Павел Рудич - Не уверен – не умирай! Записки нейрохирурга

Побежал к главному:

– А вы знаете, В. К., что я один остался в отделении? Как вы могли подписать заявление Бороде, не спросив меня?

Главный помрачнел:

– Как это «один»?

Секретарь нашла Мишкино заявление. Вот его текст: «Прошу предоставить мне отпуск, в связи со смертью моей свекрови на десять рабочих дней». В верхнем левом углу Борода написал за меня, не меняя своего почерка: «Не возражаю. Зав. отделением (ФИО)» – и спародировал мою подпись. Тут же красовалась разрешающая виза главного врача: «В приказ».

– У Бороды не может быть свекрови… Он все-таки мужчина. У него и тещи быть не может. Он не женат.

– Что значит «не женат»? Он уже полгода как женился на своей однокласснице из Ростова. Мне это зав облздравотделом сказал. Миша ведь его протеже. Вот он и приглашал босса к себе на свадьбу.

– И что? Сходил босс на свадьбу?

– Нет.

– Не удивлюсь, если никакой свадьбы и не было! Женился! Да наши больничные тетки за полгода до свадьбы все бы знали! Не верю!

Но я ошибся. Часов в шесть вечера, когда я уже закончил операцию (в ассистенты пришлось взять небритого и не выспавшегося дежуранта, задержав его после смены), в ординаторскую пришла сильно беременная и заплаканная девочка. Девочка похлюпала носом и объявила себя женой нашего Бороды. Сам же Борода, с ее слов, нашел себе пристанище в психиатрической больнице.

Жена поведала нам его печальную историю. Утром Борода на работу не пошел. Сидя в трусах на постели, он читал истории болезни, привезенные им из злосчастной ЦРБ. Делал какие-то пометки, куда-то звонил и вел долгие профессиональные разговоры. Суть этих разговоров жена не уловила.

– Но ругался очень! – сокрушалась беременная сирота.

Затем Борода оделся и пошел «погулять». Жена последовала за ним на некотором расстоянии. Борода зашел в дорогой ресторан и в полупустом зале занял угловой столик. Жена присела там же. Борода заказал себе чай без сахара и тарелку гречневой каши без масла. Официант отказался было принимать такой заказ, но Борода поднял на уши всю администрацию ресторана: «Значит, как бандитов и проворовавшихся чиновников с олигархами устрицами кормить, так вы „будьте любезны!“, а как покормить простого врача кашей, так „пшел на хуй“?!»

Вскоре несладкий чай и сваренная в отдельной кастрюльке гречневая каша явились на столе перед доктором.

Поев, Борода заявил, что денег у него нет.

– Но я взамен денег могу вам прочитать лекцию! На любую тему. Рекомендую лекцию о вкусной и здоровой пище. Вам это будет интересно. А еще лучше, я вам станцую! – И, не дожидаясь согласия, Борода принялся танцевать.

– Такой дикий танец! – рассказывала мне его плачущая жена. – Ни на что не похоже! Я так испугалась!

Когда ресторанная челядь стала говорить танцующему, что денег им не нужно, Борода пришел в ярость и принялся крушить помещение. Перебил посуду, сломал несколько столиков. Ворвался на эстраду и разгромил ударную установку.

Подоспевшая милиция с большим трудом фиксировала нашего коллегу, но в отдел его не повезла: безумие было слишком явным. Милиция вызвала на себя специализированную бригаду «скорой», и Бороду увезли в психбольницу.

Вышедший на работу через два месяца Борода был тих и печален.

Как-то он пожаловался мне:

– Больше всего я боюсь, когда у меня появляется намек… Да, только намек на хорошее настроение!

Вскоре после выписки жена его родила девочку с черными и тревожными, как и у Миши, глазами.

И вот что удивительно: Борода всегда не любил рестораны, но и первый приступ безумия, и все последующие случались с ним именно в этих злачных местах. Так, однажды он выпил в баре двенадцать коктейлей и, заявив, что степень его опьянения не соответствует количеству выпитого, потребовал выдать ему весь недолитый в коктейли коньяк в чистом виде. «Иначе, – кричал Борода, – я сейчас же поеду к судмедэкспертам и сдам кровь на алкоголь! Если в ней алкоголя будет мало – под суд пойдете!» Коньяк ему выдали, но тут же, втихаря, вызвали милицию, а та уже определила Мишу в психиатрию.

Психиатры Бороду жалели и долгое время не определяли его на инвалидность. А у нас ничто не поворачивалось поставить вопрос о его трудоустройстве. Жена, маленькая дочь… Нейрохирургическая зарплата была побольше, чем в любом из тех мест, куда мы могли определить Бороду.

Но однажды он пришел на очередную психиатрическую комиссию и выложил на стол груду медикаментов, которыми его снабжали добрые психиатры бесплатно.

Миша сказал:

– Я это никогда не пил и пить не буду! У меня жена молодая, и мне не хочется огорчать ее своей несостоятельностью: от ваших таблеток совершенно не стоит! Что мне теперь, на виагру всю жизнь работать?!

Тут же его определили на вторую рабочую группу инвалидности, и Миша уволился.

Дружбу с ним мы не прерывали. Я частенько бывал у Миши дома.

Складывалось впечатление, что в его квартире постоянно шел ремонт, но это было не так. Просто, начав дело, Борода редко доводил его до конца. Решив, например, починить люстру, он ставил под ней стол, взваливал на него книги, чтобы по ним подобраться к проводке, но ничего сделать не мог, а стол так и оставался стоять, загромождая комнату. И так во всем. Посередине этого хаоса бродила одинокая малышка с сопливым носом и растерянная жена Бороды с тряпкой в руке.

А потом Борода и его девочки исчезли. Соседи рассказали, что однажды к дому подкатил грузовик, и работяги побросали в его нутро все нехитрые пожитки Мишиной семьи.

Сам Борода с домочадцами сел в такси и убыл в неизвестном направлении. По нашим агентурным данным, из квартиры Борода не выписался. С работы он не увольнялся, и его трудовая книжка до сих пор хранится в сейфе отдела кадров.

Заведующему нашим урологическим отделением 65 лет. Как начал он в молодости бегать марафонские дистанции в погоне за здоровьем, так и бегает до сих пор. Чуть где объявят о марафонском забеге в честь какого-нибудь праздника, так он сразу летит туда со своими тапочками.

После каждого марафона месяцами лежит в кардиологии. На работе мы его почти не видим.

– Алло! Это 7440209? Прошу меня простить, но ваш телефон я нашла в записной книжке моего сына. Знаете, я его, сына, второй день ищу. Ушел с приятелями, и вот все нет и нет… Может быть, вы что-нибудь о нем знаете?

Зовут Михаилом… Михаил Вышеславцев. Что?! Он у вас?!

Ой, подождите минуточку… Голова… Что-то худо стало… Я ведь уже все больницы обзвонила и морги!

Как «не все»? Я по справочнику везде звоню. Всем его приятелям, на вокзалы, больницы, отделения милиции… В ФСБ и наркоконтроль звонила…

С ним все в порядке?

Говорите, руки-ноги целы и вообще приличный парень? Одет чистенько?