Василий Рем - Дочери дипломата

Весна 1942 года, окрестности Сталинграда. По просёлочной дороге в сторону Европы с натужным рёвом движется грузовая автомашина с ранеными немецкими солдатами. В кабине, кроме водителя, легкораненый унтер-офицер Пауль Крафт – старший группы сопровождения: по существующему порядку на каждую группу раненых солдат назначался старший. Машина ползла медленно, с трудом объезжая глубокие выбоины, заполненные водой, смешанной с вязкой грязью. Одно неосторожное движение, и колесо оказывалось в этой трясине, откуда можно было выбраться только с помощью гусеничного тягача или танка.

Каждый из находившихся в грузовике думал о своём.

Унтер-офицер Пауль Крафт, образованный, интеллигентного вида молодой человек, высокий и худощавый, сидел с закрытыми глазами, погрузившись в воспоминания. Его рыжеватая шевелюра, несмотря на молодость, была уже слегка тронута сединой, ставшей особенно заметной после Сталинградской битвы. Он думал об ожидавшей его дома жене, блестящей красавице, выросшей в интеллигентной семье. Отец Гретхен был дипломатом и представлял интересы Германии в какой-то африканской стране. Как дочь дипломата она имела дипломатический паспорт и могла ездить вместе с отцом в любые страны мира. А по достижении совершеннолетия путешествовала уже самостоятельно, имея при этом дипломатическую неприкосновенность.

После бракосочетания с Паулем, следуя официальному протоколу, дипломатический паспорт Гретхен пришлось сдать. Теперь посещать другие страны она могла только на общих основаниях. Однако это нисколько не мешало ей чувствовать себя счастливой. У нее был любящий и любимый красавец муж, курсант военного училища в Берлине, что по тем временам было немаловажно и весьма престижно. Германия находилась на пике своего экономического расцвета. А приход к власти Адольфа Гитлера воспринимался обществом как подарок судьбы. «Наконец-то страной руководит человек, который по достоинству оценил все качества арийской расы», – так думали почти все жители Германии. Это потом до них дошло, какую змею они пригрели на своей груди…

Пауль Крафт

Пауль Крафт вспоминал свою Гретхен, в глубине души благодаря бога за то, что, хоть и легкораненый, всё же едет к любимой. Правда, впереди его ждала длинная дорога до госпиталя, где он должен будет сдать всех раненых и только потом уже отправиться в Берлин. Это был его первый отпуск с фронта. Конечно, как легкораненому он ему не положен, но его командир, дядя Гретхен, приписав Паулю пару подвигов, которых он не совершал, устроил мужу любимой племянницы небольшой отдых. Кроме того, за совершенные подвиги он был представлен к награде, железному кресту. Дядя Гретхен ничем не рисковал, ибо опровергнуть данные об этих подвигах не мог никто. Те, кто их действительно совершил, были убиты. Однако Пауля это нисколько не смущало – после долгих месяцев на фронте он был готов на всё, чтобы увидеть свою Гретхен.

Места, которые они проезжали, были покрыты густым лесом, где наверняка скрывалось немало партизанских отрядов. Поэтому Крафт на всякий случай держал свой «Вальтер» наготове. Он вынул его из кобуры и сунул в карман, откуда оружие можно было быстро выхватить. Проезжая мимо какой-то станции, он вдруг увидел ребёнка, одиноко бредущего вдоль путей. Это была крохотная девочка лет трех или пяти. В руках она держала куклу и маленькую сумочку. Одетая в нарядное платье из дорогой ткани, она резко выделялась на фоне общей массы людей в лохмотьях. Крафт зачарованно смотрел на эту девочку и вдруг понял, что она как две капли воды похожа на его Гретхен, на той детской фотографии. Он дал команду водителю остановиться. Превозмогая боль от ранения, выбрался из автомобиля и подошёл к малышке.

– Как тебя зовут? – спросил он по-немецки.

И был удивлён, когда девочка ответила ему тоже на хорошем немецком языке, причём с берлинским акцентом.

Желание забрать девочку с собой возникло внезапно, но было таким сильным, что он не мог ему противостоять. Пауля всегда мучило то, что у них с Гретхен по неизвестной науке причине не было своих детей. И теперь при виде брошенной малышки он твердо решил ее удочерить, надеясь в душе, что это дочь немецких граждан. Ведь и звали девочку Эльза – вполне немецкое имя.

Пока добирались до госпиталя, Пауль попытался выспросить у малышки все, что она могла знать о себе. Ему удалось выяснить, что она вместе с родителями ехала в поезде, который попал под бомбёжку. В возникшей панике и страшной неразберихе она не помнила, как оказалась среди бегущей толпы и потеряла всех своих родных. Куда делись её родители и сестрёнка-близнец, девочка не знала. Долго плакала, бродила среди развороченных бомбами вагонов, но так и не нашла никого из близких.

Крафт сочувствовал ей, но одновременно в душе был этому рад. Можно спокойно удочерить Эльзу, не опасаясь, что её будут искать, – скорее всего, родители девочки погибли при бомбёжке. Его немного смущали имя и фамилия отца, названные Эльзой, – Виктор Егорович Броневой. Они были явно русскими. Но, возможно, мать девочки была немкой? Ведь ее имя – Ева – и отчество Гертрудовна никак нельзя отнести к числу славянских. Тогда, до войны, смешанные браки были нередки. Особенно среди военных атташе и иных дипломатических работников.

Успокоившись, Пауль угостил девочку шоколадом, и уже через полчаса она мирно спала, доверчиво припав к его груди. От неё исходило такое тепло, что, ещё не назвав её своей дочерью, он почувствовал себя счастливым.

Эльза и её сестра Майя были детьми русского дипломата, женатого на немке. Будучи студенткой, та часто бывала в СССР, где молодые люди и познакомились. Получив должность дипломатического работника в Берлине, Виктор с разрешения советских властей женился на любимой, скоро у них родились дочери-близнецы. Казалось, счастью не будет конца. По просьбе Евы девочек назвали одну Эльзой, как её мать, а вторую – Майей, так звали мать Виктора.

Все изменилось с началом войны. Дипломатическую миссию из Берлина отозвали в Москву. Возвращаться на родину пришлось нелегально, через третьи страны, несколько раз меняя документы и легенды. Только к весне 1942 года после тяжелых испытаний они наконец попали на территорию СССР, надеясь спокойно добраться до Москвы как польские коммерсанты. Однако на одной из станций их поезд попал под бомбёжку, причем, что особенно обидно, советской авиации.

На этой станции под названием Ржавая были сосредоточены немецкие эшелоны, идущие к Сталинграду. В момент начала бомбежки родители Эльзы и Майи как раз возвращались из вагона-ресторана, куда и попала одна из многочисленных бомб. Девочки в это время находились в купе и от резкого торможения поезда упали на пол. Поднявшись, они выглянули в окно и увидели, что всё вокруг горит. Майя вышла в коридор вагона, по которому с криками бежали люди. Какая-то женщина в общей суматохе подхватила её на руки и понесла к выходу. Увидев это, Эльза схватила свою любимую куклу и сумочку и побежала следом за людьми, спешащими выбраться из вагона. Все бежали к станции, чтобы укрыться там в подвале, путь им указывали железнодорожные рабочие. Оставив Майю на попечение пассажиров, которым удалось спастись, женщина вернулась назад за ее сестренкой, так как видела, что та оставалась в поезде. Но в купе уже никого не было. Поискав девочку по вагону, она вынуждена была вернуться в убежище. Женщину звали Антониной, или просто – Тоня. Она так и сказала Майе: