Борис Евсеев - Офирский скворец (сборник)
- Название:Офирский скворец (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 1 редакция
- Год:2016
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-86593-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Евсеев - Офирский скворец (сборник) краткое содержание
Книга Бориса Евсеева включает в себя десять новых рассказов и небольшой остросюжетный романпритчу «Офирский скворец», который был опубликован в журнале «Юность» (2015, №№ 1–3), стал финалистом премии «Ясная Поляна» и лауреатом премии В. Катаева.
Офирский скворец (сборник) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– Государыня добра, может, и нас, и Ваньку Тревогу простила б… Словом, ты, Савва, как знаешь. Хочешь здесь, с Игнатием, за скворцом бегай. А я всю расселину пройду, господину обер-секретарю в ноги бухнусь!
– Не решил я покуда. Выдам тебе тайное: лучше здесь пытанным быть, чем там в раболепии коснеть, лучше благодеяния и вольности имперские самим измысливать, чем у Шешковского их вымаливать!
– Вольнодумец ты, Савва!
– Молкните вы оба. – Рыжебровый Игнатий пошевелил плечом, вслед за Акимкой скинул армейский камуфляж.
В голевской треснувшей по швам замшевой курточке, в полосатых штанах, с рыжими бровями и черной, театральными ножницами неровно остриженной бородкой, стал он внезапно походить на лекаря Бомелия, каким того выставляли на картинке перед входом в балаган. Только, в отличие от Бомелия, был литвин огромен, был свиреп…
Игнатий ступил вперед, хрустнул костьми. Савва и Аким попятились.
– Все, умолкаем. А только, – костистый Савва краем губ улыбнулся, – гляди ты, как одежонка чучельника к тебе приросла. Как бы в нашу расселину, в наше царство низших тебе, Игнатий, вход не закрыли!
– Умные люди царство низших расселиной времен зовут. Ну, словно бы все царства-государства дальше проехали, а те, что в расселину упали, подлинную старину хранят. Ну хватит. Заболтался я. Снова туман зеленцой берется. Оба бегом к расселине! Да глядите мне: никаких слухов про нынешнюю Москву там не распускать! Особливо ты, Савва, остерегайся.
Игнатий резко выдохнул, повязал вокруг головы цветастую бандану, накинул поверх чучельниковой одежонки камуфляжную куртку, быстро взбежал по лесенке, зашагал в сторону подземки.
Пробравшись меж двух неолитических камней, Савва и Акимка вошли в пласт чуть колыхавшегося бледно-лиственного тумана.
Игнатий оглянулся: волосы стражников тоже слегка позеленели, мягко волнуясь, как под водой, поднялись кверху, кафтаны взялись лазурью. Шаг, другой – оба исчезли в расселине, обозначившей себя на миг, подобно зигзагу лиловой молнии. Игнатий двинулся дальше…
– Стой, падалище! Назад!
Минуты через три послышались скрежет, шум борьбы, и угрюмо лыбящийся Савва, чуть пошатываясь, снова вступил в овраг. На миг выставилась из расселины голова Акимки.
Он крикнул: «За все на правилке ответишь!», кинул в Савву камнем, попал, Савва споткнулся, но все ж таки, скрежетнув зубами и держась за бок, побежал от расселины прочь.
Зеленца накрыла Акимку с головой, а Савва кинулся совсем не в ту сторону, в которую двинул Игнатий: по дну оврага вдоль ручья, лишь недавно проломившего ледяную корку, заспешил он в сторону Москвы-реки!
Игнатий борьбы и криков не слыхал, бегства Саввы тоже видеть не мог: слишком далеко от неолитических камней был уже. Приостановившись, он вынул мобилку, с омерзением провел пальцем по черному экрану.
Высветилось личико Кириллы. Рядом с ней мелькнул какой-то мужик.
– Ты что ж это, лахудра, обманным делом занимаешься? С полюбовником спозналась, думаешь, он защитит? Зачем не пришли? Скворец с вами или как?
– С нами… Разминулись мы, – еле вымолвила Кирилла.
