Надежда Залина - Линия Маннергейма

– Не помню, – медленно проговорила Лера. – Я, наверное, не расслышала.

– А, о другом думала. Понимаю. И кто же он?

– Федор.

– Не может быть! Дура! Мой брат в миллион раз лучше… Что это с тобой?

Лера бледнела на глазах и уже не слышала, о чем говорила Вика. Проваливаясь куда-то в такое место, где было темно и холодно, она краем глаза успела заметить, что стены как-то перекосились и стали рушиться прямо на нее.

– Эй, что с тобой? – Вика едва успела подхватить оседающую на пол подругу.

Пока кто-то бегал вокруг, пытаясь что-то сделать, Лера проваливалась все глубже и глубже в темноту. Оттуда ее смог выудить резкий запах нашатыря.

– Ты как? К врачу дойдешь или «скорую» вызвать? – спрашивала Вика.

– У меня голова закружилась.

– Пойдем на воздух. – Вика подхватила ее и повела к выходу. – Ты, случаем, не беременна?

Лера посмотрела на нее с удивлением.

– Может быть, – ответила она через некоторое время, догадавшись, что это было бы лучшим объяснением ее состояния. Не могла же она сказать Вике правду.

– К нам пойдем, в университетскую поликлинику, – сказала Вика. – Подожди меня здесь. Я скоро. Справку заберу и вернусь.

Но Лера не стала ждать. Прибежавшая Вика не нашла ее ни на улице, ни в поликлинике. Леры не было ни у Федора, чей телефон Вика таки раздобыла, ни у сфинксов, ни в Ярви. Ее не было нигде.

Лера объявилась лишь через четыре дня, когда Федор уже собирался обращаться в милицию. И никогда не заговаривала ни с кем о том, что случилось. И не вспоминала об этом.

Через месяц они с Федором поженились.

Лера улыбнулась сфинксам и поняла, что готова идти к Вике. Бодрым шагом она дошла до дома и, не раздумывая ни минуты, открыла дверь парадной.

Войдя в квартиру, она сразу же заметила, что кто-то появился там раньше. В прихожей стояла раскрытая сумка, рядом лежали предметы неизвестного Лере назначения. В квартире явно кто-то был. Но не Вика.

Лера, стараясь не шуметь, передвигалась босиком от одной двери к другой, заглядывая в комнаты. В самой дальней комнате перед раскрытым шкафом на коленях стоял человек. Он почти целиком залез внутрь – видимо, что-то там искал.

Лера замерла. Нужно срочно что-то предпринимать, пока он не обнаружил ее. Она огляделась в поисках предмета потяжелее, которым можно было бы огреть непрошеного гостя по голове или, на худой конец, воспользоваться в качестве средства самообороны. На полочке перед зеркалом в прихожей она заметила зажигалку, стилизованную под пистолет. Выглядела та как настоящее оружие.

Лера схватила зажигалку и, держа ее в вытянутой руке, встала в дверях.

– Эй, – обратилась она к человеку, – руки вверх!

Незнакомец вынырнул из шкафа и удивленно уставился на нее.

– Кто такая? – нахально поинтересовался он.

– Это ты кто такой? И что здесь делаешь? – Лера старалась придать своему голосу суровость, но вдруг узнала незнакомца.

– Вообще-то я здесь живу, – и Викин брат, воспользовавшись замешательством, подошел к Лере и вытащил из ее рук пистолет. – Оружие в руках женщины – это… Тьфу ты, надо же! – Он уставился на зажигалку. – Сам же привез эту штуковину. До чего похож на настоящий! Я даже струхнул немного – вдруг начнешь палить сдуру? Ты здесь какими судьбами?

– Я… Вика… – путаясь в словах, проговорила Лера.

– Вика? Она здесь? Вика, выходи, свои! – весело заорал он куда-то за спину Леры.

– Она уехала. По делам.

– А ты как вошла?

– У меня ключи есть. Вика дала.

– Ключи? Ты живешь здесь?

– Я сейчас уйду.

– На этот раз я не дам тебе сбежать.

– Я… нет… тогда я не могла…

Лера и сейчас не могла – сообразить, происходит ли все на самом деле или она уснула и видит сон. Неожиданный сон, ничего не скажешь. Она задержалась бы в нем. Если получится – на всю жизнь.

– Вообще-то я приехал из-за тебя.

– Как это?

– У меня есть для тебя письмо.

– От кого?

– Сама узнаешь. – Он ушел и вернулся с конвертом.

Лера удивленно разглядывала конверт без опознавательных знаков, не решаясь заглянуть внутрь.

– Это точно для меня?

– Читай. Я пока выйду.

Внутри лежал небольшой лист бумаги, исписанной мелким почерком. Он начинался словами: «Дорогой мой сурок».

Так называл ее только дед. Больше никто.

У Леры поплыло перед глазами, и она уже не различала буквы. Все сливалось и двоилось. И слезы не давали возможности читать дальше. Через минуту в комнату заглянул Викин брат:

– Впечатлилась?

– Ты думаешь, я поверю этому?

– Наш человек, – улыбнулся он, – тебе бы в органах работать.

– Объясни, что это значит? Дед жив? Ему же лет сто должно быть.

– В этом году всего лишь девяносто исполнилось.

– Не может этого быть! Как он мог? Он где? – сыпала вопросами Лера.

– Объясню позже.

– Что-то тут… Это ты сам все написал. Вика рассказала про деда, и вы решили меня… обмануть… зачем-то. – Она от волнения с трудом подбирала слова.

– Зачем?

– Не мешай. Я думаю.

– С такой подозрительностью ты бы сделала карьеру в разведке не хуже Штирлица.

– Штирлица?.. Стоп… Поняла… Штирлиц – это ты!

– Что?! – удивился Викин брат.

– Ты приходил к Анне Ивановне? – пошла в наступление Лера. – И к Лидии? Ты уговорил ее уехать? Куда?

– Я лишь выполнял поручение.

– Что-то все равно не так!

– Если у тебя сохранились записи Федора Ивановича, можешь сверить почерк.

– Можно подделать!

– Зачем, скажи, зачем мне все это сдалось?

– А ты можешь отвезти меня к деду?

– Мы поедем к нему. Но не сейчас. Пока ты… в розыске, от поездок лучше воздержаться.

– Откуда ты знаешь, что меня ищут?

– Я знаю почти все. Кроме одного – кто и почему убил Лидию Сергеевну.

У Леры в голове быстро сложилась своя картина.

– Ты пришел меня арестовать? А это все – для отвода глаз?

Теперь она поняла, что это самый кошмарный из снов, которые она видела в своей жизни. И попыталась проснуться.

– Я по другому ведомству, – спокойно сказал Викин брат.

– Это по какому же, интересно?

– Знаешь, что с любопытными делают?

Лера метнулась в прихожую. По дороге она думала, как бы успеть прихватить кроссовки – не ударишься же в бега босиком. Совсем некстати она сняла обувь, стараясь войти бесшумно. «Предатель, – стучало у нее в висках. – Подлый, низкий предатель! – лихорадочно клеймила его она, стараясь хоть краем глаза напоследок зацепить лицо. – Потом. Плакать и страдать буду потом. А сейчас надо сбежать. Если это сон, я проснусь, а если нет, никогда больше его не увижу. Разве что за решеткой».

Он нагнал ее у самой двери. Схватил за руки, которыми она пыталась отбиваться, и прижал к стене.

– Пусти! – пыталась кричать Лера. – Я ничего не сделала!

– Перестань орать, соседи сбегутся.