Алексей Ручий - Нулевой цикл

– Здорово! – слышу в трубке, едва поднеся ее к уху. Узнаю голос одноклассника Антона.

– Виделись уже сегодня, – бурчу я в ответ, немного разочарованный. Едва ли стоило отвлекаться от игры ради бессмысленного трепа с человеком, которого я вижу шесть дней в неделю…

– Чем занимаешься?

– Да так… – про «Клинок Армагеддона» я ему говорить не хочу, иначе придется отбиваться от бесконечных попыток напроситься в гости после уроков.

– Содержательно. Уроки сделал?

– Сделал.

– Алгебру дашь списать?

– Ты из-за этого звонишь? – я непроизвольно морщусь: мне совсем не жалко домашнего задания, мне жалко, что я упускаю столь драгоценное время, за которое мог бы существенно потрепать войска противника.

– Не только, – Антон сопит в трубку, – сегодня вечером мы договорились встретиться в школе, посидеть, отметить…

– Что отметить? – я немного приглушаю голос, касаясь скользкой темы, – мама не должна услышать.

– Да у Бориса днюха…

– У него же неделю назад была.

– А проставляется он только сейчас. Будут все наши. Ты как?..

Наши – это, конечно, далеко не все. Только избранные, некий неофициальный актив класса. Я себя к нему не отношу и, наверное, даже проигнорировал бы сообщение Антона, если бы не одно но… Там наверняка будет та, которая разбивает мое сердце уже добрых полгода. И поэтому я буду там, должен быть…

– Я приду, – сообщаю Антону, – во сколько?

– Давай к шести подгребай. Мы с вахтершей уже договорились, она нам класс откроет.

– Хорошо.

Разговор окончен, я возвращаюсь в комнату – к своим героям меча и магии. Курт напоследок в предсмертном экстазе хрипит из колонок:

My girl, my girl…

Май гёрл, ага. Та, которая разбивает мое сердце. Теперь я трепещу от предвкушения встречи, и игра у меня не идет. Все мысли заняты другим. Искусственный интеллект пользуется моей душевной слабостью и начинает контрнаступление. Мне не хочется повторения фиаско, случившегося со мной полчаса назад, и я, сохранившись, выхожу из игры. Надо передохнуть, собраться с мыслями.

Собраться с мыслями – громко сказано. Вместо этого я валяюсь на диване и мысленно тороплю время, подгоняя его в сторону заветной точки – шести часов. Кое-как дождавшись половины шестого, я начинаю собираться.

Завидев мои сборы, мама интересуется:

– Ты куда?

– У нас репетиция, – вру ей я, – готовим номер ко дню учителя.

– Почему ты мне раньше о ней не сказал?

– Я забыл. Антон позвонил и напомнил.

– Ты с этим компьютером скоро все на свете позабудешь, – причитает мама.

Она уходит, я облегченно вздыхаю. Почему я должен ей все объяснять? Почему родители считают, что дети им чем-то обязаны? В конце концов, если следовать законам формальной логики, получается наоборот: должны именно они. Это они сделали так, что мы материализовались из священного небытия и окунулись в этот уродливый мир, с его вечными проблемами и незаживающими болячками.

Спускаюсь по лестнице, думаю о той, ради встречи с которой я покинул дом. Угораздило же влюбиться в одноклассницу. И что с этим прикажете делать? В компьютерной игре всегда можно переиграть сценарий, если что-то пошло не так, а как быть тут? Где найти моральные силы, чтобы как-то разрешить эту неразрешимую задачку?

Не найдя ответа, выхожу на улицу. Самое правильное в данной ситуации, наверное, – признаться в любви. Но, черт побери, легко сказать – признаться. От одних мыслей об этом у меня темнеет в глазах. Я слишком робок для таких признаний, пожалуй.

На улице меня захватывает головокружение конца сентября. Опавшая листва хрустит под ногами, сквозь разрывы серых туч стреляет скупыми лучами холодное солнце. Дети играют во дворе в прятки, я слышу тонкий голос водящего: «Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать! Кто не спрятался – я не виноват!»

До школы – один квартал. По пути я прохожу мимо футбольного поля, на котором знакомые пацаны играют в «сотку», обколачивая мячом сваренные из обрезков ржавых труб ворота. Завидев меня, машут мне руками:

– Иди сюда!

Я подхожу поздороваться.

– Здорово!

– Привет!

– Давай с нами!

– Не, пацаны, – отмахиваюсь я, – у меня в школе сходняк.

– Что за сходняк?

– Да так… Репетиция ко дню учителя.

– Ну ты, блин, актив…

– Ага, я такой. Да вы не переживайте – еще сыграем!..

Я покидаю их. Не хочется распространяться по поводу истинной цели моего похода в школу. Пусть играют. Я бы и сам поиграл в любой другой раз, но сегодня мои интересы лежат за пределами заросшего сорняками футбольного поля.

У школы встречаю Антона. Он курит на углу, под окнами учительской, делает мне оттуда знак рукой. Иду к нему.

– Здорово! – он тянет мне руку.

– Здоровались уже сегодня.

– Мы ж не евреи, поздороваемся еще раз…

Не знаю, при чем тут евреи, молча жму влажную ладонь Антона. Тот делает затяжку, потом сообщает:

– Борис с Еремой пошли в магазин за бухлом, просили тоже подгребать – помочь донести. А бабы пока в классе все подготовят.

– А кто класс открыл?

– Борис с вахтершей договорился. Не за просто так, конечно… но Борис нынче при бабле, банкует.

– Подарок на день рождения пропивает? – ухмыляюсь я.

– Не, он в автоматах денег поднял. Повезло. Дуракам всегда везет.

– Ага, – соглашаюсь я.

Мы идем в сторону ближайшего магазина. Антон по пути рассказывает какой-то сальный анекдот, потом интересуется домашним заданием по алгебре.

– Дам я тебе списать, не переживай, – успокаиваю его.

– У нас завтра первого урока нет, я к тебе тогда забегу.

– Хорошо.

Борис, Ерема и Леха Радченко стоят у магазина и пьют пиво «Балтика Медовое» из пластиковой полуторалитровой бутылки. Мы здороваемся. Борис кивает на «полторашку»:

– Будете?

– Спрашиваешь!

В целлофановых пакетах у пацанов несколько бутылок водки «Исток», бутылки с пивом и лимонадом, колбаса и белый хлеб. Они уже выпившие.

– За днюху проставляюсь, – улыбается Борис.

– Наши поздравления!

– Вы пейте, тару не задерживайте…

Мы передаем «полторашку» по кругу. Пиво горькое, с непривычки противное на вкус. Зато уже после нескольких глотков в голове начинает приятно шуметь и окружающий мир преображается, обретая какую-то смутную игривость. На душе становится легко и радостно. До выпускных экзаменов еще почти целый год, можно ни о чем не думать. Сегодня, по крайней мере, уж точно.

Допиваем пиво, идем к школе. По дороге Борис подкатывает ко мне по поводу алгебры, но я отсылаю его к Антону – пусть договаривается с ним. Плевать на эту алгебру, алгебра не значит ровным счетом ничего. На свете нет ничего важнее любви!..

Девчонки в классе уже накрыли составленные в ряд столы, мы распаковываем принесенные пакеты. Я вновь вижу Ее. Ловлю себя на мысли, что даже произнести ее имя про себя является для меня проблемой – словно хватаюсь за раскаленный металл. Поэтому я вынужден обходиться только отстраненными местоимениями.