Елена Соколова - Я твое сердце. Встреча с самим собой

Фаина спрятала камешек в карман, вскочила на ноги, обула туфли и перепрыгнула через ручей. Подойдя к двери, постучалась. Никто не открыл, и девушка, толкнув дверь, вошла внутрь.

Более чем странно оказалось убранство внутри избушки. Оно было роскошным, как во дворце. Великолепная резная мебель, сверкающий пол. Чистота и порядок безупречны.

– Кто здесь живет?

Позолоченная дверь соседнего зала распахнулась и вошла необыкновенной красоты женщина в бирюзовом длинном платье, усыпанном жемчугом.

Фаина очарованно смотрела на чудесные каштановые волосы. Взгляд синих глаз незнакомки приятным теплом пронизывал душу.

– Кто ты? Ты так прекрасна…

Глубоким красивым голосом женщина не спеша ответила:

– Я твое сердце.

– О, нет…

– Я это ты. И ты совершенно напрасно прячешь меня в этой избушке. Мне так хочется простора и свободы!

– Но ты свободна, – заволновалась Фаина.

– Ты так стараешься быть строгой и хозяйственной, что мою красоту никто не видит. Не бойся быть такой, какая ты есть.

Фаина доверчиво достала из кармана камушек:

– Смотри, из него появились герои моих любимых книг. Настоящие.

– Ты всегда читала хорошие книги. Спасибо тебе. Мне нравится все то, чем ты меня окружила. Все, что ты видишь здесь, это твой труд. Труд твоей жизни.

Фаина хотела о чем-то спросить, но увидела, что находится в своем доме возле старого бабушкиного комода. В комнату вошла мама и, ни о чем не подозревая, попросила:

– Дай посмотреть красоту эту.

Дочка молча и загадочно протянула каплю маме.

Мама взяла ее и услышала чудесную музыку.

Женщина находилась в сказочном саду. Это была настоящая сказка, хотя в сказке она никогда прежде не бывала и никогда не любила их, сказки.

Дыхание наполнилось запахом абрикосового дерева. Слаженное пение ярких птиц создавало ощущение, что играет целый оркестр.

Анастасия сделала несколько шагов, и ветви деревьев аккуратно пригнулись, предлагая свои чудесные плоды. Стоило только протянуть руку, и в ладони оказывался тот фрукт, который хотелось съесть. Листья на деревьях были словно шелковые, тонкие и очень мягкие, а трава под ногами похожа на пух.

Анастасия рассматривала чудесную растительность, но вспомнила про время, которое напрасно теряет, и по-деловому зашагала вперед, не совсем понимая, на что сможет потратить спасенное от безделья время.

Откуда-то издалека послышался женский голос:

– Ау! Ау!

Анастасия крикнула:

– Кто здесь?

– Ау!

– Кто Вы? – Анастасия побежала навстречу услышанному голосу, но остановилась возле пруда. В нем плавали лилии с шелковыми лепестками, никогда не увядающими.

Из воды выпрыгивали золотые рыбки и с пушистым плеском ныряли обратно в воду. Все было чудесно: ажурная скамейка возле пруда и столик перед ней, и все же хотелось кое что переставить по-другому. Наверное, скамеечку следовало бы передвинуть поближе к воде…

– Ау! – послышался снова чей-то голос, и Анастасия оставила пруд и снова побежала на голос.

Сделав несколько шагов, она остановилась, чтобы помочь птенчику поправить в гнезде подстилку. Снова послышался голос, и снова Анастасия побежала ему навстречу и наконец увидела перед собой прекрасную немолодую женщину в бархатном синем платье. Женщина растерянно смотрела своими голубыми уставшими глазами на Анастасию.

– Кто Вы? – почти шепотом спросила Анастасия.

– Ты совсем забыла обо мне, – почему-то заплакала прекрасная незнакомка, – ты потеряла меня, и я давно не могу отыскать свой дом.

– Да нет же, Вы ошибаетесь. Я не знаю, кто Вы.

– Конечно. Ты просто забыла меня, словно меня вообще нет.

Анастасия спросила:

– Но кто Вы?

– Я твое сердце, – всхлипнула женщина.

– … Мое сердце?.. Но вы так прекрасны! Где Вы живете?

Незнакомка счастливо улыбнулась, и сказочный сад мгновенно сменился на великолепные апартаменты большого дома, настоящего особняка.

– Как ты богата… – воскликнула Анастасия, – позволишь ли ты мне войти в твой дворец?

Женщина в бархатном платье счастливо рассмеялась и сказала, подняв руки:

– Да. Ты очень богата. Это твой дворец.

Анастасия не придала значения словам женщины, вошла в распахнутые двери и оказалась в светлой комнате. Мебель тоже была светлой, а на дверцах шкафов и шкафчиков были нарисованы яркие цветы. Золотые портьеры дополняли обстановку, отражаясь в лакированном полу.

Все на своих местах. Во всем гармония и порядок.

– Здесь все так, как я всегда мечтала. Никогда бы не уходила отсюда, – еле сдерживая слезы, проговорила Анастасия и села на пол. Совершенно естественно, не опасаясь того, что ее неправильно поймут. Чувство полной защищенности присутствовало от той уверенности, что здесь ее всегда поймут правильно.

– А ведь постоянно уходишь. Просто убегаешь, – грустно сказало сердце и тяжело вздохнуло, – ты совсем не думаешь обо мне.

– Я не понимаю. О чем Вы?

– О суете, которой ты себя нагрузила. Ты так много успеваешь за день, так много планируешь на будущее, а я совсем потеряна.

– Но я никогда не предполагала о твоем существовании. Мне всегда так хотелось, чтобы красиво было вокруг… Что же мне делать?

– Не забывай обо мне. Все самое ценное и самое прекрасное приобретенное тобой за твою жизнь – это я. И твои близкие любят быть рядом с тобой не потому, что ты многое успеваешь, а потому, что им хорошо со мной – с твоим сердцем…

Анастасия стояла в комнате с каплей в руках. Дочка внимательно смотрела на свою маму, а та подняла взгляд, осмотрелась вокруг и аккуратно положила каплю на комод:

– Какое счастье!

В дом буквально влетел Макар. Он давно привык к тому, что все самое дорогое и редкое находилось в его богато обставленном доме:

– Что за красоту принес Ерофей из родника? Ого! Вот это да! Ну-ка, можно хоть в руки-то взять? – не дождавшись ответа, он дрожащими руками схватил каплю… и оказался в собственном огороде возле своего же дома…

Макар копался в земле, сидя возле грядки, и плевался, с раздражением ворча:

– Чем кормят, а? В какой обстановке жить-то приходится! Совершенно ничего съедобного.

Расстроившийся Макар покинул свой пустой огород и тихонько пробрался в чужой, на котором чего только не было!

Принялся Макар пожирать все, что нашел съедобным, а как все съел, снова стал землю есть уже на этом чужом огороде и плеваться, и ругаться, и о жизни своей сокрушаться несправедливой.

И тут Макар увидел чьи то поросячьи копытца. Поднял голову, и от омерзительного типа, которого увидел перед собой, его стало тошнить.

Странный человек со свиным пятачком, перемазанным землей, хрипло сказал:

– Привет.

– Что это? Кто это? – прохрипел испуганный Макар.