– Ждите дома. Скоро буду. Ослушаетесь – обоих кончу!
Кирилла в страхе отключилась.
Жирно плюя, в гневе срывая и никак не изловчась содрать туго повязанную красно-зеленую бандану, громадный Игнатий в несколько прыжков скакнул на проспект Андропова, выбросил руку вперед.
Старый, с прогнившими боками «мерин» тормознул, сдал чуть назад…
У лахудры ждала Игнатия неожиданность: седая, но еще молодящаяся соседка подошла на лестнице, ужатым шепотом спросила:
– Кирюльницу ищете?
– А хотя б ее.
– Так она со своим хахалем на Курский только что ускакала. На Украину они собрались. И птицу краденую с собой забрали. Быстрей! Еще успеете! Да прижмите их там хорошенько! Поезд номер…
Игнатий стремглав кинулся вниз.
По границе разума
За час до перепугавшего насмерть звонка и за двадцать минут до последнего посещения Игнатия, не добравшись до Голосова оврага и решив не ждать, пока стражники перережут горло, Кирилла, крепко ухватив Человеева за руку, снова вернулась на Каширку. На выходе из метро Володя оглянулся: недавно отстроенный дворец Алексея Михайловича темнел зеленью крыш, манил островерхими башенками. «Чудо, а не дворец! Хорошо, что отстроили. Одно дело воображать восьмое чудо света, другое – увидеть!»
В квартире, не обращая внимания на оставленный непрошеными гостями бедлам, еще раз перебрали вещи в пакетах, напоили скворца, дали ему мороженой клюквы, размочили сухарь.
– Куда теперь? – Кирилла обреченно глянула на Володю. – Через двадцать минут сюда рыжебровый заявится.
– Не знаю. Может, за границу, может, в глубинку нашу…
Володя плюхнулся в кресло, прикрыл глаза.
Тут сознание Человеева было опять потревожено: Ванька!
Тревога заговорил тихо, заговорил вкрадчиво. Губы его блестели, как сахарные.
– Не боишься – в Офир?
– Ничуть.
– А ты, может, в расселину хочешь? Петровский либо елизаветинский уклад тебя манит?
– В Офир! В Офирское царство отведи, Тревога.
– Не знаю, получится ли. Время на дворе сам видишь какое…
– Ты же по границе разума звал пройти!
– По границе разума в Офир только и можно добраться… И хорошо б повесть про такое наше совместное путешествие написать. Пойми, Человеев! Судьба есть сюжет. Исполнение судьбы – повесть. Замысел судьбы принадлежит Богу. Исполнение – человеку. Вот и надо, чтоб из нашей совместной повести стало ясно: с отнятием у русских и у малороссов-украинцев их сходства и братства навсегда будет отнята у тех и у других часть души. Не усекновение главы! Усекновение души, если не опомнитесь, ждет их и вас!
– Ты иллюзия, Тревога. И слова твои лишние. У нас сейчас обо всем об этом по-другому лучшие умы судят. Исчезни! А дорогу скворец подскажет.
– Гонишь меньшака кровного? Смотри, жалеть будешь.
– Тут еще разобраться надо, кто ты мне. Но на сегодняшний день меня больше другое беспокоит: как лихо вы, украинцы, нас и нашу империю громите!
– На сегодняшний день меня больше всего беспокоит, как вы сами себя и свою империю изничтожаете!
Тая на языке колким сахарным леденцом, Тревога исчез.
Человеев дал скворцу мороженой клюквы, вспушил ему перья.
– Ну, скворушка, как нам жить дальше? Вот и масленица кончается…
Скворец, наклевавшийся мерзлых ягод, молчал.
– Все, конец! – тихо выкрикнула Кирилла. – Тут остаюсь я. Пускай зарежут. Надоело! Бери скворца, вали вон…
– Не горячись, Кирюль.
– Как мне не горячиться, когда сейчас этот рыжий-волохатый сюда заявится? И с ним еще двое. Кишки выпустят, скворца котам скормят…
– Не скор-рм! Не скор-рм! Петушар-ры! Все петушар-ры!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: