Таня Сербиянова - Приключения Тройки

Я поняла, что это мой шанс.

Поэтому я начала действовать.

Я подошла к двери, постучала и громко сказала, что мне надо в туалет. Охранник открыл дверь за ручку! Оказывается, дверь не имела замка! И повел меня в туалет.

Я зашла во дворец. Настолько богато все было вокруг и столько было места в этом зале. Для приличия посидела на унитазе и вышла. Пока шли обратно, я старалась запомнить расположение комнат, но мне это никак не удавалось, их было так много.

Когда вернулась, моя подруга также запросилась в туалет. Охранник глянул на меня и приказал сидеть, а сам повел девочку в туалет.

Я тихонечко приоткрыла дверь и выглянула. Старалась запомнить расположение помещений и юркнула назад. Когда охранник привел девочку, я опять запросилась в туалет. На этот раз я сидела и долго не выходила. Охранник пару раз открывал дверь и заглядывал, где я. Я уже собралась выйти, как дверь неожиданно распахнулась и… влетела моя любовь.

Она увидела меня и не стесняясь, закинув платье, присела рядом. Довольно шумно и бесцеремонно журчала струйкой, а затем притянула меня к себе. Сидя на унитазе, стала целовать лицо и в губы. Да она же пьяная, подумала я, после ее губ. Она довольно сильно набралась. Я сразу сообразила, что мне надо делать. Я отстранилась от нее и тихонечко так, на самое ушко сказала, что я очень хочу опять побыть с ней вместе и прямо сейчас. Я сказала ей, что моя ладошка заныла от страсти. Вместе с ней вышла, и охранник уже ничего не смог со мной поделать. Она сказала, что забирает меня к себе на полчасика, а потом ему позвонит в комнату к девочкам, пусть он там меня ждет. Не дожидаясь ответа, она обняла меня, а затем потащила в какой-то зал, а затем вниз по лестнице, по коридору в какую-то спальню.

По тому, как она стала разбрасывать вещи, я поняла, что она крепко выпила, и я решила этим воспользоваться.

Скинула с себя платье, стянула тонкую комбинацию и, оставшись в красивом черном белье, потянула меня к себе. Я не стала сильно раздеваться, а только сбросила платье. Мадам навалилась на меня и сразу полезла между ног своей рукой. Я ей позволила собой увлечься и, как только, стала уставать от усиления действий и запыхалась, то теперь уже я… Непрерывно обрабатывала ее рукой и не отпускала, не давала ей закончить, хотя страстно просила. Я вся превратилась в жестокость. Она охала, когда глубоко трогала пальцами, громко вскрикивала, когда я грубо по ней кончиками пальцев тыкала. Так я водила ее примерно минут двадцать, наконец, не останавливаясь ни на миг, задрала ее ударами так, что та, громко охая, обильно все закончила.

Она лежала разметавшись с закрытыми глазами и почти не шевелилась, глубоко дышала. Специально притянула голову и стала гладить ей волосы. Она поехала. Дыханье выровнялось, она засыпала на моих глазах. Но это только часть моего плана, так как тотчас стал безжалостно тормошить и настойчиво попросить немедленно позвонить охраннику, чтобы он, еще дал с ней побыть хотя бы полчаса. И она это сделала!

Когда убрала телефон, я сама нежность, так стала гладить, что та поначалу застонала, а затем закрыв глаза, стала глубоко проваливаться, засыпая окончательно.

Дождалась ровного дыхания, потихоньку сползла с кровати. Быстро накинула платье и выскользнула в коридор. Я уже представляла расположение комнат и залов, поэтому смело двинулась по коридору, но тут… ничего не могу понять в расположении комнат. Со страхом бросилась по коридору и пропустила наверх лестницу. Через минуты безрезультатного кружения внезапно попадаю в зал, где стояли столы с едой и около них крутились две миловидные девочки в передничках.

– Ну, наконец-то, – сказала одна из них. – Быстренько спускайся в лифте и тащи коробку с шампанским, она там, в сугробе у входа.

Сказала, что я мигом, но никак не могу выйти из дома. Она засмеялась и вывела меня к двери, набрала код на пульте и выпустила за дверь.

Спуск на лифте мне показался целой вечность. Наконец створки лифта открылись, и я оказалась в холле дома.

Консьержка поднялась со своего места и зашагала мне навстречу. Я упрямо шла к двери и не обращала на нее никакого внимания, это меня и спасло. Что она подумала, когда выпускала меня раздетую на улицу, не знаю, но я выскользнула в дверь и ящерицей помчалась вдоль стены дома…

Впереди была будка с охраной и шлагбаум. Я не знаю, как мне удалось незаметно выкатиться на четвереньках под шлагбаумом, но вырвалась и что было мочи, побежала куда-то в ночь…

Женька остановилась. На глазах у нее были слезы. Видно, что эти воспоминания ей давались нелегко.

Машину я давно остановила, так как вся оказалась во внимании ее рассказа и была поражена настолько, что решила немедленно припарковаться, чтобы ни на что не отвлекаться и только слушать ее.

Видно, что эти воспоминания давались ей нелегко.

– Котеночек, миленький… – и притянула ее к себе, ощущая ее горячее у моей груди дыхание и какая она маленькая, аккуратненькая, милая девочка…

Так мы сидели молча и обнявшись несколько минут… Я млела от ее присутствия рядом, а перед глазами все, что она только что рассказала… Мне с трудом верилось, что все это было вот с этой самой милой девочкой, кого я обнимаю, согреваю и кому, нежно поглаживая волосики… Мне было жаль ее и одновременно испытывала к ней нечто большее, чем умиление и жалость… Неожиданно, словно прозрение! Да она же взрослая и наверняка опытная, раз через такое прошла…

А еще я, неожиданно для себя усматривала в ней женщину и непросто, а ту, к кому, после всего услышанного теперь относилась с такой симпатией… При этом отметила, как внутри у меня непривычно напрягается что-то, как пред сближением с ней предстоящим.

Больше я уже так безучастно не могла и мне остро захотелось активно поучаствовать, в ее судьбе. Вот потому я ей:

– Слышишь, Жека! Давай, ты никуда не мчись сегодня, а едем к нам на спорт базу. Я хочу познакомить тебя с моими девочками. Они очень хорошие… Расскажешь о себе, что посчитаешь возможным и что-то из того, что мне рассказала.

Она колебалась, и чтобы убедить ее, меня, от переизбытка к ней нежных чувств прорвало и я, так прямо вдруг ей призналась…

– Ты Женечка, мне очень нравишься! Прости, но я не дипломат и может довольно грубая. Извини за откровенность, но я с близкими подругами бываю нежная и ласковая. А если уж кого-то полюблю, то поверь, в обиду не дам и сумею постоять не только за себя, но и за свою подругу. Я просто разорву любого, как Тузик – мячик!

Она отстранилась, рассматривая меня, и улыбнулась, а потом, переглянувшись пару раз:

– И что, так просто раз и разорвешь любого ради… нас?

И обе тут же засмеялись…

Я настолько преисполнена была светлыми чувствами к ней, что даже сейчас побоялась быть необъективной и потому ей самой предложу рассказать о том, что почувствовала она от нашей первой встречи.