Наталья Симонова - Перепутаны наши следы (сборник)

Несмотря на смерть любимой кошки, а вернее именно в связи с ее потерей, Вася словно вернулся домой.

– Ну что там у тебя? – спрашивала Юля. – Наташа еще не образумилась?

– В смысле? – уточнял сын – и в этом уточнении теперь не было ни враждебности, ни настороженности.

– Ну ты ж у меня… Должна же она когда-то оценить, какой ты классный!

– Мам, твое мнение несчитово, – усмехался Василий.

– Почему?

– Потому что ты – мама.

– Я женщина. Как женщина говорю: ты – супер.

– А у тебя-то как дела? – переводил стрелку Вася.

– Да в общем ничего, догорает потихоньку, – делилась она.

– У него или у тебя?

– У обоих, наверное. Да я уж смирилась, – добавляла грустно.

– Ну и ладно. Получше найдешь. Ты у нас тоже супер.

– Конечно. У нас это семейное…

«Если за Васеньку нужно было расплатиться Олегом, – думала Юля, – грех мне жаловаться».

– А знаешь, Васька, они просто дураки.

– Кто?

– Да эти, наши – твоя и мой.

Васька усмехнулся. Юля задумалась.

– Стихи такие есть, – припоминала она, склонив голову набок: – «Пусть сдохнут те, кто нас не захотел. Пусть плачут те, кому мы не достались». Вот! Они еще локти себе кусать будут!

– Сильно сказано, – одобрил Вася.

– А ты у меня точно красавчик. И вообще – золото.

– А че тогда не нужен никому?

– Мне, мне нужен! И никто в мире так не нужен! Даже рядом не стояло.

Вася опять усмехнулся, качая головой.

– Да все я понимаю, – заспешила Юля. – Но все равно: что бы ни было – я с тобой, я на твоей стороне.

Они обнялись.

– Ну ничего, мам, – сказал Васька, – мы еще им покажем. Не раскисай. Я тоже с тобой.

«Мы вместе», – думала Юля, прижимаясь к сыну. На глаза привычно навернулись слезы.

– И чего? – удивился сын.

– Сама не знаю. Все время так… Где теперь наша Бася?

– Как где? В райских кусчах! – заверил сын.

– Правда? – просияла Юля.

– Ну а где ж ей быть! – воскликнул Вася. – Не горюй, – сказал. – Если что, я на связи…

И, поцеловав мать, ушел гулять. Как всегда в это ночное время.

В принципе, ей было все равно, где встречаться. На квартире так на квартире. На чужой так на чужой. Вадик сказал, хата друга – так и ладно. Друг уехал. Ключи оставил. Цветочки полить, просто присмотреть, ну и воспользоваться апартаментами, если что, отдохнуть от семейной жизни – пожалуйста, мол, располагайтесь, пока я в отсутствии.

Таня только кивнула. Место свидания ее мало беспокоило. Главное – она предпочитала встречаться не в обед, когда приходилось очень торопиться, а вечером, после работы. Вот это было важно. Чтобы не сразу потом срываться, одеваться и бегом, а поваляться еще, понежиться и никуда не спешить. А уж где все произойдет – ей-то более-менее без разницы.

Тем вечером Вадик как раз был свободен, они договорились встретиться именно так, без суеты. И он предложил эту временно покинутую хозяином жилплощадь. Немного опасался, что Танька откажется, типа не хочу в чужом доме, на чужом белье… Такая в общем знакомая женская заморока. Как будто в гостинице, где хуллиард народу перед тобой побывал, белье свое… Но Таня ничего такого не сказала. Она просто кивнула – почему нет? И Вадик, успокоенный, потопал на свое рабочее место, довольный, что сегодня любимые плотские радости достанутся ему без хлопот.

Озираясь по сторонам, Татьяна расхаживала по комнатам чужой квартиры, пока заботливый Вадюша стелил постель. Времени было достаточно, Таню занимало чужое жилье.

Взгляд ее почти сразу упал на фотографии – стены комнаты были увешаны ими. Она всмотрелась в знакомое лицо мужчины – не может быть! Из настенных рамочек смотрел на нее, улыбался, хмурился Алешка. Когда-то – ее Алешка! Ее любовь, ее сумасшествие почти пятнадцатилетней давности… На некоторых фотках молодой, беззаботный, каким она помнила его. На других – вроде бы изменившийся, пополневший, хотя тоже вполне узнаваемый.

Вадик подошел сзади, обнял, поцеловал в шею.

– Ну как тебе тут? – спросил.

– Офигенно, – ответила она машинально. – А это кто? – указала на фотографию и взглянула на Вадима.

– Хозяин квартиры, – сообщил тот, запуская руку Тане под кофту. – Это у него прикол такой – свои фоты развешивать. Смотрит на себя – и вспоминает, каким был раньше.

– А-а… Ну да. А зовут как?

– Леха, – прошептал Вадик, закрыв глаза и осторожно касаясь губами ее лица. Таня тоже зажмурилась, и они начали привычный нежный танец двух давно знакомых и одинаково заинтересованных друг в друге партнеров.

Потом отдыхали в постели, Вадик бормотал об ужине, который нужно, достав готовые продукты из пакетов, скоренько сервировать перед следующим любовным забегом. А Таня лежала молча, уставившись на стену, где висели фотки, и думала об Алешке. Первым желанием было немедленно поделиться открытием с Вадиком. Но что-то в ней сопротивлялось такой откровенности.

– А этот хозяин квартиры – он кто? – поинтересовалась она по возможности нейтральным тоном.

– Ну кто? Приятель мой. В Бауманке вместе учились. Долго потом не виделись… – рассказывал Вадим полусонно. – Пересеклись как-то в бане на мальчишнике… ну и опять скорешились.

– Ага… А работает где?

– Бизнес у него. Туристический. Ну не то чтобы там какой-то… Маленький, в общем. Но ничего так, не бедствует мужик.

– Ну я вижу, – согласилась Татьяна.

…С Алешкой они познакомились на работе. Трудились тогда в разных отделах большого экспериментального предприятия. Страна вовсю «перестраивалась» – время было веселое, их возраст – тоже. Таню окружали поклонники, и Алеша был нарасхват. Оба при этом состояли в браках. И в принципе могли вовсе не познакомиться – их отделы занимались в целом разными проблемами, деловые и досуговые круги почти не пересекались. Но и Таня, и Алексей потом утверждали, что сразу же, с первых случайных встреч, положили глаз – он на эту красотку с сияющими глазами, она – на жизнерадостного чернокудрого красавчика. Хотя поначалу, встречаясь в коридорах, даже не здоровались. Со временем стали обмениваться кивками, как кивают любому примелькавшемуся лицу.

В холлах офиса стояли пинг-понговые столы, Лешкин отдел постоянно занимал один из них. Таня проходила мимо, цепляя скользящим взглядом высокого смешливого брюнета, с ленивой пластикой безошибочно отбивавшего шарик, – замечала только его и игравших с ним в паре девушек. Он в свою очередь, завидев ее, тоже всегда косил заинтересованным глазом.

Потом они познакомились, случайно столкнувшись в одной компании, и сразу обнаружили взаимную симпатию. Да что там симпатию – между ними тут же искры полетели. Так что очень скоро встреч на людях им стало не хватать. Он заходил к Тане в отдел, переговаривались интимным шепотом о разных пустяках, но смотрели друг на друга многозначительно. Глаза светились, словно говорили: ты рядом – это счастье. Наконец поехали вместе ужинать – кооперативные рестораны тогда как раз перестали быть редкостью. Сидели долго, болтали, конечно, как всегда, о всякой ерунде, а казалось – ничего важнее быть не может. После он повез ее домой. И прямо возле дома, чуть отъехав от подъезда в тупик двора, прямо в машине они стали любовниками. Несмотря на то что муж Тани, ожидая ее, мог выглядывать в окно; или мог даже выйти к подъезду встречать припозднившуюся жену – несмотря ни на что… Просто прощание само собой перетекло в ненасытный поцелуй и сразу – в лихорадочный, захватывающий секс. Вот так появилась эта пара…