Иван Чернецкий - Голоса Призраков

– А-а-а-а, Султанчик, это ты? Как семья? Как дети? Как твоя тёща? Все ещё живёт у вас?

– Я отгрыз этой сучке ухо и нагадил в ее доме! И тебя унижу, если не вернёшь деньги!

– Так я тебе не вернул их? А ты уверен? Просто помнится, что мы как-то встречались…

– Да, идиот! Мы встречались. когда ты занял мои деньги!

– Ну-ну-ну, Султан, что ты врёшь, – сказал я. – Стыдно что ли сознаться, что это тоже были не твои деньги?

– Слушай, ты либо возвращаешь десять тысяч прямо сейчас, либо я удваиваю долг.

– Слушай, я сейчас без денег, но они лежат у меня дома, так что приходи завтра в бар и я все принесу.

– Я должен эти деньги. Если не вернуть до конца неделя, то меня покажут, – сказал Султан.

– Как понимать? – ответил я.

– Не-е-ет, ты умеешь из себя окорочка строить. Но я знаю твой манеру увиливать.

– Султан, дорогой мой нерусский кусок счастья, ты думаешь, я сейчас в таком положении, чтобы врать?

– Я думать, что ты в положении! Только и можешь, что придумывать оговорки!

– Я тоже тебя люблю, мой лысенький, но не совсем понимаю, что ты там говоришь. Денег с собой правда нет.

– Как нет!? А когда есть!?

Я знал, что Султан умеет тявкать, но на слона он бы не полез.

Какое-то непонятное мычание донеслось из-за угла, откуда минутой ранее вышел Султан. Теперь там показались двое высоких мужчин в кожаных куртках. Конечно же они должны были появиться там в самый подходящий момент, иначе стал бы я тратить время на эту историю.

– О, Гарик, Мариус! Вы где ходите? У нас тут Ролан хвост поджал.

– Где? – сказал один из громил.

– Какой Ролан? – спросил второй.

– Да вот же он, Мариус. Ты что, не помнишь Ролана? Он же твою Неллю за ляшки щекотал.

– Слышь, Ролан, я тебя вспомнил! Где деньги, чёрт!? – теперь амбалы стояли рядом с миниатюрным Султаном, нагнетая всё больше и больше. На улице заканчивался воздух.

– Ребята, вы что, мне угрожаете?

– Ну что ты такое говоришь, Орландо, – сказал Султан. – Мы тебе оказываем услугу.

– Ну что вы, господа! Не стоит. Я человек самостоятельный.

– А мы тебе поможем принять решение, – троица порядочных парней начала приближаться. – Смотри, какой есть альтернативы: тебя находят в лесу через неделя, подвешенный за ноги и без одежда. Второе: ты даёшь мои деньги, и мы не трогаем твой лицо.

– Парни, вы же понимаете, что это даже не вымогательство. Вам не важно, есть у меня деньги или нет – в любом случае в эту секунду у меня их нет. А это значит, что независимо от того, будет ли выплачен долг, вы сейчас примените силу. Но зачем? Ради веселья? Да я у тебя просто сигаретку попросил! Могу бы сделать вид, что забыл про должок…

Лучше бы я бросил курить, потому что, как оказалось, курение правда вредит здоровью.

– Ну, знаешь, Ролан, в этом есть разница. Если мы тебя сейчас не проучим, ты так и будешь обманывать и не вернуть долг, а мне потом за тебя логову оторвут, – сказал Султан. Я ненавидел каждое его слово в тот момент.

***

Я позволял бить себя чуть ли не десять минут. Когда я понял, что перестал чувствовать плечо, мне пришлось завершить «потасовку».

– Султан… Как же ты сумел… Уложить свою тёщу… Такими хилыми ударами? По моему… Ты только тявкать умеешь…

Нерусский бандит остановился. Гарик и Мариус продолжали пинать, и мне казалось, словно в меня каждую секунду врезался легковой автомобиль. Султан подошёл ко мне, стоящему на четвереньках, поднял за волосы и пришёл в ярость, когда увидел кровавую ухмылку. Он хорошо так приложился ступнёй по спине. Я упал на живот и застонал от удовольствия. Султан плюнул, но не попал в затылок.

