Нил Кедров - Капитан Женька. Нелогичные рассказы

– Здесь что ли?! – Женька, вытаращив глаза, смотрел на маму.

– А чем тебе тут плохо?..

В Поселке, привязанном к Заводу тысячами живых пуповин, каждый бывший школьник двигался в направлении высшего образования – если хотел, а мог любой, когда не лодырь, – по давно установившимся «линиям жизни». Девочки шли в учителя или врачи, мальчики – в инженеры, строители или военные. Кого-то еще изредка «заносило» в артисты или ученые. Но чтобы пойти на факультет иностранных языков? К тому же, мальчику?! На всю округу Женька был такой один!

Соседям это казалось экзотикой. Одни из них уверяли, что все дело в семейной традиции. Римма Ивановна и Нина Алексеевна хоть и не с иняза – слово какое-то странное, – но ведь учителя, несколько поколений в Поселке выучили, по улице не пройти – все здороваются. Другие считали – «пацан чудит», и скоро все наладится. Бросит «не мужское это занятие» и уйдет служить. Дважды в год Поселок сотрясали гармонистые проводы в армию. Вот это считалось делом понятным.

И никто не догадывался об истинных целях Женьки, хотя уже в 9-м классе у него появился Мотив. Именно он взял Женьку в оборот, отсек предыдущие думки: военный летчик, капитан дальнего плавания. И даже космонавт! А потом повел по своей, приворожившей на целую жизнь, тропке.

Только один представитель Женькиного ближнего круга не имел отношения к учительству. Это был его дедушка Иван Захарович.

– Египетский труд! – сокрушался он всякий раз, когда мама с бабушкой собирались в школу.

1

Иван Захарович был бухгалтером и принадлежал к инженерно-техническим работникам. Данное обстоятельство – фамильное «и-тэ-эр» – выгодно выделяло Женьку среди сверстников. Оно звучало как приставка «де» у капитана королевских мушкетеров де Тревиля. Однако дедушка считал себя рабочим человеком. Если Женька начинал приставать, дедушка только улыбался. У него был надежный союзник: товарищ по посиделкам – слесарь, живший в квартире напротив. Тоже Иван, только Фролович. На детском дворовом наречии – «Пролович».

Женька еще не знал, что придет время, и он начнет понимать Ивана Захаровича. После школы он не попадет в институт, целый год будет трудиться на Заводе и ощутит свое чувство принадлежности к большому рабочему коллективу. Завод тоже сильно изменится. Его продукция выйдет в космическое пространство (в буквальном смысле). Труд Женькиных земляков встанет в один ряд с великими свершениями человеческого разума. А в застенчивый Поселок начнут приезжать известные на весь мир космонавты. Тайно прошмыгнув дальней окраиной, их черные «Волги» будут исчезать в заводской проходной.

По утрам дедушка надевал свой любимый пиджак – на самом деле это был флотский китель, перешитый под гражданский вид, – и пропадал в лесу, где Завод располагался по-тихому. В этом лесу пропадали многие. Поначалу ручейками, а потом сплошным потоком люди шли по улицам Поселка и за переездом растворялись в заводских цехах. В этом крылся секрет. Оказывается, это они, окутанные тайной цеха, давали жизнь всему в округе: работу, жилье, детсады, школы, магазины, стадион и очень красивый Дворец культуры.

Позднее – уже в школе – Женька расслышал в словах Ивана Захаровича и все остальное, что в раннем детстве не показалось ему главным. Люди тоже много чего значат!

2

Пал Саныч жил в соседнем доме, возле которого, как и возле маминой школы, рос яблоневый сад – их вообще было много в Поселке. Деревья были настолько взрослыми, что дымными кронами заслоняли высокие окна второго этажа. Поэтому, стоя у забора, отделявшего их двор от чужого сада, Женька и другие мальчишки иногда наблюдали, как Пал Саныч подрезал ветки.

По большому счету 6-летний Женька не хотел лезть за чужим. Однако в Поселке слазить за яблоками проступком не считалось. Тем более, что это было поглавней дедушкиного «и-тэ-эр».

В ту ночь все ползали под деревьями и «убирали урожай», пока не начали трясти ветки. В окнах зажегся свет, и чей-то голос просипел рядом:

– Вы где?

Вся компания рухнула. Только Женьке не повезло, он попал в репейник и тихонько замычал:

– М-м-м…

– Ты здесь?

– Здесь! – не зная, зачем, громко крикнул Женька.

– Как звать?

– Женька! – еще громче крикнул Женька, опять не зная зачем.

Ужас вора, пойманного на месте, усугубился тем, что Женька разглядел, кто перед ним. Перед ним был Пал Саныч! Спросонья, в солдатской майке и сатиновых трусах. А главное, – в руках он держал ружье! Точнее, не ружье, а швабру. Но кто же будет разбираться в темноте? Наверное, то же самое подумали остальные. Поднимаясь с земли, ребята даже не пытались выбросить яблоки, туго набитые за пазуху.

Пал Саныч вздохнул и сказал:

– Пошли.

В квартире он усадил всех за стол, на котором высилась ваза с яблоками, выложил печенье и конфеты. Потом налил чаю и сел сам.

– Вот, что я скажу вам, ребята, – Пал Саныч прошелся взглядом по каждому. – Брать чужое – это плохо. Даже если очень хочется кушать.

Все сидели смирно.

– Вот ты, Женька.

Получалось, что из пацанов, сидевших вокруг, только Женька был знакомым Пал Саныча.

– Тебе ведь не очень хочется?

Теперь, в комнате, Женька смог разглядеть, как на самом деле выглядел Пал Саныч. Он был коренаст, под бровями горели умные глаза, а высокий лоб отблескивал при ярком свете. И еще он был совсем седой. Женьке стало стыдно. «И совсем он не страшный», – подумал Женька и утвердительно тряхнул головой.

– Ну, так что ж ты? – сказал Пал Саныч.

Постепенно беседа наладилась. Шумно прихлебывая, ребята стали пить чай и крошить печеньем. А Женька отважился взять конфету, что лежала с краю. Пал Саныч смотрел на них и слушал, как кошка родила котят, как родители ходят на Завод, как вообще им живется в Поселке. Через час всех отпустил. Выдал по пакету с яблоками, отсыпал конфет и отпустил.

– Знаешь, кто это был? – спросили Женьку, как только вышли из квартиры.

– Кто? – Женька округлил глаза.

– Узнаешь, – поздно будет! Вот кто…

Женьке страшно захотелось узнать. Придя домой, он все выложил бабушке. Особо выпятил факт, что лично знаком с Пал Санычем.

– Ты хулиган?! – нервно спросила бабушка.

Она понимала, что реагировать надо строго, но растерялась. Сама мысль, что внук растет воришкой, сбивала с толку. Потом взяла себя в руки и решила объявить Женьке бойкот. Потом не выдержала и рассказала, кто такой Павел Александрович. К большому изумлению Женьки, он оказался Директором Завода!

Согласно бабушке, все, что имелось в Поселке, на самом деле исходило не от дедушкиных цехов, а от Павла Александровича – старого ленинградца, Героя Социалистического Труда, делегата 2-х партийных съездов и руководителя с 20-летним стажем. Это он отвечал за все. Особенно – за Дворец культуры.