Александр Снегирёв - Как мы бомбили Америку

– Одноклассница! – Юкка торжествовал. Хрупкая карта моей первой любви была бита.

Вставать приходилось рано, чтобы, не мешкая, убирать комнаты, из которых съехали постояльцы. Ведь в любой момент могли появиться новые. Юкка с волосами, торчащими во все стороны, ворочался в кровати. С утра некоторые люди никак не могут подняться. Юкка из таких.

– Пора работать! – строго говорил я.

На это Юкка мычал что-то несуразное и отворачивался. Так случалось каждое утро. Устав от попыток растормошить сонного друга, я распечатывал из полиэтилена одноразовый стаканчик и наполнял его ромом. На первые деньги мы купили большущую бутыль и сунули в морозилку. Бутыль удавалось выдернуть не сразу, морозилка закрывалась неплотно, и внутри нарос целый сугроб. Рома я лил немного, только чтобы мозги просветлились. Дальше сыпал лед и, подумав, наливал еще чуть-чуть..

Юкка дергал ногой в полудреме. Я усаживался на диван и отхлебывал из стаканчика.

По утрам я ходил голым. Но в темных очках. Голым приседал и отжимался. Голым делал йоговскую гимнастику. Голым чистил зубы и язык. Язык надо чистить ложечкой, так как на нем за ночь образуются всякие мерзкие грибки, которые начинают тухнуть, из-за чего изо рта воняет. От нечего делать я накладывал на волосы питательную маску. Так проходило каждое утро до тех пор, пока зеленые электронные цифры часов не показывали восемь двадцать пять. Тогда я швырял опустевший стаканчик в ведро и решительно подходил к Юкке.

– Вставай, козел ленивый! Работать пора! Вставай, мудота!

Юкка продирал глаза, ржал и закуривал сигарету. Потом он начинал передвигаться по номеру, то и дело доставая из трусов хуй и помахивал им, как танцовщицы кабаре помахивают своими боа. Я ждал у двери, поигрывая ключом. Перед выходом Юк брал свою единственную футболку с надписью «Хочешь разбогатеть – спроси меня как!» (такие нам выдали в Москве перед отправкой) и тщательно натирал ею ботинки. Другой обуви у него не было, а у истинного джентльмена ботинки всегда должны сверкать. Закончив с обувью, Юкка разглаживал футболку и натягивал на себя. Я отпирал дверь, и мы выбирались из своей берлоги на раскаленный асфальт двора.

– Хаускипинг! – с этим кличем мы врывались в чужие двери. Мало ли кто еще спал или трахался. Надо было объявить, что идут уборщики.

Юкка предпочитал убирать комнаты, где жили черные. Он мыл ванны, а от черных остается мало волос. Практически ничего. После белых дамочек целые клоки, а после черных – пара завитков.

– Смотри, – иногда Юкка показывался из очередной ванной комнаты, держа оранжевой резиновой перчаткой очередной колтун, оброненный очередной блондинкой.

– Бэ-э-ээ, – издавал я блевотные звуки, и Юкка снова исчезал в ванной, удовлетворенный.

Как-то раз в ответ на Юккины находки я продемонстрировал ему огромный кусок серы, неожиданно выпавший из моего левого уха. Выпал ни с того ни с сего, когда я пылесосил. Я этот кусок приберег, а когда Юкка вылез из отдраенного сортира, показал ему. Юкка был в восторге, он такого никогда не видел. Слух после этого случая у меня улучшился.

Мне цвет кожи был не важен. Я застилал постели. Мне нравились усталые люди. Те, кто аккуратно заползал под одеяло, отвернув один уголок. Не расшвыривал простыни в разные стороны, не сучил ногами, будто у него совесть не чиста, лежал тихо, как мышка, и не крутился во сне. Такую постель заправить ничего не стоило. Раз – заправил простыню, два – накинул одеяло, три – покрывало. Разгладил, подушечки разложил и готово!

Юкка ненавидел людей, у которых понос. Тут и комментировать нечего. А я полюбил парочки, которые трахались. Дело в том, что во всех комнатах стояло по две кровати. Если кто надумал заняться сексом, то это обычно происходило только на одной из них, местные парочки не склонны к размаху. Следовательно, перестилать мне надо было только одну кровать. Любовники – очень удобные люди.

Большинство комнат встречало нас разметанными повсюду отяжелевшими от влаги полотенцами. Весьма неприятная штука – чужое мокрое полотенце. Они были тяжелые, будто в них насрали. Такие комнаты напоминали интерьеры игры «Doom». И полотенца были вовсе не полотенцами, а внутренностями неизвестного белого зверя, убитого прямым попаданием ядерной ракеты.

Негр Кис заведовал в мотеле тремя важными процессами: уборка территории (Кис мел дорожки метлой) – раз, стрижка газонов (Кис разъезжал по лужайкам на грохочущей газонокосилке) – два, разгон пыли и сухих листьев (Кис шагал с ревущей трубой в руках и ящиком за спиной) – три. На лице Киса всегда сверкали отражениями большие темные очки. В них он походил на межгалактического рыцаря, гордого и беспощадного.

Киса переполняло величие. Он никого не замечал вокруг, только когда мы отдавали ему честь и шутя вытягивались по струнке, Кис небрежно отвечал нам. Кис был королем и вел себя по-королевски, несмотря на легкое слабоумие. Постепенно он стал испытывать к нам что-то вроде симпатии. Некое благоволение бога к слабым людишкам. В знак дружбы Кис поделился с нами важным секретом.

– Парни, я расскажу вам одну штуку, которая пригодится вам на всю жизнь, – хрипло сказал Кис, проходя мимо комнаты, которую мы убирали. – Устраивайтесь, – он по-хозяйски махнул на кресла, развалившись на чужой разобранной постели. Мы уселись поудобнее, и Кис издалека начал рассказ.

Оказалось, что в Америке кого попало на хорошую работу не берут. Чтобы получить место чиновника в Вашингтоне или менеджера в корпорации, необходимо сдать анализ на употребление марихуаны. Без такого анализа контракт с вами не подпишут. Марихуана в Америке является чем-то вроде водки в России. Время от времени ее употребляют все. Как же обмануть въедливых врачей и заполучить хорошее местечко? Этот секрет и раскрыл нам Кис.

– Знаете, что надо делать?

– Расскажи, Кис, расскажи! – ответили мы хором.

– Не думаю, что стоит говорить об этом белым сосункам вроде вас, – заломался было Кис.

– Кис, ну пожалуйста! Мы же крутые чуваки, как ты, без кола, без двора!

Кис оглядел нас с сомнением:

– Так и быть. Расскажу.

Мы превратились в слух.

– Чтобы врачи не зафиксировали следы марихуаны в вашей крови, надо выпить…

Мы затаили дыхание.

– Надо выпить немножко моющего средства.

Мы застыли, разинув рты. Юкка с сомнением посмотрел на бутылку с синим пенящимся веществом, которым драил сантехнику. Кис поймал его взгляд.

– Да, такую вот штуку. Главное, не перебрать. Наливайте не больше крышечки.

– А такую можно? – после паузы уточнил Юкка, показывая Кису бутылку с желтой жидкостью для мытья зеркал.