Алексей Ручий - Нулевой цикл

Наконец, все приготовления окончены, мы рассаживаемся. Девчонки с одной стороны, пацаны – с другой. Борис с Лехой Радченко разливают водку и пиво. Володя Сухов по прозвищу Сухой в это время рассказывает какой-то длинный анекдот про двух наркоманов, который никто не слушает. Затем все поздравляют Бориса, и мы чокаемся пластиковыми стаканчиками с алкоголем.

Водка теплая и довольно мерзкая на вкус, я запиваю ее лимонадом. Затем, морщась, пихаю в рот кусок колбасы, жую, перебивая водочное послевкусие. Антон наливает себе пива – шлифануть, как он выражается.

Многие девчонки тоже пьют водку, моя возлюбленная в их числе. Лица у них немного румянятся, кровь с растворенным в ней этанолом начинает циркулировать быстрее. Ерема заводит музыку на классном проигрывателе, предназначенном для прослушивания кассет с языковыми занятиями по немецкому – мы собрались в кабинете иняза. Играют DJ Цветкоff и группа «Руки Вверх!».

Тост повторяется, вновь дешевая водка обжигает пищевод. Из колонок поет Иван Демьян и группа «7Б», хит сезона «Молодые ветра». Нашла коса на камень, идет война на память лет…

Под забойные аккорды этой песни мы выскакиваем из-за стола и начинаем танцевать. Борис с Еремой прыгают, обнявшись за плечи. Девчонки выделывают па немного изящнее. Я просто дрыгаю ногами и машу руками. Подбегает Антон, тянет мне стаканчик с пивом, я выпиваю его залпом.

Хорошо! Все-таки прекрасно быть молодым. Конечно, пятнадцать-шестнадцать лет – возраст не из легких, но радости от жизни в нем еще с лихвой. По крайней мере, тебе не хочется постоянно ворчать, как взрослым. Большую часть проблем можно запросто оставить в сегодняшнем дне и преспокойно забыть завтрашним утром. Кроме разве что любви…

Начинается медляк «Смысловых галлюцинаций» под названием «Звезды 3000». Молодые люди приглашают девушек, девушки приглашают молодых людей, и все такое. Я вижу, как моя возлюбленная оказывается в цепких объятиях Вовы Сухого, он опережает меня. Ну что сказать? Мое сердце разбито, мои мечты рушатся в прямом эфире, как башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке пару недель назад. Моя нерешительность – вот единственное, что омрачает мое настоящее.

Я сажусь за стол и пью пиво с Антоном, он не танцует принципиально. Антон делится со мной:

– Нормальные у нас девки, а?

– Ну да, – осторожно отвечаю я.

– Нравится тебе кто?

Алгебру я, конечно, дам списать, но открывать ему тайны своего сердца в мои планы не входит.

– Да брось ты, – отвечаю я, – с чего бы?..

– Я просто так спросил. Борису вон Анька Звинцова нравится…

– Это ни для кого не секрет.

– Только неинтересно с ними. Они все еще целки. Кроме Кузьминой…

Вот это уже интересно. Не знаю, насколько можно верить словам Антона, но то, что моя возлюбленная в списке тех, кого он отнес к «целкам», почему-то обнадеживает.

– Откуда информация? – с самым равнодушным видом спрашиваю я.

– Ерема сказал. А Ерема про баб знает все.

Про Ерему он прав. Ерема – бабник и самый ушлый пацан в нашем классе. Он потерял девственность полтора года назад, и наверное, в вопросах секса его мнению можно доверять. Скорее всего, его социологические выкладки верны. От радости я опрокидываю в себя стакан пива.

Из колонок звучит композиция «Руки вверх!» с бесхитростным рефреном «Ай-яй-яй девчонка…», все устремляются к столу. Вновь разливается водка.

После тоста многие идут курить, в том числе и моя возлюбленная. Я не курю, но иду за компанию. Курящей братией оккупирован ближайший к классу мужской туалет. Здесь и парни, и девчонки. Борис достает пачку «Мальборо», угощает всех собравшихся. Тянет сигарету и мне, я не отказываюсь. Борис же дает мне прикурить.

Горло режет прогорклый табачный дым. Я пробовал курить до этого пару раз, мне не понравилось. Но быть белой вороной не хочется. Я курю, как, наверное, и многие из тут присутствующих, чтобы не быть отщепенцем. Насколько мне известно из разного рода «Энциклопедий для мальчиков» и «Психологий юношества», которые время от времени мне подсовывает мама, такое поведение, в общем-то, типично для нашего возраста.

Борис – не имя, прозвище. Образовано от фамилии Борисов, а зовут его Андрей. Правда, Андреем его никто не называет, даже родители – пару раз мне приходилось слышать, как они обращаются к нему, используя прозвище. Конечно, такое обращение показалось мне несколько странным, но это, в общем-то, их семейное дело. Борис говорит:

– Ты умный, скажи мне: когда двадцать первый век наступил – в том или в этом году?

– В следующем, – отшучиваюсь я.

– Я серьезно. Ты в конец света веришь?

– Нет, конечно.

– И я не верю. Но у меня бабка-соседка – свидетельница Иеговы 2 2 Организация, запрещённая на территории России. – все уши этим концом света прожужжала. Родаков моих агитирует…

– А те?

– Верят ей, по ходу. На собрания ходить начали.

– Это антинаучно.

– Вот и я о том же. Фигню какую-то несут, блин. Какой конец света, когда мы с тобой еще жизни толком не видели, с девками нормальными не мутили? У американцев пусть этот конец случается, а у нас не надо…

– У американцев одиннадцатого сентября вон случился…

– Ну и поделом им. Нечего выпендриваться…

Кто-то начинает читать рэп, девчонки запрыгивают на унитазы и кричат припев стародавнего хита «Мальчишника»: « Секс, секс – как это мило! Секс, секс без перерыва…»

Я докуриваю сигарету до половины и иду к выходу из туалета – здесь уже не продохнуть. Открываю дверь и натыкаюсь на завуча школы – Елену Павловну. Она стоит и смотрит мимо меня в клубы табачного дыма, откуда несется звонкое девичье « Секс, секс – как это мило! Секс, секс без перерыва…»

– Добрый вечер, – говорю я, понимая всю нелепость текущей ситуации, и юркаю мимо нее. Она ничего не отвечает.

Быстрым шагом я возвращаюсь в кабинет, где остались от силы человека четыре.

– Шухер! – говорю я им. – Завуч тут!

– Мы в курсе, – отвечают мне, – заходила сюда уже…

– И что?

– Ну, бутылки мы успели убрать, так что не спалила. Но настойчиво интересовалась – по какому поводу сбор.

– Понятно. У нас ведь репетиция?

– Ага, – мы смеемся, но в этом смехе слышится общая для всех тревога.

Вскоре появляется компания из туалета в сопровождении Елены Павловны.

– Откуда ключ от класса? – спрашивает она.

– На вахте взяли. У нас же репетиция, – отвечает за всех Борис. Хмель с него как рукой сняло.

– В туалете у вас репетиция? – хмурится Елена Павловна. – А гадости, которые я там слышала, – это коронный номер для директора школы, я так понимаю?

Все неловко улыбаются. Что тут объяснять – спалились по полной. Главное теперь – минимизировать последствия этой истории.