Саша Морис - Эмпатия. Светлая диада

– О! Привет еще раз.

Я улыбнулась.

– А ты не знаешь в чем я была вчера одета? Ищу свою одежду и не могу вспомнить, что надо искать.

– Это. – я бросила Алене платье. Она его поймала, помяла немного в руках.

– Ничего себе, какое короткое.

– Оно не твое?

– Не знаю. Если я была в нем вчера, значит, мое.

В ее голосе не было ни страха, ни любопытства.

– Только как я в нем пойду сейчас?

– Надень сверху мою рубашку. Она длиннее.

– Да. – согласилась Алена и сбросила с себя полотенце. – Точно.

Я отвернулась. Постояла пару секунд так, а потом пошла на кухню. Порция кофе для Алены остыла. Ну или для того, чтобы окончательно потерять силу оставались какие-то секунды. Смысл? Я даже думала вылить его в раковину, но внезапно передумала и оставила на столе все, как было.

– О, а мужики с автоматами что, уже свалили? – спросила уже одетая Алена, заглядывая в кухню.

– Ага, – отозвалась я. – Вот твой паспорт, забирай. Ты голодная? Внизу есть приличная кофейня. Можем сходить позавтракать.

– Да! Только у меня нету денег.

– Я тебя угощу.

Я стояла на улице перед входом в кофейню и курила (внутри было нельзя). Голова уже не болела, но небольшую слабость я чувствовала. Завтрак должен был это исправить.

Ветер вяло гонял первые желтые листья прямо передо мной. Было довольно тепло, но я все равно захватила пиджак. Алена уже устроилась внутри и выбирала из меню. Мне было видно ее через огромные окна кофейни. Она правда такая наивная дурочка или прикидывается? Она ничего не помнит про вчерашний вечер, знает об этом и ей не страшно. Наркоманка, может? И ей, кажется, совсем безразличны девушки. Что за хрень? Хотя, зачем сейчас мучиться всеми этими вопросами? Какой смысл?

Я бросила недокуренную сигарету в урну и вернулась за столик к Алене.

– Выбрала?

– Да. Я даже уже заказала.

– Круто.

Через какое-то время нам принесли мой капучино, френч-пресс с эфиопским кофе и две чашки к нему, печенье, омлет (мне) и блинчики с вареньем Алёне. Я налила в её чашку черного кофе из френч-пресса и предложила его тут же попробовать.

– Фу, – скривилась Алена после первого же глотка. – Горький.

Интересно.

– Если хочешь, можешь заказать другой напиток.

– Тогда чай.

Я сделала глоток из своей чашки с черным кофе.

Официантки шустро принесли нам чай. Я разлила его по чашкам, положила в свой два куска сахара, как и Алена, размешала, попробовала – приторно. Впрочем, тоже очень интересно.

Алена отхлебнула из своей чашки.

– Что ты помнишь про вчерашний вечер? – спросила я.

– Ну, – начала Алена, принимаясь за блинчики. Она рассказывала очень медленно, растягивая слова и делая паузы. – На самом деле немного. Мы собирались, кажется, в клуб с друзьями. И, кажется, собрались. Дальше я помню, что я пила что-то. Кажется, меня кто-то угощал. Я помню, как несколько раз (или один?) роняла сумочку и было очень неудобно ее поднимать. Теперь я понимаю, что это из-за дурацкого узкого платья. Больше ничего не помню.

– А меня ты помнишь?

– Нет. Извини. Видимо, когда ты меня перед такси подобрала я была уже вообще в нули.

Я вздохнула. Жаль.

Мы сделали еще по глотку чая.

– Может быть, тебя мне подкинули?

– Может быть, – согласилась она и продолжила поедание блинчиков, тут же забыв о вопросе.

– Ты би?

– Я?! – спросила она меня с таким искренним возмущением, что я даже на секунду забеспокоилась о действии кофе. – Нет. Я встречаюсь с парнем. Он старше меня на пару лет. Учится в университете.

Мне стало совсем грустно. Тут ещё включился мой домашний параноик и сразу заработал на полную мощность.

– Спасибо, – вполне искренне сказала Алена, уже сидя в такси и забирая у меня деньги на поездку домой. Она все еще была в моей рубашке. Слава б-гу к этой я не испытывала особенных чувств.

– Пожалуйста, – улыбнулась я. – Ты поаккуратнее с алкоголем.

Её лицо мгновенно поскучнело.

– Да-да-да.

Дверь захлопнулась и одновременно с этим звуком я услышала какой-то еще.

– Привет, говорю.

Я обернулась. На возвышении, рядом со входом в кофейню стоял Игорь Иванович Макаренко – глава пресс-службы краевой администрации – и хищно улыбался. Игорь Иванович был меня старше лет на 20—25. Сегодня была суббота, однако он вырядился в костюм, надел галстук. Ботинки его блестели, как будто были только что тщательнейшим образом вычищены. Боюсь, что так и было.

– Привет, – отозвалась я и поднялась к нему, шагая через клумбу, обратно к кофейне.

Я не припомню, кто еще кроме меня обращался к нему на «ты». Это большой плюс для редактора местного портала новостей. А для журналистки, которой я была еще вчера, тем более. Правда, в моем случае имел место один нюанс.

– Слышал, тебя повысили.

– Это правда.

От Игоря Ивановича несло дорогим парфюмом и перегаром. Он протянул мне сигарету.

– Будешь. – довольно уверенно сказал он.

– Прости, у меня свои. Кстати, мог бы и спросить, а не приказывать.

– Тогда покури со мной.

Я закатила глаза от невозможной категоричности его тона.

Мы закурили. Каждый свои сигареты. Каждый от своей зажигалки.

– Выпьешь со мной кофе? – спросила я. У меня к нему был какой-то вопрос.

– Боюсь, что нет. С тобой опасно пить что бы то ни было. Я не готов. – мне показалось в его тоне была издевка.

– Можно подумать, с тобой безопасно.

Мы постояли и покурили ещё немного. Солнышко так тепло пригревало, совсем было не похоже на здешний обычный сентябрь.

– От тебя так сладко пахнет той девушкой, которую ты только что проводила, – медленно произнес Игорь Иванович, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Ничего удивительного не было в том, что он был в курсе моей личной жизни. Настолько, что озвученное напоминание об этом с его стороны казалось мне излишним. Даже слишком очевидным наездом оно мне казалось.

– Сменил бы ты уже тело, а? – в том же тоне, но как-то совсем асимметрично, ответила я. Впрочем, я точно также как и он продемонстрировала очевидную осведомленность в очень личном вопросе.

– Сменил бы – и что? – лицо Игоря Ивановича медленно расплылось в косоватой улыбке.

Я поморщилась. Не надо было начинать этот разговор. Точнее – отвечать на его подколки.

– Тебе не нравится, что коллеги думают, будто к тебе неравнодушен глава пресс-службы, разменявший пятый десяток? Хочется кого-то помоложе? – улыбка стала еще шире.

Я саркастично улыбнулась в ответ. Мы сделали ещё по паре затяжек. Моя сигарета была официально объявлена докуренной и я без сожалений выбросила её.

– Ты такая опытная и благовоспитанная девушка, – произнес он таким тоном, что мне даже стало любопытно, что же он скажет дальше. – Позови меня в гости.

– Нет. Это исключено, ты же знаешь.