Виктор Юнак - Возьми меня замуж! Проза XXI века

– Привет, Свет!

– Ой, Федя! – она слегка растерялась и стала глазами шарить по сторонам, затем улыбнулась и показала ему правую ладонь с кольцом на безымянном пальцем. – Глянь-ка, что мне подарили.

– Опал? – безошибочно определил Федор.

– Точно!

– Балует тебя твой Шумилов. Впрочем, не о нем сейчас речь, а о тебе. Разговор к тебе есть. Отойдем в сторонку?

– Ой, Федь, давай после. Скоро звонок будет.

– Ничего! Звонков будет еще полно, надоест даже.

Он довольно бесцеремонно взял ее под руку и отвел подальше от входа. А она все поворачивала голову, ожидая, когда же войдет Шумилов. Но вот и он. Она хотела позвать его, но, скользнув взглядом по решительному лицу Федора, поняла, что лучше дать ему выговориться. Это, конечно, не психопат Вадим – Федор более интеллигентен. Тем не менее, и он умел сердиться так, что мало не покажется. Тем временем Шумилов прошел, не заметив ее, зато встретив своего коллегу преподавателя. Поздоровавшись, они сразу же направились к лифту.

– Ты мне можешь внятно объяснить, почему ты решила забить на ребят, на всю нашу группу? Или тебе запретил заниматься музыкой твой Шумилов.

– Ничего он мне не запрещал, – вспыхнула Светлана. – Я сама так решила.

– Послушай, давай так договоримся: мы сыграем концерт в Балашихе, и ты можешь быть свободна. Мы же не можем найти солистку за неделю и сделать так, чтобы она выучила весь репертуар.

Прозвенел звонок. Светлана было дернулась, но Федор удержал ее за руку.

– Ты не понимаешь, что из-за твоей подставы, мы сорвем концерт, налетим на неустойку – а это, поверь мне, большая куча бабок? И, между прочим, с тебя это тоже причтется, поскольку официально пока еще ты член группы. Кстати, можешь пригласить на концерт и своего Шумилова.

Последний аргумент подействовал на Светлану. Она вздохнула.

– Хорошо! Я согласна продолжить работу с вами только до Балашихи, но…

Федор облегченно вздохнул, но Светлана приложила палец к его губам.

– Но ты предупреди Вадима, что, если он хоть пальцем тронет Шумилова, я к вам ко всем и близко не подойду. И вообще, объясни ему, что я его… Впрочем, ничего не надо объяснять. Можно я пойду уже, а?

– Если поклянешься, что сегодня вечером придешь на репетицию.

– Но сказала же, что приду.

Сотрудники турфирмы не могли понять, что произошло с их директрисой после возвращения из Турции: она не то, чтобы посвежела лицом, она посветлела, в глазах зажглись веселые огоньки, общение с ней стало более дружелюбным. Секрет этих изменений попыталась раскрыть бухгалтер Тамара:

– Не влюбилась ли в кого наша Екатерина Вячеславовна?

– Да ты что, Том? Не в Турции же, за какую-то неделю, – возразила ей рыжая и большегрудая.

– Ой, не знаю, девчонки.

Вошедший в это время Ракицкий нахмурился и строго спросил:

– Это что за собрание вы устроили? Вы знаете, что власти запретили больше трех человек собираться в несанкционированных местах? Давайте работать!

– Во-первых, только с вашим приходом нас стало больше трех, – возразила бухгалтер. – Во-вторых, если мы собрались в одном месте, это вовсе не означает, что мы не работаем.

Зазвонил телефон. Рыжая сняла трубку.

– Алло! Турфирма «Светлана». Вас слушают!

– Вот видите, – негромко произнесла Тамара, кивнув в сторону телефона.

Ракицкий ничего не сказал, ушел к себе в кабинет, а третья сотрудница, уткнувшись в оказавшийся под рукой буклет, хихикнула. Бухгалтер также пошла на свое место.

Ракицкий после возвращения Екатерины из командировки тоже заметил изменения в ней. Поэтому и хмурился, сердился на нее, понимая, что у нее кто-то появился, но не он. Хотя и нелепо было ему, женатому на другой, ревновать начальницу к другому мужчине, но подспудно он осознавал, что это именно была ревность. Он имел на нее какие-то свои виды, хотел войти в долю – турфирма хорошо развивалась, и иметь проценты от прибыли было бы неплохо. А какой способ лучше всего сработает для того, чтобы войти в долю к женщине? Разумеется, постель.

Екатерина и в самом деле всю неделю после возвращения из Турции чувствовала себя необычайно легкой и счастливой. Вот и сегодня она вошла в офис с улыбкой на лице.

– Привет, девчонки! У нас все нормально? Дела идут? – задорно произнесла она и, не останавливаясь, проследовала в свой кабинет, который, впрочем, она делила с Ракицким.

– Все нормально, Екатерина Вячеславовна, – ответила рыжая и переглянулась с напарницей, которая в это время разговаривала по телефону с очередным клиентом, при этом обе улыбнулись.

– Здравствуй, Стас! Есть какие-либо новости?

Она бросила сумочку на стоявший рядом с ее креслом стул, подошла к зеркалу, висевшему посередине стены, между ее и Ракицкого столами. Поправила прическу, слегка припудрилась.

– Ты знаешь, как ни странно, был первый звонок по Каппадокии, спрашивали о возможности организовать паломнический тур.

Екатерина улыбнулась и вернулась на свое место.

– И что же здесь странного? Я ведь не зря туда ездила, и мы уже неделю назад выложили на сайте информацию об этом.

– Да, но это же не одиночные туристы, а целая группа. Чтобы так сразу среагировать.

– Ну, значит, мы с тобой хорошо работаем, не так ли, Стас?

Ракицкий впервые за эту неделю позволил себе скривить губы в улыбке. В данном случае, ему понравилось, что Екатерина сказала «мы», а не «я», чем она прежде не раз грешила.

Зазвонил телефон у Ракицкого.

– Алло!.. А, да, да, да! Я вас внимательно слушаю…

Екатерина больше уже не могла терпеть. Если он сегодня ей не позвонит, она пошлет к черту свою гордость, и сама напомнит ему о себе. Он ведь обещал позвонить ей дня через три, а прошла уже целая неделя. Неужели и он такой же, как все? Ей не хотелось в это верить. Ведь там, в самолете, она почти раскрыла ему свою душу… Она, конечно, может понять всю его занятость: работа одновременно в двух вузах, докторская диссертация, научная работа, но все же, хоть пару минут мог бы найти.

Ее мысли прервала рыжая большегрудая Настя.

– Екатерина Вячеславовна, тут вас какой-то мужчина спрашивает.

– Кто? – вскинула она голову и сердце ее непроизвольно затрепетало: ей почудилось, что он на расстоянии прочитал ее мысли.

– Не знаю, говорит, что знакомый…

– Это я, Екатерина Вячеславовна, – отодвигая рыжую в сторону, в кабинет вошел Шумилов.

– А, Петр Владимирович, здравствуйте! Рада вас видеть!

Она встала, пошла ему навстречу. Голос ее внезапно дрогнул и лицо стало покрываться краской. И не только Ракицкому, но и рыжей девушке сразу все стало понятно. Она махнула своей большой грудью, разворачиваясь, и тут же бросилась в кабинет бухгалтера, заговорщически громко зашептав: