Лана Земницкая - Верни звезду на небо

Мишка только сейчас смог в полной мере оценить ситуацию. Да, его хозяин спал – не притворялся. Не пытался его осмотреть. Но его руки были на груди у Джека, прижимали его к боку – и этого должно было быть достаточно для того, чтобы парализовать его. Чтобы исключить возможность двигаться и случайно разбудить Лёву, привлечь его внимание.

Наконец, мишка решился проверить свою теорию. Собрался с силами. Почувствовал себя маленьким и незначительным – и обида вновь наполнила всё его плюшевое тело. Если это было просто совпадение, разочарование будет очень жестоким. Но он заслужил знать, в конце концов, верно?

И Джек заставил себя попытаться оттолкнуть руки его хозяина.

И у него… получилось.

Но как?..

Он бросил взгляд в окно. Что изменилось? Что произошло этой ночью? Что стало причиной…

Мишка замер, когда увидел, насколько темно стало на улице. Насколько яркими стали звёзды на ночном небе.

«Хотел бы я за себя постоять», – всплыли у него в памяти его же собственные слова. «Надавать по шее этому Лёве. Чтобы мы были на равных ».

Неужели… подождите. Неужели, падающая звезда исполнила его желание?

Джек неуверенно, робко улыбнулся сам себе в темноту, непривычно растягивая уголки маленького рта.

И тут же его улыбка погасла, когда в памяти у него всплыла ещё одна фраза.

«Нам надо вернуть звезду на небо».

Какова была вероятность, что речь не шла о той самой звезде, что исполнила его главную мечту?..

Судя по тому, что всё этим вечером было загадочным образом взаимосвязано – никаких.

Но если вернуть звезду на небо… Падением она исполнила его желание. Возвращением наверх, значит?..

Мишка почувствовал, как дрожит всем телом. Нет, этого он допустить никак не мог.

Но было уже слишком поздно – ведь он понятия не имел , куда уехали чужие игрушки на чужой машине… и ему не стоило рисковать, вновь перебираясь на окно.

Впрочем, как оказалось, в этом и не было бы смысла – ведь когда его утром снова посадили на подоконник, чтобы заправить кровать Лёвы, выяснилось, что эта машина за целую ночь обратно так и не вернулась.

Это был обычный вечер. До тех пор, пока не прозвучали самые болезненные слова, которые Лина слышала за все восемь тысяч пятьсот пять дней, что она провела в этой семье.

Никто никогда себе такого не позволял раньше. Ни мама Жени, Аня, которой Лину однажды подарили на тринадцатилетие. Ни её младшая сестрёнка, которой подросшая Аня передарила куклу на какой-то из праздников. Ни одна из их подруг – и вот сегодня она впервые услышала от ребёнка такие жестокие слова.

Впрочем, дети теперь взрослели быстрее. В тринадцать лет Аня ещё не считала зазорным поиграть с ней, её младшая сестра же бросила игры с Линой уже в одиннадцать. Женя и вовсе перестала играть с ней ещё раньше – наверное, сейчас она была взрослее, чем её мама или тётя в том же возрасте.

Но легче от этого Лине не становилось. Как не становилось легче и от того факта, что Женя просто не знала о том, как устроен их игрушечный мир. Никому не было бы приятно, если бы его назвали тупым, верно? Никому бы не понравилось, если бы его неспособности проявить какие-то чувства вдруг кто-то позавидовал. Чему эта глупая девочка могла завидовать? Тому, как их лишал возможности двигаться один только её взгляд? Нет, это ей можно было завидовать Жене – живой, равномерно тёплой, способной менять столько одежды, сколько ей хочется. Способной гулять и общаться со всеми, с кем ей только вздумается.

Лина многое хотела бы высказать своей хозяйке, но не могла. Потому она молча понадеялась на какое-нибудь кармическое возмездие. Промолчала в ответ на прикосновения Даши, которая, видимо, хотела её поддержать. Не оглянулась на Варю, которая что-то ей сказала.

Она ведь не знала, что пожалеет об этом буквально спустя несколько мгновений, верно?

Вот Женя отвернулась. Вот вдруг покачнулась. Лина не успела даже позлорадствовать, что хозяйке вдруг стало плохо – она даже не до конца осознала, что именно происходит.

– Что случилось? – раздался тревожный голос Варвары. Лина хотела бы ответить подруге, но в тот момент, когда Женя оказалась на полу, мир вдруг завертелся перед её глазами.

Лина ещё смутно ощутила, как её хватает за плечи Даша, прежде чем пластиковые веки у неё неожиданно отяжелели и опустились сами собой.

Она… Она не понимала, что происходит.

Сначала ей показалось, будто её вытащили из воды. Или нашли в груде подарков и освободили от плотного пакета. В первые секунды это было просто прекрасно, но потом…

В груди появилось странное ощущение, расползающееся по ней неприятными щупальцами. Вспыхнул страх, и Лина сделала усилие – сама не зная, что именно пытается сделать. Впрочем, что бы она ни делала, это сработало – перед самым её лицом раздался какой-то шум, шипение, и грудь наполнилась чем-то приятным, лёгким. Странное чувство внутри и страх исчезли.

Но именно этот шум и привёл её в чувство. Лина внезапно осознала: этот шум был звуком её дыхания.

Но ведь игрушки не дышат!

Она вновь приложила усилие – привычное, и оно вдруг оказалось избыточным. Она определённо лежала, но веки её больше не были слишком тяжёлыми в таком положении. Они подчинялись ей легко и быстро, но едва она открыла глаза, как веки тут же опустились. На мгновение. Потом сами собой поднялись. Снова опустились на долю секунды. Это… это что, она…

Лина рывком села. Это не заставило её глаза немедленно распахнуться, как раньше. Она слышала, как что-то происходит у окна, как кто-то разговаривает за дверью комнаты, но всё это ощущалось не так, как раньше.

Бывшая кукла заставила себя удержать глаза открытыми. На лицо ей спали мягкие живые светлые волосы. Она сидела на кровати. Кровать была ей в самый раз – не такая огромная, как обычно.

Она дышала. Она моргала. В её груди билось что-то встревоженное и будто бы агрессивное. Её голова ныла после удара о пол. Её губы дрожали. В глазах что-то мешало.

Она была в теле своей хозяйки, в этом не могло быть никаких сомнений. Лина бы подумала, что это сон, вот только игрушки не спали – и таких видений у них никогда не было. Им хорошо было известно, что видят во снах дети, которые часто рассказывали им об этом, и происходящее больше всего было похоже именно на ночную сказку.

Раздался хлопок двери и тяжёлый вздох. Кукла вздрогнула, когда до неё вдруг дошёл весь ужас ситуации: она не просто была в теле своей хозяйки. Она была своей хозяйкой. Но недостаточно .

Разумеется, они с остальными игрушками тоже слышали ссоры родителей Жени. Наверняка Варя хотела сказать как раз что-то об этом, напомнить, как их хозяйке сейчас тяжело, в какой-то мере оправдать её. Лина тогда не захотела её слушать, ведь в ней клокотала обида за резкие слова, но…