– Ты меня понял, Роланд. Двадцать тысяч – ни копейкой меньше! Парни, а ну-ка в бар. Мой язык просит пить.

Султан направился в сторону бара, а громилы плюнули в мою сторону. Вскоре и их след простыл.

Наступила тишина, в которой я, наконец, мог отдохнуть, отдышаться и подумать о жизни. Я давно искал предлог, под которым можно было упасть на тротуар и глядеть на звезды. Потешить самого себя, поплакать в собственную жилетку, почти захлебнувшись соплями – это было частью моей жизни. В какой-то момент я понял, что грозные ребята захотят вернуться и продолжить избиение должника. Я, конечно же, был не против, но смерть и самоистязание – это вещи противоположные. А я хотел как можно дольше терзать себя, и прожить таким образом ещё не один год.

Я подкрался к стене, у которой полчаса назад пытался стрельнуть сигарету, схватился за теплые кирпичи и встал на ноги. В тот момент бурные овации раздались в голове, среди которых я мог слышать крики: «Он выжил! Похоже, мы еще увидим, как ему ломают кости!». Плечо ужасно болело, колени дрожали, а уши закладывало после каждого проезжающего автомобиля – в общем, я был доволен. Вспоминаю то время с теплом, ведь я чувствовал себя живым.

Я, прихрамывая, почти добрался до мусорного бака, что стоял прямо за углом от «Старухи в блеске». К нему направлялся какой-то силуэт, и я стал идти увереннее, почти не показывая, что ушиб половину конечностей (может, и сломал, ведь нельзя знать наверняка). Вот человек подошёл ближе, и я начал узнавать эти длинные волосы. Илларион нес чёрный пакет, в который обычно слетевшие с катушек жёны прячут отрубленные хвостики своих мужей-изменщиков (да-да, я именно об этом, коллеги). Он поднял руку, прислонил её ко лбу, чтобы свет фонаря не мешал разглядеть встречного хромого бродягу.

– Ролан?

– Кого я вижу, – сказал я.

– Засиделся ты в баре.

Лари отправил «пакет с хвостиками» в почтовый ящик для мусоровозов, после чего остановился возле меня и взялся за подбородок, как это часто делают нормальные люди, когда хотят над чем-то подумать.

– Ты потрепан, – сказал он.

– Парень, ты великолепен. Я восхищен твоей догадливостью. Я восхитился ей ещё в баре. Извини, но мне нужно домой. Я неважно себя чувствую – надо приложить холодное пиво к языку.

– Можешь приложить тёплый красный чай, – сказал Илларион. – И запить им же обезболивающее.

– Чего?

– У меня квартира в соседнем доме. Тебе нужно к врачу, но, я так понимаю, ты на это не согласишься. Так что позволь хотя бы мне оказать помощь. В первую очередь медицинскую, а во вторую – духовную.

Моё жилище находилось в паре километров от «Старухи в блеске». Дом Лари был через дорогу. Я прикинул, какова вероятность добраться до собственной квартиры, не свалившись окончательно где-то на середине пути. Шансов было поровну и в ту, и в другую сторону.

– Ладно, но не жди, что я стану спать с тобой в обнимку. Я нормальный в природном плане.

– Я тоже, – ответил Илларион.

Я протянул руку. Лари пожал её, и так зародилась наша дружба.

***

Мы поднялись на второй этаж, но прежде чем войти, Лари сказал шёпотом: «Тихо, не разбуди его. Как только войдём, положи куртку на полку и шагай за мной на кухню». Я покорно кивнул, и мы приступили к операции. Всё случилось так, как и сказал Илларион (разве что пол заскрипел пару раз, а это было не по плану). Я пробрался в тёмное помещение, где мне в ноги сразу же упёрся стол. Пришлось отойти в сторону, но там я наткнулся на стул, и он заскользил по полу.