлении. Но это уже без нее. Не знаю, как в Болгарии, но у нас при заключении таких договоров должны присутствовать обе стороны или их законные представители, или уполномоченные доверенностью лица. Но если честно, я и не надеялась встретить даже представителя стороны. На переданном мне Красимиром Баневым экземпляре договора уже стояла подпись дарителя, нужна была лишь моя подпись. Я внимательно слушала и старалась запомнить очередность процедур. А пока меня ждала дорога в горы, знакомство с домом и местностью.

– Сейчас я познакомлю вас с человеком, который поможет вам устроиться. Он следит за домом, он же доставит вас назад в Софию. Можете во всем полагаться на него, – сказала Наташа, кивком показав на ожидавшего у выхода стройного и прекрасно экипированного мужчину лет сорока с лишним. Ох уж тот Банев: где обещанный молодой человек?

– Марко Стратев, – произнес он, я не успела подать ему руку, как он, быстро раскланявшись, взял мою сумку и поспешил к выходу. Мы пошли вслед за ним. Вот так я познакомилась с Марко.

Если в Хельсинки стояла пасмурная минусовая погода, то София встретила сильным ливнем, что в это время года не характерно для этого прекрасного города. Я не догадалась взять с собой зонт. Но Марко взял меня под свое крыло, то есть под свой зонт. Так я оказалась бок о бок с человеком, рассмотреть которого не удавалось из-за того, что мы шли почти вплотную друг к другу. Он, слегка наклонившись вперед, чтобы купол зонта накрывал нас обоих, шагал рядом, как телохранитель. Я даже приосанилась, несмотря на хлеставший по ногам косой ливень. Хорошо, что машина стояла недалеко от входа в терминал. Передо мной учтиво открыли дверцу машины, я устроилась на заднем сиденье, рядом села Наташа, а мой провожатый Марко сел впереди, рядом с водителем. И опять я не могла разглядеть его, только часть его затылка, поднятый ворот темно-синего пальто с бисеринками дождя на ворсинках шерстяной ткани. Водитель обернулся ко мне, приветливо кивнул:

– Слави Жейнов, – отчетливо произнес он и так хорошо по-свойски улыбнулся мне, словно подбадривая меня. Машина плавно тронулась с места, и у меня заныло под ложечкой. Чем ближе мы подъезжали к объекту, служившему поводом для моего приезда, тем сильнее ныло что-то внутри. Никогда прежде не испытывала ни чего подобного. Это был не страх. В этом я была уверена. Это было совершенно новое ощущение, чувство беспомощности в точке невозврата. Похожее испытываешь на операционном столе в ожидании наркоза, когда все внутри, может, и противится предстоящему, но ты доверился этим людям рядом с тобой, и обратного хода уже нет, и от тебя уже ничего не зависит.

Поскольку вылет из Хельсинки задержался, то вместо полудня я прилетела в Софию на час позже. В нотариальной конторе мы с Наташей пробыли недолго, но тоже ушло какое-то время. Поэтому я не удивилась, когда ожидавшие нас в машине водитель и Марко встретили нас вопросом. Вернее, вопрос был задан мне через Наташу. Их интересовало, не хочу ли я остаться в гостинице и познакомиться с городом, а в Родопы ехать завтра. Или же поедем сразу, пока еще светло? Интонация, с которой был задан последний вопрос, определил вариант ответа, устраивавший всех.

– Конечно, сразу, – обрадовалась я. Ведь машина была послана специально за мной. А по Софии я решила погулять на обратном пути. Нельзя знакомиться с городом наспех, тем более, когда мысли заняты совсем другим.

Я снова должна обратиться в прошлое и снова обдумать ситуацию, но уже исходя из нового опыта. И вспомнить все, из-за чего я смогла оказаться именно сейчас и именно в этом месте. А пока я старалась делать вид, что меня интересуют мелькавшие за стеклами машины картинки городского пейзажа.

C самого начала, с первой минуты нашего знакомства я почувствовала превосходство Марко над нами, сидевшими вместе с ним в машине. В чем оно выражалось? Да, во всем, начиная с самого элементарного: его внешний вид, весь его облик, манера поведения говорили о нем как о сильной волевой личности, к тому же он был еще и красив как мужчина той мужественной спокойной красотой, которая нравится мне. В нем чувствовались некая скрытая сила и уверенность. Гордый, но без горделивости. Прекрасно одет, но не сноб. Но мне показалось, что он внутренне усмехается над ситуацией – мол, связался с женской компанией. А может, ему не нравилось, что какая-то чужденка, т. е. иностранка на болгарском, посягает на его, болгарина, землю. Мы у себя в Эстонии не любим скупающих у нас дешевые земли иностранцев. Но знает ли он, что я никакой не покупатель? Или получение дома в подарок таким вот образом не меняет сути дела? В любом случае я испытывала неловкость. Но Наташу и Слави, водителя джипа, этот вопрос, видимо, не беспокоил. По всему было заметно, что они симпатизировали друг другу. Кое-что мне было понятно, но я особо не прислушивалась их разговору. Я ждала хотя бы одного слова от Марко. Но он, удобно прислонившись к спинке кресла, сидел, закинув голову назад, дремал, ни разу не повернув головы в мою сторону. Не переношу длительной езды на автомобиле: укачивает, а если дорога еще и извилистая, то после каждого очередного поворота хочется сойти и продолжить путь пешим ходом. Так и на этот раз. Взгляд Марко был по-прежнему устремлен вперед, в самую дальнюю видимую точку дороги. И я была рада, что предоставлена самой себе и мне от этого было легче переносить подступавшую дурноту. Я старалась ничем не выдавать свое внутренне состояние. Пока дорога проходила по равнинной части, еще было терпимо, но когда мы оказались в горах и начались спуски и подъемы, то мне уже было не до пейзажных красот. Наташа что-то говорила мне об уникальных, самых высоких в Европе вертикальных скалах, а я даже не слушала. Смеркалось, и в темноте салона автомашины мне было легче сосредоточиться на главном – доехать. Удивительно, что в тот момент, когда мы обогнули гору и я с облегчением вздохнула после крутого виража, Марко что-то сказал водителю, и уже у следующего съезда с магистрали мы выехали на площадку для отдыха. Слави открыл дверцу и, по-дружески подав руку, помог мне выйти из машины. А Марко с самого начала нашего знакомства поставил между нами какой-то заслон. Мне очень хотелось бы с ним заговорить. Но, выйдя из машины, он сразу же отошел от нас в сторону и закурил, до этого смелая и веселая Наташа, оказавшись рядом со Слави, заметно оробела. Меня все еще слегка поташнивало. Повернувшись спиной к остальным, я глубоко вдохнула в себя холодный воздух. Я смотрела на небо: у горизонта небо прояснялось, лиловые тучки, как кляксы фиолетовых чернил на фоне желтоватого заката – это было красиво и неожиданно.