Макс Квант - Хроника Свайн-Эберской войны

– Так, – сказал он и покачал головой, – как вам не стыдно?! Проедаете народные деньги.

– А чего? – спросил генерал. – Уже и поесть нельзя? Это, можно сказать, потребность.

– Кок?!

– Я, герр-герр генерал, – ответил толстый человек в белом поварском халате с погонами на плечах и кокардой на колпаке.

– Сколько и чего он съел?

Кок начал зачитывать с бумажки:

– «Два жаркого из свинины по два фунта каждый, три порции жареного картофеля, по полфунта каждая, курицы жареных две по два фунта каждая, курица копчёная – одна, фунт, картофель толчёный с молоком одна порция – фунт и три десятых, мороженое – полфунта, торт – два фунта, пирожные восемь штук по двум десятым фунта, выпито: пиво – тридцать две пинты, шнапс – две пинты, компот из сушёных фруктов – галлон и две десятых, белодольская водка – полпинты». Итого: съедено пятнадцать и девять фунта еды и выпито сорок четыре и одна десятая пинты или пять целых пять тысячных сто двадцать пять десятитысячных галлона» 123 123 Для тех, кто не понял: Барцен съел 7,212118683 килограмма разной еды и выпил 25,0603101 литра напитков. .

– Ничего себе. Это же сколько денег…

– Одна тысяча сто восемьдесят три открытки и двадцать три шнайтинга.

– Ничего себе. Это же сколько калорий.

– Шесть тысяч триста двадцать восемь килокалорий. Всё как в аптеке.

– Ну, знаете ли. Барцен!

– Да, герр-герр генерал, – виновато сказал генерал пехоты.

– Я вынужден посадить вас под арест. До начала операции. Капитан, – обратился он к коку.

– Я пока только старший лейтенант, – ответил кок стеснительно.

– Капитаном быть хочешь?

– Да, – сказал кок и с радостью кивнул.

– Будешь давать ему всё по моему меню, я сейчас его напишу, – Гробуч сел за обеденный стол, достал блокнот и вечное перо и написал краткий список. Очень быстро. А дольше и незачем. Меню короче некуда. – Изучайте.

– Ага, – кок принял листок и стал читать громко, чтобы генерал мог услышать: – «Каша овсяная три фунта, каша гречневая – полтора фунта, мясо – две десятых фунта, напитки: молоко – две пинты, вода – одна пинта. Примечание номер один: мясо должно быть говядиной с минимальным количеством жира, хорошо прожаренным на масле – сливочном. Примечание номер два: питание трёхразовое: в семь утра, двенадцать дня и восемь вечера». Ясно. Итого четыре и семь десятых фунта еды и три пинты питья. Итого… тысяча пятьсот восемьдесят две килокалории.

– Это за один раз? – в полуобморочном состоянии спросил генерал пехоты.

– В день, – сказал строго Гробуч. Барцен свалился со стула на пол без чувств.

– Так. Слабонервный какой, – Гробуч подошёл к телефону внутренней связи и набрал номер капитана. – Дерман, приведи десятка два матросов. Тут одного человечка надо в карцер отнести… Без сознания… Чего так много? Это Барцен… Понял. Ну, давай. Я его на диету сажу. Быстрей…

Минуты через две пришли матросы и отнесли генерала Барцена. Самое трудное оказалось пронести генерала через дверной проём. У Барцена каким-то безусловным рефлексом вытянулись руки в стороны, а по бокам выхода стояло две плиты на которых стояли большие кастрюли. Матросы попытались согнуть руки, но ничего не вышло. Тогда они перевернули генерала и боком пронесли его через проём.

Обойдя Фьордландский Архипелаг с запада, эскорт также инкогнито двигался к берегам острова Пусс. Да, инкогнито, пока не произошло следующее.

В восемь часов утра дежурный крейсера «Фьорд», самого восточного крейсера в эскорте, заметил необычное жужжание. Он поглядел на восток и заметил точку. Она катастрофически увеличивалась, принимая очертания самолёта. Дежурный сообщил капитану корабля, капитан сообщил на флагман Дерману, а тот – Гробучу. Маршал взял самый сильный бинокль и поглядел на восток. Он увидел небольшой гражданский двухмоторный самолёт с обозначениями гражданской авиации Пуссляндской Империи. Маршал набрал номер радиорубки суперлинкора и сказал:

– Радиорубка? Включайте «глушилку». На все частоты!

Однако самолёт так и продолжал надвигаться на эскорт. Видимо, пассажиры очень спешили в Скво и отсутствие всяких радиосигналов от инфракрасных до радиоактивных их не смущало.

– Не сбивать! – крикнул маршал. И тут же связался с радиорубкой. – Сообщите всем, чтобы не сбивали самолёт.

– Но мы же включили «глушилку», – ответил радист.

– Ну, выключите её и передайте всем.

– Но тогда нас обнаружат.

– Но тогда его хладнокровно собьют!

– Раньше надо было думать…

– Поговори ещё мне!

И маршал как в воду глядел. Зенитки с одного из транспортов начали стрелять и изрешетили самолёту хвост и левый двигатель. Тут же «с дымком» он и упал в воду в нескольких сотнях ярдов от «Циприта». За потерпевшими крушение пошли катера. Они подобрали пассажиров и пилотов и взорвали останки самолёта, чтобы никаких свидетельств этой катастрофы не осталось. Пассажиров тут же доставили на борт «Циприта» на допрос к маршалу.

Гробуч осмотрел пассажиров и пилотов. Последних было два. Высокий и длинный да высокий и толстый. Пассажиров тоже двое. Низкий и толстый мужчина лет пятидесяти в хорошем костюме и высокая (где-то на голову выше спутника) и стройная женщина лет тридцати в узком красном платье.

– Ну и какого, – сказал маршал и посмотрел на женщину, – извиняюсь, штык-ножа вы здесь делаете?

– Нас сюда привели, – как ни в чём не бывало ответил толстый мужчина.

– Я не в этом смысле. Почему, увидев, эскорт вы не развернулись?

– Я никогда не разворачиваюсь!

– Тем хуже для вас.

– Я Уинстон Геллер! Бизнесмен и промышленник. Меня вся Пуссляндия знает!

– А я Гейнц Рудольф фон Гробуч, маршал и главнокомандующий непобедимой армии Хазляндии! Меня знает весь мир!

– Я вас не знаю. Я не интересуюсь военными…

– А я вас не знаю. Как понимаю, квиты. А вы? – спросил он худого и высокого.

– Я его знаю. Я на него работаю.

– Кто вы, я спрашиваю?!

– Первый пилот самолёта «AP-14» «Лунная пташка» Леон Трейлин.

– А я, – сказал толстый и высокий, – второй пилот самолёта «AP-14» «Лунная пташка» Георг Лейденс. Царствие ему небесное, упокой море его фюзеляж, – пилоты сняли мокрые шлемы и какое-то время молчали.

– А вы? – прервал траурное молчание по поводу гибели аппарата маршал, обращаясь к женщине.

– Сара… – ответила женщина.

– Геллер?

– Нет, Демтер.

– Жена?

– Почти.

– Что значит «почти»?

– Какая вам разница, – вмешался Уинстон Геллер, – кто она мне?

– Да так. Для отчётности и представления полной картины.

Постучались.

– Войдите, – сказал маршал.

Дверь немного открылась и в кабинет просунул голову Аусфалл.

– Герр-герр генерал, – шепотом сказал он и поманил маршала пальцем.