Дмитрий Иванов - Криминальный тандем. Премия им. Ф. М. Достоевского

– Может-то оно, кончено, и может, – рассудил Максим. – Но любовь не должна застилать глаза, надо внимательно ко всему приглядываться. Неужели ты не понимаешь, что Алла просто развлекается с тобой, словно кошка с мышкой? Просто использует тебя для удовлетворения собственных амбиций, и всё. Пока ты популярен в студенческой среде, о тебе говорят, как о начинающем поэте, пока ты выделяешься среди других, ты ей нужен. Но как только ты станешь одним из серой массы, как тут же получишь отставку.

– Ты что, Максим, не веришь в мои способности? – Александр удивленно вскинул брови. – Ты всерьез думаешь, что из меня не получится поэта? Я, честно признаться, считал тебя своим другом, на которого можно положиться в случае беды, а ты оказывается, вон какого мнения обо мне.

– Именно потому, что и я тоже считаю тебя своим другом, я и пытаюсь до тебя достучаться, – неторопливо продолжал Максим. – Я ни в коей мере не хочу тебя обидеть, ты действительно можешь стать великим поэтом. Но ты что, считаешь, что в нашей стране можно быть поэтом и жить этим, содержать семью? Неужели ты всерьез об этом думаешь?

– Разве мало этому примеров? – Александр не понимал, максим шутит или говорить всерьез. – Вознесенский, Евтушенко, Рождественский, да мало ли ещё примеров! Они тоже, когда начинали, были абсолютно простыми, рядовыми людьми, и ничего, добились всенародной любви и признания.

– Сань, ты про какое время говоришь? – теперь Максим удивленно поднял брови. – Сейчас не шестидесятые и семидесятые годы, а конец восьмидесятых. Перестройка на дворе, кооперация процветает вовсю, а ты про стихи говоришь. Да кому они сейчас нужны, Саш, ты в своем уме? Сейчас абсолютно другие времена, народу нужно горяченькое, остросюжетное, сдобренное политикой и всякими интимными подробностями «чтиво», при этом написанное простым, незамысловатым языком, да к тому же чтобы не очень длинно, иначе читать наскучит.

– Ты это серьезно, Макс? – Александр не ожидал услышать таких откровений от человека, которого он, как считал, знал достаточно хорошо. – Так что же тогда надо делать, как ты считаешь?

– Мы с тобой недавно уже говорили на эту тему, помнишь, в столовой. Так вот, пока рядом нет Аллы, хочу тебе кое-что рассказать, а ты уже сам думай. Я сейчас работаю в одной газете, которая с каждым днем становиться все популярней и популярней, – продолжил Максим. – Скоро она, наверное, переплюнет «Комсомольскую правду». Я пишу для неё небольшие статьи, которые печатают на первой полосе. Статьи короткие, но про всякие «горячие» факты», а платят за них очень даже неплохо. Хочу и тебе предложить попробовать свои силы, ты же неплохо написал пару статей для нашей институтской стенгазеты. Я их внимательно читал, у тебя есть задатки хорошего журналиста. Лучше быть хорошим репортером и нормально зарабатывать на жизнь, чем быть гением, писать изумительные стихи, складывать их в ящик письменного стола, но сидеть с пустым карманом.

– Да, ты меня прямо ошарашил, – Александр облизал свои засохшие от волнения губы языком. – Ладно, с твоими доводами по поводу работы и дальнейший жизни я могу согласиться. Но почему ты такого мнения об Алле? Ты же абсолютно её не знаешь?

– Старик, именно я её знаю очень хорошо, – Максим посмотрел Александру прямо в глаза. – Ты думаешь, почему она так нервничает и кипятиться, когда я общаюсь с тобой, да ещё в её присутствии? Потому что когда вы учились ещё на первом курсе, и ты был далек от любовных потрясений, я очень активно ухаживал за Аллой. Она, по началу, не отказывалась от моих притязаний, любила, когда я делал ей подарки, благо, родители мне помогают деньгами. Но как только она познакомилась с другим парнем, учившимся на год старше вас, который не вылезал из Варшавы, где у него работали родители, так она сразу переметнулась к нему, бросив меня в одночасье. Я даже и слов оправдательных от неё никаких не услышал. А обо мне, похоже, вовсе забыла, сейчас даже и не здоровается, словно мы и не знакомы. А как только тот парнишка раскусил её и познакомился с другой девчонкой со своего курса, так Алла за тебя взялась. Но теперь её интересуют не деньги, я твоя популярность. Я так думаю, что она для себя решила больше не клевать на материальные блага. Поэтому выбрала тебя, простого парня, застенчивого и неопытного в амурных делах, зато известного своими стихами. Ты не будешь, в силу своего воспитания, оценивать все материально, а уж чувства Алка умеет играть профессионально. Ей надо было в актрисы идти, у неё дар.

– Что-то у меня в голове не укладывается твоя речь, – у Александра закружилась голова. – Я, пожалуй, пойду, потом как-нибудь увидимся. Спасибо, ещё раз, за то, что вытащил из зала.

– Иди, конечно, – Максим его не собирался задерживать. – Только подумай над моим предложением поработать в газете. Попробуй свои силы, чем черт не шутит.

– Хорошо, хорошо, – Александр медленно побрел по пустому коридору, сам не понимая, куда.

Лишь только его шаги разносились гулким эхом по толстым стенам здания, которое хранило в себе много человеческих переживаний за несколько десятилетий своего существования…

***

– Шурик, ты где пропадал? – Алла, широко расставив свои красивые ноги, стояла в конце коридора перового этажа в позе жандарма. – Я тебя обыскалась.

– Аллочка, ты видела? – Александру хотелось поделиться с ней радостью, которая переполняла его. – Мен так здорово принимали, что не хотели отпускать со сцены. Казалось, ещё мгновенье, и меня разорвут на мелкие кусочки. Все-таки я всем понравился, мне удалось то, о чем я так мечтал.

– Что удалось? – недоуменно фыркнула девушка. – Ты что, возомнил себя непревзойденным гением и решил, что от твоих творений все просто сошли с ума?

– Нет, что ты, какой я гений, – Александр поспешил успокоить собиравшуюся было разгневаться Аллу. – Просто я не ожидал, что будет такое количество оваций и радостных возгласов.

Алла смотрела на него и не понимала, шутит Александр или придуривается? Он что, действительно не понимает, насколько он ничтожен? Да, он неплохо складывает слова рифму, но и все, не более того. Ведь это она, да, именно она, Алла Прудович, вознесла его до небес, создав вокруг него образ непревзойденного поэта. Сколько ей это стоило, каких усилий? Трудно даже и подумать.

Алла планомерно, день за днем, распространяла слухи о том, какие гениальные вирши пишет её знакомый сокурсник, причем рассказывала об этом и в институте, и приятелям, и родителям. Конечно, верили не сразу, и не все, но постепенно окружающие их люди привыкли к тому, что Александр просто сумасшедше талантлив. Затем все стали убеждены в этом, как в само собой разумеющемся. Но заслуга-то в этом только Аллы, а никоим образом не его. А он, будто не понимая, вместо того чтобы благодарить Аллу, стоит и издевается над ней, рассказывая, как ему хлопали. Ведь это она просила многих студентов поддержать его на концерте, поясняя, что Александр очень нервный и застенчивый, может так расстроиться, что упадет в обморок прямо на сцене, поэтому, если ему поаплодировать, то это его взбодрит. Да, такого «свинства» с его стороны Алла просто не ожидала.