Олег Белоусов - Я знавал жизнь таковой…

Интуитивно Бурцев чувствовал, что у него все должно получиться, так как у него нет никаких сроков на исполнение мести, поэтому можно подготовиться тщательно. Главное преимущество он видел в том, что будет действовать без сообщников, которые, как ему стало известно из рассказов заключённых в колонии, всегда оказывались виновниками неудач и провалов. Все, кто совершает преступления с сообщниками, обязательно будут когда-нибудь изобличены и схвачены. Этот мудрый урок Бурцев вынес из длительной лагерной жизни. Он считал, что сначала нужно выследить человека, а технически совершить казнь не самое трудное дело, если тебя никто не торопит. Терпение и время всегда предоставляют наилучшую возможность в выполнении любого важного дела. Убийство судьи весьма опасное мероприятие, так как в данном случае милиция будет «рыть землю носом», но постарается выйти на след виновного. Семь раз нужно будет отмерить, чтобы один раз выстрелить наверняка, и это Бурцев понимал хорошо. Искать заинтересованных в убийстве судьи нет никакого смысла, потому что областной судья вынес, возможно, сотни приговоров в течение не одного десятка лет карьеры. Разумеется, что каждый из этих сотен искренне желает ему неприятностей. Единственный способ найти убийцу – это отыскать свидетелей при покушении. Судья, как и все люди, ходит по улицам, а возможно, гуляет по вечерам перед сном или перемещается по городу по своим делам: будь то – магазины, учреждения культурного назначения, друзья или родственники. Судью охраняют в редких случаях, так как это дорого и хлопотно. Под охрану могут взять судью, который разбирает дело большой опасности, или в случае получения угроз. Валерий был готов ждать удобного момента, а если понадобится, – то и всю жизнь.

Уже вторую неделю в дни первой смены Бурцев во время обеда останавливал автомобиль в начале переулка, где располагался областной суд, и отслеживал людей на костылях. Валерий хорошо запомнил, что у судьи повреждена правая нога, поэтому он должен использовать костыли. Возможно, судье поставили протез, но тогда неизбежна хотя бы трость. Однажды из суда вышел мужчина с палочкой, и Валерий тотчас выскочил из автомобиля, чтобы незаметно догнать человека по другой стороне улицы и посмотреть с расстояния ему в лицо. Однако это оказался совершенно другой человек.

Бурцев не отчаивался, а только хвалил себя мысленно за неспешность, осторожность и настойчивость. Некоторых работников суда он начал уже легко отличать от временных посетителей судебных заседаний. Выезжая во вторую смену, он стал подъезжать к суду вечером, в надежде увидеть всех людей, что работали в здании суда. Все больше Бурцев склонялся к тому, что судья Низовских ушёл, возможно, на пенсию или находится в отпуске. Валерий решил возобновить дежурство вновь к концу весны.

В начале мая Бурцев случайно увидел распродажу саженцев плодовых деревьев и кустарников на подступах к центральному продуктовому рынку. Валерию хотелось угодить матери: показать ей, что он тоже хозяйственный человек и походит в этом на отца. Бурцев купил два саженца чёрной смородины, один кустик крыжовника и пять разносортных кустов роз c землёй в небольших горшках. Валерий невольно подумал, что пять кустов роз хорошо впишутся на то место между яблонями, где лежала погребённая Зоя. Это будет красиво и убережёт место от ног людей. Беспокоила только приживаемость цветов и способность их переносить морозные зимы. План на такси Валерий выполнил, поэтому тут же поехал в загородный дом, чтобы успеть до конца смены сделать посадки купленных растений. Каково же было его удивление, когда он увидел, что место, где лежала захороненная жертва, просело и оказалось ниже, чем земля вокруг. Зимой Валерий приезжал в дом несколько раз, но под снегом уровень земли всюду казался одинаковым, а сейчас, когда снег сошёл, и земля прогрелась, неплотный грунт на месте могилы просел. Быстро, не откладывая, Бурцев вновь снял дернину и добавил туда земли вровень. Тут же он вырыл пять лунок, подсыпал на дно торфа из мешка и посадил розы. Затем Валерий рассадил равномерно и другие кустарники. «Как хорошо, что я первый увидел этот провал, а не мать или кто-то ещё…» – подумал он.

После смены Бурцев не поехал домой, а попросил сменщика высадить его в центре города. Неторопливо Бурцев пошёл в сторону областного суда. Валерий решил возобновить наблюдение за зданием. Для себя он определил, что если через месяц не встретит судью Низовских, то войдёт в здание суда и посмотрит планы судебных заседаний и поищет нужную фамилию. Это нежелательная акция, но выхода не было. Проходя мимо главного входа в суд, ему показалось, что его окрикнули.

– Бурцев! – Валерий оглянулся на двух разговаривающих женщин и с трудом узнал в одной из них свою бывшую неотразимую защитницу – Наталью Николаевну Бердникову. Теперь она поправилась лицом и телом и не выглядела так обворожительно, как тринадцать лет назад. Она попрощалась с собеседницей и подошла к Бурцеву.

– Здравствуйте! – первым сказал Бурцев, невольно радуясь когда-то любимой и не раз снившейся ему в тюрьме женщине.

– Здравствуйте, Валерий! А я смотрю, парень проходит, а лицо знакомое! Потом, думаю, да это же Валера Бурцев, мой подопечный когда-то! – она говорила улыбаясь, а лицо медленно покрывалось румянцем. Она от смущения наклонилась к портфелю, будто пытаясь убедиться, что он закрыт на замок. Её бывший подзащитный явно поразил её своей статностью и привлекательностью молодого мужчины. Наталья Николаевна мысленно соотносила его сегодняшнего с тем Валерой Бурцевым, которого защищала с его двумя друзьями много лет назад. Валерий же ощутил с непонятным удовлетворением влияние времени на эту женщину. Он попытался скрыть разочарование от увиденных изменений на лице когда-то красивой для него женщины, но его уверенный взгляд при разговоре с ней давал ей понять, что она уже не тревожит его, как когда-то волновала юношу Валеру Бурцева. В его глазах она видела трудно скрываемое удивление, которое словно говорило: господи, как короток женский век.

– Вы по-прежнему адвокат?

– Да! От этой лямки уже никогда не освободиться, – ответила адвокат, вздохнув. – Как здоровье ваших родителей? – переведя легко разговор с себя на Бурцева, спросила Наталья Николаевна.

– Мама, слава богу, ничего, а отец умер от инфаркта шесть лет назад…

– Да-а-а?! – искренне удивилась женщина. – Как жалко вашего папу… Он ведь тогда после приговора попал в больницу. Я помню, как ему стало плохо на судебном заседании… – Немного помолчав, она спросила: – Ну а вы? Семья, дети?..

– Нет. Я ещё не женат, – ответил Бурцев, и Наталья Николаевна расширила удивлённо глаза и с лукавой улыбкой, наклоняя чуть голову, спросила: